Сухроб пришел поздно, был очень уставший и голодный. Зохра решила сначала его покормить, а уже потом рассказывать новость про завернутую в ткань вещь так, как будто она ничего не знает о серебряном кувшинчике. Она расстелила дастархан, подогрела бешбармак и только хотела подать мужу ужин, как вдруг в кладовке раздался страшный грохот. Сухроб и Зохра пошли посмотреть, что там случилось. Но… не смогли открыть дверь в кладовку, которая никогда не запиралась на замок, а почему–то сломалась и не хотела открываться. Что–то тяжелое придавило дверь с той стороны. Сухроб спросил Зохру, не знает ли она, что там случилось. Зохра была умная женщина, она сразу догадалась, что кувшинчик так вырос, что продавил под собой полку и подпер дверь, которую теперь придется выламывать. Она испугалась, потому что трижды поступила нехорошо: первый раз — когда приняла незнакомую вещь от посторонних людей, которые не сказали ей что им нужно от её Сухроба, от их семьи, от их дома, и с добром ли они пришли, во второй раз — когда без его ведома развернула ткань и достала вещь, которая предназначалась не ей, и в третий раз — когда спрятала кувшинчик в кладовке и не рассказала мужу обо всем случившемся сразу, как только он пришел домой, а хотела сначала задобрить его вкусным ужином, чтобы он не сердился на неё.
Зохра так расстроилась, что заплакала. Сухроб долго не мог её успокоить и узнать от неё, что же всё–таки произошло. Наконец, она всё ему рассказала. Сухроб не стал на неё сердиться, ведь они столько лет прожили вместе, вырастили детей, состарились. Он пошел к старому сундуку и достал из него древний пергамент, который достался ему от его дедушки, а тому — от его прадеда, а прадеду — от его деда, а тому деду — от его отца, а отцу — от одного проезжего незнакомца из Магриба, когда сам отец был ещё маленьким мальчиком: за то, что их семья накормила и обогрела этого магрибского путника, умиравшего от голода и усталости. Сухроб надел очки и прочитал древнее заклинание. Дверь в кладовку тотчас же освободилась, а громадный кувшин снова стал маленьким кувшинчиком. Сухроб понял, что этот кувшинчик прислали его конкуренты из другой махали, которые очень обиделись на то, что уважаемый заказчик просил выполнить его заказ именно Сухроба, а не их, и они упустили свою выгоду, потому что заломили слишком большую цену за работу. Тогда они решили использовать волшебный кувшинчик, чтобы навредить Сухробу и его семье, поссорить или расстроить их.
Но Сухроб догадался бы об этом сразу, если бы был дома, поэтому кувшинчик нарочно принесли тогда, когда его дома не было, надеясь на любопытство Зохры. Вот что получается, когда близкие люди впускают в дом то, о чем не имеют представления, а потом утаивают что–нибудь друг от друга. Зохра обняла Сухроба, они долго стояли обнявшись, вспоминали всю свою жизнь и снова говорили друг другу самые ласковые слова.
СОРОК
Как–то утром возле одной юрты в дикой степи на голой весенней ветке случайно выросшего дерева- чинары поселился молодой сорок.
И только он поселился, как тут же раздался в степи голос громкий озабоченный как бы не опоздать: «Однако, пора–быз автобыс–га!» И сразу из юрты ручейками побежали малые дети — много–много, мелкие–мелкие. Куда спешат?
Сорок был молодой, неопытный. Даже трещать пока не умел. Только головой вертел туда–сюда, туда–сюда, туда–сюда. И тут из юрты акя выходит — старенький, настоящий, про которых всякое пишут, никогда не знаешь — что от такого ждать.
Вот он встал посреди степи, шапку снял, лысину обтер длинным рукавом халата, который был на нем, и улыбается. А зачем?
Сорок затаился, смотрит исподлобья. Что будет? Дети–то кончились! Акя опустил руку свою в карман и достал оттуда часы маленькие золотые на блестящей цепочке из неизвестного металла желтого цвета. Ах, какие часы славные он достал! Крутятся они на цепочке туда–сюда, качаются вверх–вниз, солнечный свет источают во все стороны. Сорок совсем уже, совсем невозможно на ветке устраиваться, лететь надо, часы хватать.
Полетел. Схватил. Потащить хотел, а акя не отпускает цепочку, держит её крепко–крепко. Поймал он сорока и учить его начал сразу: как жить, куда деньги девать, когда дети из школы вернутся — как они ему, сороку, обрадуются. Всё рассказал.
Сорок всё равно ничего не понял. Во–первых, потому что испугался. Во–вторых, он по–человечески слов не понимает. В-третьих, потому что детей опять увидел, потому что автобыс–га поломался, а до школы ой как далеко, и никто не пошёл.
Вернулись дети, а шурпа уже готова, дымится в мисках. Сразу всю съели, не дали остыть. Сорок совсем раскис. Сидит на плече у аки, притворяется будто он беркут гордый нестреляный, хотя сам ничего не понимает, вот–вот в обморок упадёт. А часики акя подальше спрятал — в другой карман. У него их два на халате и оба без единой дырочки: муха не проскочит.
Дети опять в степь утекли. Там хорошо: ветер шумит, сухая трава волнуется, дерево–чинара гнётся и скрипит, счастия не ищет, бежать не может. Походил акя с сороком на плече, как с ружьём, уму–разуму поучил и на волю отпустил: лети–лети, сорок молодой, хватай добычу, терзай её клювом могучим, надоел ты мне, ничего не знаешь — зачем живёшь?
И полетел сорок молодой дальше от юрты в дикой степи стоящей, от детей, визжащих возле чахлой чинары, от аки умудрённого халатом своим волшебным, от автобуса без мотора и колёс прямостоящего несмотря ни на что, далеко полетел.
Что встретится ему на пути? Куда занесут его молодые неопытные крылья? Что увидят его круглые маленькие глаза, когда брызнет в них великое Тенгри–небо струями свежего молочного туманного утра? Ничего он не знает. Летит сорок….
Господи, да как же это хорошо — не знать ничего!
ЦВЕТОК ЧЖЭНЬ
Китаец Ляо всю жизнь мечтал о цветке Чжэнь. Когда он был ещё маленьким, мама Ляо часто рассказывала ему сказку о прекрасном цветке, который невероятно красив, нежен и благоухает так, что люди больше не в состоянии ссориться друг с другом. Они становятся учтивыми к старшим, интересуются здоровьем близких и стараются помочь каждому на своём пути. О таких хороших людях мама говорила: «Они знают запах цветка Чжэнь». Отец Ляо ещё до рождения сына ушел к далеким горам и не вернулся. Взрослые изредка поговаривали, что он пытался что–то найти, чего нет в обычной жизни..
А однажды, большая белая птица унесла мать Ляо в заоблачные края, откуда никто не возвращается, потому что там всем хорошо. Так сказали ему добрые соседи… У Ляо не было ни сестер, ни братьев, ни дядюшек, ни тетушек, он остался совсем один. Много страданий пришлось перенести ему в жизни, много счастья и любви встретилось ему на земле. Выросли его дети и внуки. И появились у внуков правнуки… И все почитали его за мудрость, доброту и благочестие. И настал час, когда большая белая птица прилетела за ним.
— Ляо, тебя ждёт мама, — сказала она.
— Хорошо, — улыбнулся Ляо, — А мой отец? Он будет там с нами?
— Нет, Ляо, — ответила птица.
— Он не помнит о нас?
— Помнит, Ляо. Но там его нет.
— Теперь, когда я улетаю с тобой, расскажи мне, что случилось с отцом? Почему он не вернулся домой?
— Ляо, твой отец — великий человек. Он не только знал о том, что ты должен родиться. Он предвидел твои мечту о цветке Чжень и хотел добыть его для тебя и мамы.
— Он любил нас, — вздохнул Ляо.
— Далеко–далеко отсюда — за мёртвыми горами Тянь — Фэй, на берегу тихого бездонного озера Шинь — Цу, у подножия волшебной скалы Минь — Дао, похожей на выпавший зуб дракона, там — возле самого входа в глубокую мрачную пещеру, где обитают демоны тьмы, твой отец увидел и сорвал чудесный цветок Чжэнь. В тот же миг застонала, зашевелилась под ним земля, и огненный ветер полыхнул ему в лицо. И вздрогнули мертвые горы Тянь — Фэй, и обрушилось на свои берега озеро Шинь–цу, и пробудились, вышли из древнего мрака демоны тьмы, оберегавшие покой священного цветка Чжэнь.
— Они убили моего отца?
— Нет, Ляо, нет. Владеющего священным цветком Чжэнь невозможно убить никому.
— Они отняли у него цветок?
— Ни угрозами, ни силой, ни колдовством, ни хитростью — ничем невозможно лишить цветка Чжэнь того, кто им обладает. Только он сам по своей доброй воле может передать его другому. И никто — ни на земле, ни под землёй, ни на небе — не в силах изменить этого. Демоны знали о том и сделали всё, что было в их власти: они заточили твоего отца в самой тёмной и мрачной подземной темнице, а вход в неё завалили волшебной скалой Минь — Дао.
— Почему демоны тьмы так поступили с моим отцом?
— До тех пор, пока люди творят на земле зло, ссорятся и губят друг друга, — демоны бессмертны, потому что происходят они из тьмы человеческой: из черной зависти, лютой злобы, горьких обид и беспросветного отчаяния. Но демоны не властны над цветком Чжэнь… Твоя мама была права, Ляо: если у людей появится этот цветок, они перестанут ссориться между собой, и тогда демоны тьмы сгинут навсегда. Ни исполинские силы, ни колдовские чары не способны помочь человеку, разыскивающему заветный цветок, но искренняя добрая душа сама чувствует дорогу к нему, а бескорыстное сердце и несгибаемый дух одолевают любые препятствия…
