Сейчас мне все это кажется не просто странным, а дивно несправедливым. Но увы – на путях судеб не встречаются ни регулировщики, ни светофоры, ни дорожные знаки.
* * *
На довольно поздней конференции моей беглянки, само собой, не было. Несмотря на это, я то и дело внимательно осматривал зал – а вдруг подойдет? Не подошла. Попрощавшись с Артемом Викторовичем, я неспешно отправился к выходу. Странно, но я чувствовал себя каким-то вымотанным, словно вагоны разгружал, а не сидел в удобном кресле, рассуждая на интересные мне темы.
Перед самым выходом, как раз там, где не так давно на меня налетали журналисты, на меня… налетели журналисты. Какая-то экзальтированная молодящаяся дамочка, очередная жертва солярия и визажиста, стала буквально виться вокруг меня, задавая какие-то нелепые вопросы.
Как я уже сказал, я чувствовал странную усталость. У меня даже болела голова, вернее, не то чтобы болела – скажем, обещала разболеться в ближайшее время. В висках давило. К тому же у дамы был весьма агрессивный парфюм, а у меня слишком чувствительный нос. А может, дело и не в носе как таковом. Я просто не люблю экспрессивных, навязчивых людей. А в этой особе меня раздражало все – и явно искусственный загар оттенка пережаренной куры-гриль, и вышеупомянутый парфюм, и яркая помада, и нарисованные брови.
Знаете, в возрасте как таковом нет ничего плохого, раздражает несоответствие. Школьницы, искусственно добавляющие себе лет кричащим макияжем, и бальзаковские женщины, строящие из себя нимфеток, в равной степени неприятны. Тем не менее таких особей много, слишком много. Меня удивляет: неужели это действительно кому-то нравится, даже им самим? Ладно еще девочка-вчера-из-за-парты, но взрослая дама…
Но больше бесило даже не это, а вопросы. Совершенно неуместные, на мой взгляд. На такие выставки люди ходят зачем? Для того чтобы профессионально развиваться. Но на эту тему вообще не прозвучало ни одного вопроса. Зато назойливая дива расспрашивала меня: где я живу, где бывал за границей (а нигде, кроме Болгарии, я пока не бывал; не случилась, как выражались в старину, оказия; желание было, конечно, но одному ехать в другую страну, по-моему, скучно, а в Интернете я и дома могу посидеть…), какая у меня машина (опять-таки, никакой пока не обзавелся) и так далее.
– Я вижу, в одежде вы отдаете предпочтение простому, демократичному стилю, как Стивен Джобс, – щебетала, если это можно так назвать, назойливая барышня. – Вероятно, именно он вас вдохновляет…
– На что? – спросил я, остановившись. Нет, определенно в моем характере много ослиного – я уткнулся в закрытую дверь и думал, как же эту дверь обойти.
– Как это «на что»? – удивилась она. – На создание ваших мегапроектов.
Я хотел было сказать ей, что на создание мегапроектов меня раньше вдохновляло голодное урчание собственного желудка, но не успел, потому что внезапно случилось нечто неожиданное и очень необычное.
Сергей Аникеев.
30 августа 23:15
Я должен, я просто обязан сохранить это для потомков!
Короче, сегодня после конфы на меня набросилась дамочка из журнала «Предприимчивый эгоистъ». Я уж расслабился, думал зарулить в мак, заточить пару бургеров с колой – так-то я фастфудом не увлекаюсь, но после этой двухдневки у меня появились такие безумные желания.
Блин, ну вот, спрашивается, зачем я два дня распинался перед публикой? Трудно было, что ли, как нормальные люди, взять аккредитацию и выспросить у меня все, что душе угодно, вплоть до размеров ключа от храма Соломона? Между прочим, темы вопросов на конфе никто не ограничивал. Да, видать, для предприимчивых эгоистов закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так, если так, то либо не предприимчивый, либо не эгоист.
Я, признаться, натурально очешуел. Ну не готов я к такому вниманию прессы! Я вообще в этом смысла не вижу, особенно во всей этой тошнотворной глянцевой мишуре. Но мамзель вцепилась в меня, как клещ в загривок, и черти его знают, чем бы все закончилось, если бы вдруг на горизонте, как мимолетное виденье, как гений чистой красоты, не возникла моя Снежная королева.
И моментально кинулась в бой.
– Ух ты, кого я вижу. – Этот голос я узнал бы даже будучи пьяным и при смерти; откуда появилась моя Снежная королева – бог весть, но, кстати, фраза предназначалась не мне, а возникшей у меня на пути помехе в лице назойливой дамочки и ее ассистента. – Ксюшенька, опять опоздала на прессуху, болезная?
– Да что мне там делать? – ответила Ксюшенька. – Сидеть и слушать эту нудню про какие-то протоколы, типа в ментуру замели?
– Ну да, ну да, с ментурой ты у нас знакома не понаслышке, – съязвила Снежная королева.
– Это потому, Логинова, что я – журналист, в отличие от тебя, – парировала Ксюшенька.
Нет, все-таки не подвела меня моментальная память: среди получивших аккредитацию на конференцию присутствовала Карина Логинова, так что теперь я знал имя моей Снежной королевы.
– Эх, сказала бы я, какая из тебя журналистка, – по-кошачьи фыркнула Снежная королева. – А тебе, кстати, не вредно бы было послушать про соцсети, глядишь – и не разлетались бы твои голые фоточки по всему рунету.
– Много ты понимаешь в рекламных ходах! – ответила Ксюшенька.
– М-да, если кроме голой ж… хм, если кроме обнаженной натуры тебе нечем привлечь зрителя, сочувствую. – Металлические нотки в голосе Карины звучали сильней, чем тогда, когда мы с ней общались первый раз. – К тому же натура твоя того…
– Так, Логинова, ты не зарывайся! – Видно было, что слова Карины зацепили Ксюшеньку. – Выискалась тут, журналиська с интернет-портала «Тринадцать». Милая, тринадцать – это число ваших подписчиков, включая редколлегию!
– Ксюшенька, лучше уж быть топовым автором в чертовой дюжине, чем считаться акулой пера за умение вовремя сложить губки сердечком, – продолжала Карина с оттенком усталой иронии в голосе.
Ее сентенция Ксюшеньку явно задела.
– Ну, Логинова, теперь тебе… – И Ксюшенька, окончательно перейдя с русского на матерный, принялась объяснять моей Карине, что, если она надеется на то, чтобы устроиться куда-нибудь в серьезное издание, пусть бросит это бессмысленное занятие. Уж она-то постарается…
– Постараешься, конечно, – продолжала ёрничать Снежная королева. – Уж ты-то постараешься, по самые гланды, так сказать.
– Вот что, Ксения, – начал было я, чтобы прекратить конфликт. Я честно полагал, что Ксюша – это сокращение от имени Ксения. Оказывается, я ошибся. Ну что же, век живи – век учись.
– Я – Оксана! – возопила журналистка.
И тогда я сказал ей максимально холодным тоном:
– Ксения, простите, не знаю вашего отчества. Кажется, вы хотели взять у меня интервью? Так вот, отвечу на один не заданный вами, но важный для меня вопрос: в людях меня больше всего раздражает плебейство. Наглое хамство, агрессивность и горлопанистость, не говоря о нетактичности. И все эти качества, достойные базарной марамойки, вы сполна успели мне продемонстрировать. И еще. Для образованного человека гламурное издание вроде вашего мало чем отличается от бульварной газетенки. По сути, вы – усовершенствованная модель завалинки для сплетен. Вы прививаете людям вообще и в частности женщинам очень плохой вкус. Кроме того, как я убедился, ваш журналистский уровень соответствует уровню вашего издания – он никакой, ниже плинтуса. Интервью у меня, например, вы взять не сумели. Какая вы после этого журналистка?
…Как известно, хвост нужен павлину для того, чтобы нарезать понты перед самочками. По той же причине в брачный период многие животные приобретают яркую, небезопасную и демаскирующую окраску. Мужчине так же свойственно завоевывать женщину, как павлину – крутить хвостом перед павлинихой, а соловью выводить трели, и тоже ведь ради привлечения фертильных соловушек. Люди, конечно, не животные, но в некотором отношении ведут себя совершенно похоже.
Присутствие Карины вдохновляло меня. Я чувствовал себя эдаким Джеймсом Бондом, только вместо золотого пистолета у меня значился на вооружении интеллект. Пожалуй, интеллект – это мое самое главное богатство. По крайней мере, в ту минуту я в своем интеллектуальном превосходстве был уверен. Впрочем, интеллектуально превосходить Ксюшеньку получалось так же легко, как побеждать в армрестлинге младенца.
Ксюша-Оксана побледнела, поджала нижнюю губу…
– Ишь ты, какой важный! – заявила она. – Тоже мне, мулионер нашелся, нищеброд в драном свитере! Глянь на себя, быдло, ни кожи, ни рожи, ни одежи! Быстро хапнул – живо растеряешь!
По понятным причинам полностью спич Ксюшеньки я привести здесь не могу. Меня приличные люди, надеюсь, читают.
