— Вы всего лишь правдивы, сэр. Заведение принадлежит ему.
— Верно. И… как бы то ни было, он сказал, что я могу найти вас здесь.
— Чем могу помочь, сэр? Вам нужна какая-то конкретная книга?
— Нет, мистер Холдсворт. Мне нужна не книга. Мне нужны вы.
— В таком случае, сэр, я к вашим услугам. И зачем же я вам понадобился?
— Прошу прощения. Я не представился. Меня зовут Кросс, сэр, Лоуренс Кросс.
Они поклонились друг другу, стоя по разные стороны тачки с книгами. Другие потенциальные покупатели уже разошлись.
— Я хотел бы сделать вам предложение.
— Конечно, пожалуйста.
— Этот вопрос не подлежит обсуждению на улице. Когда вы освободитесь?
Холдсворт взглянул на солнце.
— Через полчаса, вероятно. Тогда мне останется только отвезти свою тачку к мистеру Фармеру.
Мистер Кросс снова потер шею.
— Замечательно. Вы не изволите составить мне компанию в кофейне святого Павла? Скажем, через сорок минут.
Холдсворт согласился, и человечек поспешно удалился.
Через двадцать минут Холдсворт покатил тележку по улице и оставил ее на ночь на заднем дворе. Он надеялся уйти незамеченным, но Нед Фармер выбежал из магазина и положил ему руку на плечо.
— Джон, это чертовски неучтиво — убегать, не обменявшись и словом, — он хлопнул товарища по плечу. — Где ты был сегодня утром? Должно быть, выскользнул из дома еще на рассвете.
— Я рано встал. Не мог уснуть.
— Ну, хорошо, а сейчас?
Холдсворт объяснил, что у него назначена встреча. Он не мог привести другую причину, а именно, что находит бодрую трескотню Неда почти такой же докучливой, как его неизменная доброта. Вдали от дома, вдали от миссис Фармер он выказывал ее без ограничений, что тяготило сильнее, чем можно вообразить.
— Да, кстати, о тебе кто-то спрашивал, — поспешно добавил Нед, поскольку вовсе не был бесчувственным. — Высохший человечек, похожий на коричневую обезьянку с жестокой простудой. Я сказал, что можно отыскать тебя на углу.
Его широкое красное лицо на мгновение омрачилось.
— Надеюсь, он прилично себя вел.
— Вполне.
— Так, значит, он тебя нашел? И что?
— Вот он-то и назначил мне встречу.
— Я же говорил! Человек с твоей репутацией должен привлекать предложения со всех сторон. Это просто вопрос времени, Джон. Не сдавайся, и жизнь снова наладится, — Нед покраснел еще гуще. — Черт бы побрал мой длиннющий язык, вечно он бежит впереди меня. Извини. Я имел в виду только деньги, разумеется.
Холдсворт улыбнулся ему.
— Я пока не знаю, чего он хочет.
— Возможно, он хочет купить книги, — предположил Нед. — И нуждается в твоем совете.
— Он не похож на человека, у которого есть лишние средства для приобретения предметов роскоши.
— Пф-ф, — громогласно фыркнул Нед. — Книги — это не предметы роскоши. Это пища и вода для рассудка.
Хотя Джон пришел слишком рано, мистер Кросс уже ждал в кофейне, сидя за одним из маленьких столиков у двери.
— Я заказал херес, — пробормотал он. — Надеюсь, вы не откажетесь?
Холдсворт сел. Мистер Кросс не выказывал склонности немедленно перейти к делу, которое привело его сюда.
— А вы высокий, — заметил он. — И к тому же широкоплечий. Я издали заметил вас в толпе. Думал, окажетесь старше, но вы еще довольно молодой человек.
— Но опытный, сэр.
— Не сомневаюсь.
Во время ожидания хереса Кросс упорно говорил о теплой погоде, переполненных улицах и нестерпимом зловонии реки. Официант пришел довольно скоро, и Холдсворт с удовольствием отметил, что он также принес печенье. Первый глоток вина, казалось, одновременно скользнул жаркой струйкой в желудок и поднялся не менее жарким паром прямо в мозг.
Мистер Кросс поставил рюмку и достал роговую табакерку. Постучал по крышке, но открывать не стал.
— Должно быть, вам приходится нелегко.
— Простите, сэр?
— Нет, это вы меня простите, ради бога, за мою дерзость, но сегодня я наблюдал за вами. Вы переносите невзгоды с превеликим терпением.
Холдсворт наклонил голову, размышляя о том, что этот человек сделал весьма далеко идущие выводы из столь поверхностного знакомства.
Мистер Кросс взял понюшку табаку, закрыл глаза и вдохнул. Через несколько секунд он чихнул с таким взрывным звуком, что разговоры за соседними столиками на мгновение утихли. Он достал носовой платок в пятнах, вытер слезящиеся глаза и высморкался.
— Ради бога, поверьте, сэр, я не хотел вас оскорбить. Скажите, у вас сейчас достаточно свободного времени, чтобы выполнить одно поручение?
— Это зависит от его характера.
— У вас репутация великолепного букиниста. Говорят, вы разбираетесь в ценности книг.
Холдсворт промолчал.
— К примеру, вы составили каталог библиотеки Митчелла, — продолжил мистер Кросс, — и осуществили ее продажу. Насколько я понял, сэр Уильям остался весьма доволен результатом. И, конечно же, собрание архидиакона Картера!
Джон кивнул. Кросс провел неплохое расследование. Его договоренность с сэром Уильямом Митчеллом не становилась достоянием общественности.
Пожилой мужчина ослабил шарф на шее.
— Таким образом, я не погрешу против истины, если скажу, что каталогизация и оценка подобных библиотек лежит в пределах вашей компетенции?
— Разумеется.
— И вы также способны дать совет касательно заботы и ухода за ценными книгами?
— Естественно. Книгопечатание и переплетное дело — часть моего ремесла. Я правильно понимаю, что в то поручение, о котором вы упомянули, входит составление каталога библиотеки?
— Возможно, в числе прочего.
— И это ваша личная библиотека, сэр?
— В настоящее время она принадлежит моему нанимателю.
— И что именно вы хотели бы поручить мне от его лица?
— Мой наниматель — леди, сэр, — мистер Кросс заново наполнил рюмку Холдсворта. — Скажите, имя Олдершоу вам о чем-нибудь говорит?
— Покойный епископ Розингтонский?
— Именно. Вы были знакомы?
— Нет, сэр. Я не имел чести служить его светлости. Знал его лишь по рассказам. Выходит, его библиотека еще не распродана?
— Пока нет. Она принадлежит его вдове. Его светлость всецело доверял суждению леди Анны. Я полагаю коллекцию весьма значительной, как по объему, так и по стоимости.
— Несомненно, это совпадает с общим мнением.
Мистер Кросс поскреб щетину на подбородке.
— Что ж, сэр. Вы сказали, что в настоящее время свободны и можете выполнить поручение подобного рода. Насколько могу судить, вы кажетесь вполне сведущим для предстоящей задачи. Но, разумеется, решение должна принять сама леди Анна.
Холдсворт склонил голову.
— Разумеется.
Кросс устроил пышное представление вокруг очередной понюшки табаку, за которой последовал тот же взрывной ритуал, что и в прошлый раз. Он быстро поднял глаза, как будто осознал, что Холдсворт наблюдает за ним.
— Осталось только договориться о времени, когда вы нанесете визит ее светлости.
— Минуточку, сэр! Почему ваш выбор пал на меня? Есть множество не менее компетентных особ, которые могли бы выполнить подобное поручение. И это только мягко говоря.
— Увы, я не могу вам сказать, — ответил мистер Кросс нарочито двусмысленно. — Ее светлость полагает, что ваш визит будет уместен завтра до полудня.
— Прекрасно. Смею предположить, ее светлость находится в городе?
— Да. Я дам вам адрес.
Джон пригубил херес и откусил от очередного печенья, стараясь не проглотить его целиком. Кросс тем временем достал потрепанную записную книжку, вырвал лист, нацарапал пару слов карандашом и протянул через стол.
— Голден-сквер, тридцать пять, — вслух прочел Холдсворт. — Одиннадцать утра.
— Дом стоит на северной стороне.
Кросс отодвинул стул и встал, махнув рукой официанту. Он отвернулся, чтобы заплатить по счету. Казалось, внезапно заторопился. Затем снова повернулся к Холдсворту и кивнул.
— Весьма обязан вам, сэр, — прошептал он. — Да, обязан. Желаю приятного дня.
Джон кивнул в ответ и проследил, как человечек тенью скользит через битком набитый зал на улицу. Потом он съел оставшиеся два печенья и допил херес, находясь в приподнятом расположении духа от перспективы получить работу. Но когда он отодвинул пустую рюмку, ему пришло в голову, что благодарность мистера Кросса кажется поистине не соизмеримой с природой соглашения, которое они только что заключили. Более того, на мгновение черты его лица сложились в выражение, которое поразительно походило на облегчение.
На Голден-сквер леди Анна Олдершоу сидела в низком кресле красного дерева у мраморного камина в задней гостиной. Несмотря на теплый день, в стальном очаге пылал огонь. На леди Анне был траур; лицо ее, как всегда, оставалось безупречно белым, монохромным вторжением в цветной мир. На ее коленях лежала раскрытая книга; горничная штопала белье за столом у окна. Леди Анна вошла в этот дом невестой, поскольку он был частью ее брачного контракта вместе со всем содержимым. В этой комнате мало что переменилось с тех пор. Тяжелые бархатные занавеси выцвели до пыльно-янтарного цвета, а на крашеных стенах появились бледные пятна в тех местах, где поколение слуг стирало свечную копоть.
