и неповоротливых, просто нашли бы в проулке и никто не задумывался бы над причинами их смерти — Ли знал, что для этого надо просто вытащить из кармана бумажники. Но у него был приказ — и он заключался совсем в другом.
Ли с сожалением посмотрел на свои ноги. Они были голыми — забираясь туда, где он был, он снял свою обувь, представлявшую собой странную смесь балетных тапочек и резиновых тапочек для купания. Теперь, для того, чтобы надеть — нужно было время, а без них он не мог бежать, опасаясь поранить ноги. Подошвы его ног выдержали бы острый камень или ветку — но не битое стекло, а здесь его было навалом…
К тому же американцы появились быстро — и с ними был этот самый гайджин. Они пошли к машине — и стали в нее садиться…
Времени у Ли не было совсем.
В то время, когда они сели в машину — но она еще не тронулась — он решился на отчаянный поступок. Он прыгнул и приземлился на крыше машины гайджинов. Это был смертельный риск — гайджины не дураки, он это прекрасно знал. Он постарался максимально смягчить удар своего тела о крышу, к тому же подгадал под удар грома — но все равно, там внутри — не могли не слышать. Ли мог рассчитывать лишь на то, что глупые и самоуверенные гайджины — не потрудятся выйти под дождь, чтобы посмотреть, что это упало на крышу их гремящей повозки без лошади.
Так оно и вышло. Гайджины — поленились. Или они не хотели намочить свою дурацкую, сковывающие движения одежду?
Ли удовлетворенно улыбнулся, когда машина тронулась. Теперь ему не придется бежать — а удержаться на скользкой крыше машины для того, кто мог удержаться на отвесной стене замка в громовую, дождливую ночь — плевое дело…
Гонконг, район Ванчай. Здание Ван-Билдинг, последние этажи. Офис страховой компании «Глобал Иншуранс Ре». 11 мая 1978 года
Два человека, два белых человека — не отрываясь, смотрели на экран монитора, расположенного в комнате охраны на четырнадцатом этаже массивного, шестнадцатиэтажного (если не считать двух подземных уровней для парковки) здания Ван-Билдинг, построенного еще в тридцатые годы как крупный бизнес-центр. Эти люди были одеты в типичные для местных белых костюмы кремового цвета из прилично выглядящей, но в то же время плотной и легко отстирывающейся ткани, в которой можно и вояж по джунглям предпринять, на ногах у каждого из них были массивные ботинки на шнуровке. Приличная, черная кожа и вроде бы гражданский фасон — но понимающему человеку такая обувь могла сказать о многом: у нее прочная подошва и они не сваливаются с ног при быстром беге, подобно монкам[9]. У этих людей на руках были поблескивающие неброским золотым блеском часы Ролекс Субмаринер, причем золотые и циферблатом вниз — не отсвечивают, точные, водонепроницаемые, а при тяжелой жизненной ситуации эти часы можно хорошо продать практически в любом уголке земного шара. У того, кто помоложе — из кармана выглядывали американские полицейские очки на поллица, у того, кто постарше — их не было. Но и без полицейских очков, опытный человек, лишь взглянув на этих двоих, скажет — что перед вами оперативники какой-то спецслужбы, британской или американской. Если хотите опознать таких — смотрите на часы и на обувь, они подскажут вам, что к чему.
Эти люди, сидящие на пульте охраны в здании, расположенном в деловом центре Гонконга — были открыто вооружены, что говорило о том, что игра ведется совсем без правил. У более молодого — он выделялся короткой, ровной стрижкой, более приличествующей морским пехотинцам — был автомат Car-15 с прицелом Oxford Sight и нестандартным магазином на пятьдесят патронов, у автомата не было ремня и молодой постоянно держал его в руках, как и подобает профессионалу. У пожилого — автомата не было, но в легкой нейлоновой кобуре подмышкой удобно располагался револьвер ACR[10] — излюбленное оружие спецов старой школы под патрон 44 русский. В отличие от пистолета, у которого все равно бывают осечки — револьвер работал всегда. И бил насмерть.
Под настороженными взглядами двух оперативников — разукрашенный рекламой грузовичок припарковался рядом с Форд Эконолайн, еще старым, с круглыми фарами — одной из оперативных машин станции СРС в Гонконге. Из машины выбрался водитель, осмотрелся, потом открыл дверь — и из глухого кузова грузовичка выбрались еще двое. Оператор дал на соседний экран картинку с другой камеры, с подходов к грузовому лифту, к которому и направились эти трое.
— И все же мне это не нравится, сэр — сказал молодой — нет, совсем не нравится. Вы же сами учили — чем меньше посвященных, тем лучше. К чему сюда приплетать еще и русских, а?
— Они могут нам помочь. Наверняка помогут. У нас — общий враг.
— Вы в этом уверены, сэр?
— Да, уверен.
На камере было видно, как трое вошли в грузовой лифт, вручную задвинули решетку.
Пожилой поднялся с кресла, потянулся, разминая мышцы после долгого сидения
— Пошли встречать.
— Сюда, мистер…
Один из американцев шел впереди, другой — конвоировал (точнее не конвоировал, а сопровождал) русского сзади. Было непонятно, где они находятся — но судя по тому, что мог понять русский, пока их грузовик мужественно боролся с пробками — они не перебрались через залив. Возможно, они вообще кружились по окрестным улицам.
Это было какое-то большое здание. Судя по тому, что внизу, на парковке было полно пустующих мест — это было какое-то административное здание, довольно большое и старое. Лифт, на котором они поднимались — вполне способен был вместить двадцатифутовый морской контейнер, но полз медленно и с таким скрипом, как будто вот — вот развалится. На таком достопочтенном монстре не поднимаются, если к тому нет серьезных причин — и одной из причин может быть то, что сейчас вечер, рабочий день закончился, большинство людей покинуло здание и пассажирские лифты отключены. Капитан первого ранга Воронцов украдкой взглянул на свои часы — так и есть, почти двадцать один ноль — ноль. Они кружились по Гонконгу больше трех часов.
В здании почти не пахло — значит, цивилизованный район.
— Сюда, мистер.
Капитан пробежался взглядом — и увидел в углу скрытую видеокамеру… Серьезно.
Дверь открылась — но совсем не та, которую следовало ожидать — а потайная, в стене. Видимо, та дверь, большая, в две створки, отделанная деревом — была фальшивая, за ней была
