Караба-ас, ах ты, сволочь толстопузая, подлый сукин сын. Этот бегемот почти скопировал мою уникальную «Крепость», которую Поль создал специально для меня. Предлагая Карабасу проект «Седьмое небо», о котором он грезил, увидев его в Париже, я поставила жёсткие рамки – подобный комплекс предполагался пока лишь в двух городах, а уникальная «Крепость» была только моей. И использование этого проекта по условиям договора грозили моему партнёру баснословными штрафами. Да как он посмел, на что надеялся?
Я припарковала машину на оставленном для меня парковочном месте под специальным навесом. Карабасина позаботился о моём автомобиле, выделив удобное местечко. Этот гад обещал даже кабинет, но это ему никак не поможет.
Вход в своё змеиное гнездо Большой Босс устроил с торцевой стороны здания, где рядом с мощной бронированной дверью висела весьма информативная табличка с крупно выделенными тремя золотыми буквами «СОК». Я бы там другие три буквы обозначила. Едва я нажала кнопку звонка, как замок щёлкнул и дверь передо мной распахнулась. Войдя внутрь, я упёрлась взглядом в гориллоподобного охранника. Его жуткий оскал, вероятно, предполагал радушный приём, но таковым не выглядел. Внутренне я передёрнулась, но внешне постаралась сохранить невозмутимый вид.
– Здравствуйте, я Диана Шеро и меня ожидает Олег Константинович, – безэмоционально произнесла я.
– Добрый день, госпожа Диана. Для Вас оставили ключ, прошу Вас сюда, – широко и страшно улыбаясь, гигант указал в сторону лифта, вручил мне магнитный ключ и пробасил: – Вам на двадцать третий этаж.
Интересно, где Карабас откопал такой уникальный кадр и зачем с такой охраной нужна бронированная дверь. Этого парня можно поставить в дверном проёме и люди даже мимо ходить перестанут. Мне бы такого парнишу в собственную службу безопасности. Но сначала бы её создать.
Выйдя на нужном этаже, я сразу замечаю спешащую мне навстречу Риммочку. Эта миниатюрная куколка цокала высоченными шпильками, быстро перебирая стройными ножками. Её серебристо-пепельные кудряшки подпрыгивают при каждом шаге, голубые с сиреневым отливом глаза широко распахнуты, и она так радостно мне улыбается, что моя ярость к Карабасу слегка поутихла. «Мальвина» – пришла мне в голову ассоциация.
– Диана, здравствуйте! Как хорошо, что Вы приехали, только посмотрите, какой у нас шикарный офис. А у Вас, между прочим, уже есть здесь свой кабинет, – весело щебечет Риммочка, и мне вовсе не хочется выливать на неё весь свой негатив.
Я заставила себя ей улыбнуться и произнесла вполне мирным тоном:
– Здравствуйте, Римма. Да, у вас здесь действительно прекрасно и мне уже очень не терпится увидеть Вашего босса.
Во взгляде девушки промелькнула тревога, и она часто захлопала длинными ресницами. Риммочка чутко уловила во мне отсутствие благодушия и торопливо заговорила:
– Да, конечно, Диана, я специально вышла Вас встретить и проводить к Олегу Константиновичу. – Она продолжает растерянно улыбаться, сопровождая меня к Карабасу.
– Римма, сотворите мне, пожалуйста, крепкий чёрный кофе с лимоном и без сахара. И, кстати, где Вы нашли этого орка, что на первом этаже?
– Какого орка? – Риммочка удивлённо вскинула бровки.
– Того, который внизу встречает посетителей.
Девушка захихикала.
– Ой, да это же Андрюшка! Вы знаете, Диана, какой он хороший? На самом деле, он очень добрый и милый, но об этом никто не должен знать, – сообщила она заговорщическим тоном, переходя почти на шёпот.
– А-а! Значит, босс нанял большого парня для устрашения, а его шустрая помощница опытным путём выяснила, что этот медведь оказался плюшевый, – озвучила я.
– Ага, а ещё он приносит мне шоколадки, – доверительно и совсем тихо прошептала Риммочка, когда мы вошли в просторную и роскошную приёмную.
Я отметила, как девушка сама смутилась от собственных признаний, и на её нежных щёчках проступил слабый румянец. Чудны дела твои, господи. Я попыталась представить хрупкую куколку Риммочку рядом с огромным устрашающим охранником-орком, и мне стало смешно. Но тут же вспомнилась полуобнажённая фигурка на столе Карабаса, и смеяться сразу расхотелось. «Красавица и чудовище» звучит и выглядит гораздо эстетичнее, чем «Мальвина под Карабасом».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Римма, простите мне мою бестактность, а сколько Вам лет? – поинтересовалась я.
– Уже исполнилось двадцать два, – как-то обречённо ответила она и добавила: – Диана, обращайтесь ко мне, пожалуйста, на «ты», мне так привычнее.
– Хорошо, – с лёгкостью согласилась я.
Девчонка была мне симпатична, но я не могла понять, что её держит возле Соколова. Она ведь совсем не глупа и очень расторопна. Не может же ей нравиться оказывать Карабасу интимные услуги. Хотя, чужая жизнь – дремучий лес, да и мотивация Риммочкина мне неизвестна. Дверь, ведущая из приёмной в логово Великого и Ужасного, распахнулась, и нам явилась его монументальная фигура.
– Дианочка, радость моя, а я тебя уже заждался, – воскликнул Соколов и бросился лобзать мои руки.
Ярость вернулась ко мне незамедлительно и я, освободив свои конечности из его загребущих лап, проследовала в кабинет. Дверь за моей спиной захлопнулась, и послышалось громкое сопение Карабаса.
Я внимательно изучала обстановку, не обращая внимания на хозяина сего великолепия. Кабинет был огромный, и всё в нём кричало роскошью. Кожаная мебель винного цвета и огромный стол того же оттенка на фоне светлых стен смотрелись дорого и стильно. На одной стене была закреплена огромная плазма, другую украшала копия Сальвадора Дали «Постоянство памяти». Я ухмыльнулась – эстет непричёсанный. Огромное панорамное окно открывало вид на осенний городской парк. Летом наверняка будет красиво.
– Ну, и как тебе, Дианочка? – осторожно поинтересовался Карабас.
– Очень и очень хреново, Олег Константинович, и я вовсе не намерена закрывать глаза на Ваше подлючее крысятничество, – заявила я.
– Дианочка, милая, мы же перешли на «ты», я думал, что мы друзья, – Карабас старательно игнорировал мой грубый наезд, прикидываясь добродушным тюленем.
– Канадский гризли Вам друг, товарищ и брат, Олег Константинович, и не стоит прикидываться наивным простофилей, Вам этот милый образ не к лицу. Вы украли и использовали проект моей «Крепости» и тем самым грубо нарушили условия нашего договора. И Вы сильно заблуждались, когда подумали, что я, как безмолвная овца буду наблюдать этот беспредел и восторгаться Вашим чувством стиля. С ворюгами мне не по пути однозначно. Я расторгаю с Вами договор о сотрудничестве, демонтирую украденную «Крепость» и наложу арест на «Седьмое небо».
Выплёскивая свои претензии в столь жёсткой форме, я прекрасно осознаю возможные последствия. Соколов достаточно силён и влиятелен для того, чтобы осложнить мою жизнь. Но он так же и достаточно умён и хитёр, чтобы понимать, что серьёзный конфликт со мной не пройдёт для него безболезненно. При желании я смогу отравить жизнь и более весомому и мощному противнику. Другое дело – нужна ли мне эта нервотрёпка, которая непременно обрастёт шумихой и сплетнями. Мы оба с Карабасом понимаем, что нет – не нужна. И мы оба знаем, насколько я необходима этой компании, и каким ценным призом могу быть для конкурентов. На своё мощное обаяние против Карабаса я не очень рассчитываю. Для этого его необходимо держать слишком часто в поле зрения. А это выше моих сил – регулярно видеть его лохматую рожу. К тому же слишком много энергии уходит на концентрацию. Но при крайней необходимости припечатаю, как следует, а пока стоит поберечь козыри и понадеяться на продуманное благоразумие Соколова.
Я холодно смотрю на хозяина кабинета и он, не выдержав моего взгляда, отворачивается к окну. От меня не укрылось зверское выражение огромной рожи.
– Диана, а тебе известно, сколько высоток с похожими башенками возвышаются не только в Москве, но и по всей стране? – стоя в пол-оборота ко мне, процедил Карабас.
