Решив не давать пока лишних знаний эльфу, я сменил тему:
— Хорошо. Обращаюсь к тебе с просьбой показать мне этот ход. Я знаю, как вы, эльфы не любите подземелий, но буду рад если ты отправишься со мной на выручку Андресу и тогда мы сможем продолжить путь к Карн-Думу втроём, чтобы там уже встретить Стача и всем вместе обговорить те вопросы, ради которых я тебя позвал.
— Может всё же скажешь причину, по которой ты собираешь нас, Гэндальф.
— Нет. Ты сам видишь насколько нельзя доверять даже дворцовым стенам. Раз уж информация просочилась из дворца Андреса…
— Не сравнивай мою охрану и людскую, — гневно вскинулся эльф, но тут же затих, вспомнив с кем разговаривает.
Я улыбнулся:
— Ну да, твою охрану я только что видел в деле.
Филенсил снова было вспылил, но потом вдруг хищно усмехнулся своим мыслям:
— Я помогу тебе Гэндальф с одним условием. Ты ведь любишь хоббитов. Вот и забери с собой того мохнатого, который поселился возле дворца.
— Неужели так достал? — удивился я, — его же охрана уже удалила.
Филенсил горько махнул рукой:
— Охрана выгоняет его в десятый раз. Семь из этих десяти раз он умудрялся каким-то образом обмануть всех, пробирался ко мне и начинал канючить о том, чтобы я взял его с собой на войну. Не знаю, почему он вбил себе в голову, что эльфы постоянно с кем-то воюют, но мои стандартные отговорки, которые я всегда применяю в подобных случаях, на этот раз совершенно не помогли.
— Эта сволочь даже испортила мне отношения с кланом гномов, живущим неподалёку в надежде, что я решу повоевать с ними, — распалился Филенсил, — я еле всё уладил. Ты же знаешь, как эти пещерники относятся к своей внешности, так вот, мохнатый сходил к ним и сказал, что я нелестно отзывался о жене их главного торговца. Нет, ну может я и отзывался о ней нехорошо… но это ведь я был нетрезв, да и вообще я её в глаза никогда не видел.
— Хотя, конечно, могу представить какая она страшная, — хихикнул Филенсил, — представляешь этакий бородатый колобок.
Хоббиты действительно были целым стихийным бедствием. В моей памяти, да и во всех легендах они сохранились как осёдлый, спокойный небольшой народец, который никогда и с места-то не сковырнёшь даже для поездки в соседнюю деревню. Так было очень давно, когда сами хоббиты ещё ничего толком не знали ни об окружающем мире, ни о своих знаменитых сородичах — Фолко и Фродо с компанией.
Но как только хоббичью детскую сказку при хитрого лиса потеснила история про Фродо и кольцо, у хоббитов стали вырастать совсем другие дети. Дети, которых дома можно было удержать только одним способом — привязав к ножке кровати. Чуть повзрослев, многие из этих созданий, мечтая о подвигах, срывались из родительских домов и разбредались по всему Средиземью. Сейчас где только не встретишь малоросликов. Не найдя приключений на свою задницу, и подуспокоившись, они находили работу официантов в людских тавернах, пахали поля, а однажды я даже видел двух хоббитов-корсаров. Ещё повезло тем, кого эльфы успели перехватить в лесах между Широм и людскими поселениями. Их просто отлупили и вернули домой, а вот судьбе хоббитов, вырвавшихся за пределы «эльфийского оцепления» ждала не самая завидная судьба. По крайней мере мне не было известно ни одного случая, чтобы хоббит хорошо устроился во внешнем мире и вернулся домой довольный своими успехами. Впрочем, всё это совершенно не останавливало молодых искателей приключений и каждую осень после уборки урожая несколько молодых хоббитов сбегали из своих нор.
Видимо к числу таких романтиков и относился малорослик, который так надоел Филенсилу. Впрочем, я с радостью согласился избавить от него эльфа, взяв на себя заботу о нём. Тогда мне казалось это небольшой платой за услугу, которую мне оказывает Филенсил.
-6.-
Мы не стали тянуть с отправлением. Мои вещи всегда были со мной, у Филенсила в углу также стояла постоянно собранная походная сумка. Поэтому уже через полчаса, которые потребовались эльфу, чтобы отдать несколько распоряжений, мы вышли из дворца и, отмахнувшись от собравшейся было последовать за нами охраны, направились в сторону гор.
Почти все деревья стояли голыми, сбросив перед зимой свои листья, но снег, выпавший было на равнине, надолго не задержался. Сегодня был один из тех дней, за которые я так люблю Средиземье — уже не было летнего зноя, но ещё и не наступили зимние холода. Дневное тепло прогревало мои старые кости, а ночной холод не позволял размножаться разнообразному гнусу. Воистину, конец осени и начало зимы, небольшой промежуток между чёрными и белыми мухами, был лучшим временем в центральном Средиземье.
Впрочем, климат континента отличался разнообразием. Если в эльфийских владениях — прибрежном Эриадоре он был мягок практически круглый год, то южнее Мордора весь год, кроме небольшой зимы было слишком жарко, а севернее Карн Дума — слишком холодно. Я, признаться, редко наведывался в северные края. Жили там в основном изгои — орки, которых люди погнали даже из неблагополучного Рованьона, немногочисленные тёмные эльфы, да люди, не желающие участвовать в постоянных средиземских баталиях. Вопреки распространённому мнению, это были довольно тихие места — никаких трений между изгоями, которыми пугали детей в густонаселённой части Средиземья, и в помине не было, хотя, конечно, приятной жизнь изгоев назвать никак было нельзя. Короткое лето не давало вырастить хорошего урожая тем, кто пахал землю, небогатые дичью охотничьи угодья едва могли обеспечить шкурами немногочисленное население, но, зато у этих народов было вдоволь рыбы… особенно у тех, кто жил неподалёку от моря. Из рыбы тут могли приготовить практически всё. Кроме обычной ухи и рагу, едал я тут рыбный салат, рыбные сладости и даже как-то пил рыбный морс.
Через час-полтора нашего пути, сквозь лысые ветки деревьев стали проглядывать заснеженные вершины мглистых гор.
— К вечеру будем у подножья, — сказал Филенсил, устраиваясь на небольшой привал.
Я было удивился тому, что он так рано присел отдохнуть, как вдруг эльф свистнул и вскинул лук в сторону кустов, из которых мы только что пришли.
— Вылезай, мохнатое отродье, а то застрелю, — проворчал он до того, как я успел что-то сказать.
Из кустов появилась потрёпанная голова хоббита, с которым я познакомился утром. Чёрт! А я уж надеялся, что можно будет улизнуть от своего обещания, но не тут-то было, похоже хоббит следил за нами с самого Ривенделла, а Филенсил был об этом прекрасно осведомлён.
— Ты топаешь по лесу, как стадо олифантов, — подтвердил Филенсил мои догадки, — неужели ты думал, что МЫ тебя не заметим.
Ну-ну, честно говоря, я бы и не заметил, что за нами идут даже десять таких хоббитов, но раз уж эльф решил поделиться со мною своей репутацией, то грех было не подыграть хотя бы своим невозмутимым видом.
Хоббит тем временем выбрался из кустов, неумело отряхнулся и направился к нам с виноватым видом.
Филенсил скептически оглядел это взлохмаченное существо, кивнул на меня и поинтересовался:
— Ты хоть знаешь кто это?
Я изобразил на лице максимально добрую улыбку, на которую только был способен.
Хоббит посмотрел на меня внимательно и отрицательно покачал головой.
— Ну вот, Гэндальф, народ не знает своих героев, — наигранно вздохнул эльф.
Ответом ему было грохнувшееся на землю тело хоббита.
-7.-
Неспешно встав и пощупав у мохнатого пульс, Филенсил резюмировал: «обморок», после чего со вздохом развёл небольшой костерок и повесил над ним походный котелок с водой.
Мы дважды успели попить чай, прежде чем хоббит зашевелился. Можно было, конечно оставить его лежать здесь на травке — ничего бы с ним не случилось, но мы чувствовали себя немного виноватыми за то, что напугали пацана, поэтому решили подождать пока он немного оправится.
В конце концов, торопиться нам было особо некуда — если тоннель действительно существует, то мы легко перехватим Андреса до засады, а если нет, то ничего другого сделать мы уже всё равно никак не успевали.
Оторвавши голову от земли, хоббит увидел рядом Филенсила, потом перевёл взгляд на меня и снова хлопнулся в обморок.
— Что-то совсем слабый попался, — вздохнул я, а эльф лишь виновато развёл руками.
Ну да ладно, ждать дальше было себе дороже. Через три-четыре часа солнце зайдёт, а мы ещё даже до предгорий не добрались. Поэтому мне пришлось взять посох и направить через него немножко жизненных сил в хоббита.
Тело снова зашевелилось и открывшиеся глаза приняли более осмысленное выражение.
— Г-г-г-гэндальф? — переспросил мохнатый.
— Нет, просто Гэндальф. Без г-г-г-г.
— Т-т-тот самый?
— Скорее всего. Может тоже представишься? Как нам тебя называть?
— Э-э-э, Фраг.
— Эфраг?
— Да нет, просто Фраг.
По хоббиту было видно, что он уже оправился от первого потрясения и стал вновь тем самым бойким юношей, из-за которого поссорились дворцовые охранники. Проигнорировав мой изучающий взгляд, он бойко затараторил:
