— Прости, — сказал я одними губами, и выстрелил ей в грудь. Сбегав за берданкой, я быстро спустился вниз и обойдя тело польки, стараясь не смотреть в ее застывшие глаза, подошел к боковой двери, выходящей на огороды. Осмотревшись я выскользнул наружу, и упав на землю старательно пополз к следующему сараю, от которого было довольно близко до леса. Мстить нужно с холодной головой и я прекрасно понимал, что пока они растеряны, шансы уйти у меня есть, но не потом, когда они придут в себя.
Прижавшись к забору, я присмотрелся, что творится на хуторе. Заметив шевеление, я приготовил мосинку, отложив берданку. Из-за свинарника показалась голова Янека и опасливо посмотрела в сторону сарая, где я до этого прятался.
Обернувшись, он что-то сказал тем, кто еще был за свинарником. После чего не боясь испачкать форму, он упал на землю и держа в руках наган пополз в сторону деревянного туалета от которого можно было сделать рывок в сарай. Держа его стволом винтовки, я продолжил отслеживать угол свинарника ожидая остальных. Из-за угла показалась косматая голова и тоже повторила все действия Янека. Поняв, что их всего трое, я прицелился в последнего ползущего и нажал на спусковой крючок. Быстро передернув затвор я свалил второго, косматого, вскочившего на ноги. Янек укрылся за туалетом и что-то кричал в сторону домов.
Сожалея, что я его не понимаю, стал наугад расстреливать туалет на уровне ног. И тихий вскрик показал, что я попал в него. Перебежав на другое место, я прицелился последним патроном винтовки в Янека, лежащего на земле и зажимающего кровоточащий живот. Я снова выстрелил в него, на этот раз в грудь.
«Все, валить надо!» — подумал я и придерживая берданку рванул к лесу. Однако поляки быстро остановили мой порыв. Услышав свист пролетевшей рядом пули, я упал между кустиков картошки и отполз по-пластунски обратно, сожалея, что картошка не так сильно выросла чтобы можно было незаметно свалить. Вернувшись к забору, я нашел неплохое место для наблюдения и стал перезаряжаться, визуально и по слуху, ища откуда в меня стреляли.
— Блин, да где ты? — тихо пробормотал я, имея слабое представление сколько осталось боеспособных мужчин на хуторе.
«Так, когда прибежал пиз..ныш. Вышли почти все, Янека я не видел. Мужчин было семеро. Убил ксендза, минус один. Потом мужика, и того парня с бабой, минус еще два. Еще трое вместе с Янеком, значит осталось двое. Вот блин, когда же вы кончитесь?» — подумал я сердито, когда определился с расчетами.
Как я не всматривался, но никаких телодвижений не было, видимо шесть трупов научило их не показываться мне на глаза.
«Патовая ситуация. Ни я их, ни они меня не видят. Что же делать?» — подумал я, задумчиво посмотрев на несколько стогов сена, потом на деревянные сараи и дома.
Похлопав себя по карманам, я понял что за спичками придется ползти к Янеку, так как помнил что он курил. В одном пролете забора среди густых лопухов была довольно большая щель, видимо ею пользовалась местная ребятня, ей-то я и воспользовался. Подобравшись к сараюшке, которая скрывала меня от тех кто прятался в домах, я напружинился и рывком перебежал за туалет, упав за будкой и прикрываясь ею. Ударившая с запозданием пуля взрыхлила землю, и ушла в сторону, не задев меня.
«Уф, еще немного и все!» — подумал я.
Схватив Янека за начищенные сапоги, я затащил его за будку, прихватив заодно и наган. Судя по всему, стрелок решил повторить мою идею, и будка туалета затряслась от попаданий в нее пуль. Однако прикрывшись телом Янека, я уже шустро обшаривал его карманы. Спичек не было, однако после непродолжительных поисков я нашел блестящую серебром, явно дорогую зажигалку.
— Спасибо паря! — сказал я, и после недолгих колебаний стал снимать с него ремень с кобурой. Запасные патроны были уже у меня в кармане. Перевернув дернувшееся от попадания пули, тело Янека на живот я освободил ремень и перекинув его через плечо застегнул на груди, решив повесить ремень как положено попозже.
«Теперь осталось только выбраться отсюда», — подумал я.
«Поджечь туалет и пользуясь дымом скрыться», — пришло мне в голову.
В это время по туалету палили уже из двух стволов, отчего он покрылся сетью отверстий от которых отлетали щепки. Разломав трухлявый низ нашитых на будку туалета досок, я поднес к ним зажигалку. И только когда она довольно сильно накалилась, сперва медленный огонек, а потом уже и хорошо начавшийся заниматься огнем туалет, стал выбрасывать в небо легкие прозрачнее клубы дыма.
«Эх, жаль покрышек нет» — подумал я, и заметив что стрельба стихла, видимо из-за перезарядки, одним рывком прыгнул за другое укрытие, и под его прикрытием, добежал до ближайших стогов и надергав пуки соломы, поджег их, использовав пуки для поджигания сараев, до домов мне пока было не добраться.
Пользуясь тем, что яркое пламя пожаров слепит засевших в доме, я стал выцеливать окна, надеясь что там промелькнет хоть что-то. Мне повезло на третьем доме. В открытое окно отчетливо было видно шевелившееся дуло винтовки, поэтому прицелившись на пять сантиметров над стволом винтовки я нажал на спусковой крючок. Винтовка в окне дернулась, потом задралась стволом вверх, и медленно сползла внутрь дома.
«Готов один!» — подумал я. И стал перебираться поближе к домам. Их соломенная крыша особенна влекла меня, а то что там в доме не только мужчины, но и женщины, не больно останавливало меня.
«Не хрен плодить подобных нелюдей», — именно так думал я, вспоминая старшину и рассказы ветеранов воевавших тут в начале войны.
Как я ни крутился, а найти возможность подобраться к домам так и не нашел. Был один промежуток, но он также просматривался и простреливался из крайнего дома. Время уходило, нужно было смываться отсюда быстрее собственного визга, и я прекрасно понимал это, поэтому очень торопился.
Мое внимание привлекла палка, я видел такую в одном фильме. Там детишки с помощью ее толкали перед собой колесо, подойдя я тут же обнаружил и обруч. Мне нужна была палка, намотав на нее одну из портянок я поджег ее и дождавшись пока она разгорится, ухватил получившийся факел за конец и стал размахивать ею над головой, давая усиление броску.
Взмыв в верх, факел, оставляя дымный след, перелетел через сарай, за которым я прятался и упал на крышу ближайшего дома.
Приготовив винтовку я осторожно прячась за кустами отслеживал все три дома. Вот вспыхнувшая солома на одном из домов, вызвала крики во всех трех домах. Причем крики были точно мужские, чуть попозже к ним присоединились и женские.
Видимо женщины и дети прятались в подполе и мужчины кричали им чтобы они выбегали из дома. Именно так я предположил, увидев как из дверей домов, выбегают женщины и дети, и разбегаются в разные стороны. Заметив среди них мужскую рубаху, я вскинул винтовку и выстрелил. Парень примерно моих лет обливаясь кровью упал на землю. Две женщины что бежали в мою сторону от испуга прыснули в стороны.
«Ну все пора, а то действительно прихватят за яйца!» — подумал я на бегу.
Бежал я зигзагами, и до леса добежал вполне благополучно никто по мне не стрелял, похоже я повыбивал стрелков.
Не останавливаясь, я пробежал километра три, насколько хватило дыхалки, после такого морального перенапряжения. Свалившись под каким-то деревом я, запаленно дыша, перевернулся на спину, отчего берданка пребольно врезалась в нее, и стал рассматривать безоблачное небо.
Пролежал я так где-то часа два. О преследовании я даже не думал, все как-то отошло на второй план, я снова и снова прокручивал все, что было на хуторе. И чем больше я вспоминал тем больше понимал что это не я там был, а сетевой игрок «GAD29» именно под таким ником я был известен на сетевых играх. Весь бой на хуторе был как бы под призмой игрока, и я краем сознания думал что если меня убьют то я перезагружусь и продолжу игру, однако именно сейчас пришло все понимание того что я только что сделал, от чего мне было плохо.
Решив заняться самокопанием позже, я встал на ноги и поправив кобуру с наганом которая сдвинулась куда-то за спину, посмотрел в просвет деревьев где где-то там находился хутор и сказал в полголоса.
— Я ни о чем не жалею!
После чего поправив лямки вещмешка, трусцой побежал в сторону заходящего солнца. Куда я сам не знал, главное подальше.
Где бегом, где просто быстрым шагом я двигался по лесу. Стараясь незаметно форсировать небольшие ручьи и речки. Попадавшиеся поляны я обходил стороною.
На поле я наткнулся, когда уже начало темнеть. То, что я не ел со вчерашнего вечера, никак не давало о себе знать, настолько я был перенапряжен.
Понимая, что в таком состоянии я могу попасться кому-нибудь на глаза, что было не очень хорошо, я решил найти любую подходящую норку и привести себя в порядок.
Посмотрев на далекие огоньки довольно большого поселения начавшие мелькать в сгущающейся темноте, я повернулся и направился обратно.
