А вот небольшое, но заметное оранжевое пятно от оставшегося на дне стакана апельсинового сока придётся сейчас оттирать.
Рядом раздается щелчок, и я скорее улавливаю взглядом, чем успеваю осознать, что из комнаты кто-то выходит. Из той же самой, откуда только что вылетела девушка.
Первое что я вижу — босые мужские ступни. Аккуратные пальцы, домашние брюки, затянутые резинкой, голый торс… Замираю с пустым стаканом в руке и тяжело сглатываю, но скользить глазами выше не перестаю.
Идеально очерченные мышцы живота, жесткие тёмные волоски, покрывающие кожу. Мощная грудная клетка, красноречиво говорящая о том, что тот, кто стоит передо мной частый посетитель спортзала, крепкая шея, волевой подбородок. Губы, которые, я кажется уже видела.
Взгляд доползает до пронзительных синих глаз, которые в нашу первую встречу были светлыми, а сейчас вдруг обрели темный оттенок. Глубокие, очень красивые, обрамленные длинными пушистыми ресницами, а взгляд уверенный, твердый.
Только увидев этого человека, я вспоминаю для чего вообще пришла в этот дом. Меня сковывает, а в щеки ударяет краска от того, в какой позе я нахожусь перед… хозяином.
Машинально опускаю взгляд вниз, чувствуя, как пульс учащается. Прямо перед глазами его пах и кажется под тканью брюк отсутствует белье. Резко возвращаю взгляд на лицо. Мужчина стоит прямо напротив меня — немного расставив ноги в стороны и заложив руки в карманы. Властный, расслабленный. Склонив голову на бок, изучает меня пристальным взглядом. Лицо, плечи, мой топ, который по какой — то причине внезапно ощущается как инородная вещь. Под этим взглядом кажется, что на мне вообще ничего нет, и мне вдруг хочется где — то спрятаться, потому что трудно дышать.
— Новенькая.
Не вопрос. Скорее утверждение.
От низкого тембра голоса у меня волосы на коже шевелятся.
— Д-да. Добрый вечер, — голос звучит неуверенно и скрипуче. Будто педали велосипеда забыли смазать. — Меня Ася зовут.
— Я знаю.
Мужчина опускает взгляд вниз на грязную посуду и останавливается на пятне от сока.
— Извините, это случайно произошло, — быстро оправдываюсь я, возвращая стакан на место и неуклюже подскакивая на ноги, — я сейчас всё ототру и даже пятнышка не останется.
Опустив голову, почти пробегаю мимо него, но вспомнив об указаниях Натальи останавливаюсь, ругая себя на чем свет стоит.
Оборачиваюсь, опасаясь смотреть мужчине в глаза. Не знаю почему. То ли потому что от его взгляда у меня коленки дрожат, осознавая, что уже завтра он будет делать со мной то, что ему пожелается, то ли от страха, что он меня уволит.
— Извините. Я могу идти? — лепечу, смотря куда угодно, только не на полуголого мужчину, который выглядит как сам Дьявол.
— Сегодня да.
Внутренности жгутом сводит в тугой узел.
Вскидываю голову, чтобы таки встретиться с тяжелым прямым взглядом. В его глазах отчетливо читается обещание чего-то, что мне еще не известно. Если бы не контракт, то уже сейчас возможно он бы потребовал меня в спальню.
В горле моментально пересыхает.
— Спасибо.
Бросаю и быстро спускаюсь вниз. Щеки горят так, будто их подожгли изнутри. Сердце колотится на вылет. Дойдя до кухни, ставлю поднос на стол и прикладываю прохладные дрожащие ладони к щекам.
Боже… я не смогу. Точно не смогу. Я ведь совершенно не знаю ничего про этого человека, кроме имени. Одна мысль о тои, что придётся идти к нему в спальню наводит панический ужас.
В памяти всплывает та девушка, что налетела на меня. Когда она выходила, то казалась спокойной, а как только закрыла дверь, так и изменилась в лице. Я четко помню ее слезы на щеках. Неужели он обидел ее? Причинил боль?
Ужас ползет по сосудам ядовитыми змеями. Становится страшно за себя от того, что я даже примерно не знаю чего ждать от завтрашнего дня. Я кое как мою посуду, оттираю щеткой пятно, повозившись добрых пол часа у хозяйской спальни и возвращаюсь к себе.
Укутавшись в простыню, первым делом захожу в поисковик и вбиваю имя Алана Вознесенского.
Гугл любезно предоставляет мне массу фотографий и информации, которая гласит о том, что Алан Вознесенский один из самых крупных предпринимателей в нашем городе и стране в целом. Он является владельцем строительной компании и имеет акции в автомобильном бизнесе. А еще… у него есть сын.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ему четыре года и живёт он вместе с матерью, с которой Алан даже не был женат.
Неужели одна из тех девушек, которых он берет на работу забеременела нот него, а он даже не посчитал нужным жениться на ней?
Откладываю телефон и закрываю глаза. Перед глазами сразу же непрошено встаёт мужской образ в одних спортивных штанах.
Да, надо признать, у Алана очень яркая внешность. Он высокий, холеный, будто сошел с экрана телевизора. Мне кажется, девушки сами бы к нему в кровать прыгали и без всяких контрактов, только справку о состоянии здоровья приносили бы, если он так щепетилен в этом вопросе.
Уснуть удается с трудом, потому что страх перед завтрашним днем буквально изводит меня, вынуждая придумывать разные сценарии того, что меня ждет. Даже сны тревожные снятся, от которых я ворочаюсь, просыпаясь несколько раз за ночь.
5
Утром, не выспавшаяся и разбитая, надеваю на себя платье и фартук, любезно оставленные Натальей. Спускаюсь вниз. Понимаю, что с самого утра меня конечно, никто звать к себе в постель не будет, но мне все равно немного не по себе.
— Доброе утро, — здороваюсь с мужчиной поваром, Натальей и еще одной женщиной в возрасте.
Они втроем сидят вокруг стола и пьют кофе.
— Доброе утро, Ася, — отвечает Наталья. — Знакомься, это Жерар и Татьяна.
— Приятно познакомиться, — я киваю им, чувствуя себя неловко. Они ведь знают для чего я на самом деле в этом доме. Но осуждения в их взглядах не замечаю.
— Здравствуй, Ася. Кофе будешь? — спрашивает Жерар с легким акцентом.
В голосе приветливость, что позволяет мне немного расслабиться.
— Да, спасибо. Но я могу сама себе заварить. Не вставайте.
Подхожу к кофе машине и тут же жалею о своей опрометчивости. Огромных размеров махина вызывает ряд вопросов. В кафе у тети есть кофе машина, но она намного проще этой. Там просто ставишь чашку, заливаешь воду и ждешь пока кофе стечет. Этот же монстр пугает обилием кнопок и кранов. Немного зависаю около нее, пытаясь разобраться что к чему, когда сзади мне на плечи ложатся чьи-то руки.
— Давай садись, я сделаю.
Жерар подталкивает меня к стулу, а сам берется за приготовление.
— Но научиться тебе все же нужно будет. Алан часто пьет кофе и может потребовать, чтобы именно ты его приносила, — говорит Наталья.
— Хорошо. Я буду благодарна, если вы мне объясните как пользоваться этим монстром.
Громкий смех Жерара заставляет улыбнуться.
От присутствующих не исходит отрицательной энергетики. Даже от Натальи, хотя ее лицо выглядит строже остальных. Наверное, они привыкли видеть каждые пол года новое лицо в этом доме, даже внимания уже не обращают.
— Ты победишь этого монстра с первого раза, принцесса, — отзывается Жерар, а после ставит на стол чашку с ароматным напитком.
— Спасибо, — я благодарно улыбаюсь, обхватывая ее ладонями, — я так понимаю, мы дома одни?
Наверное, в моем голосе звучит надежда, потому что Татьяна понимающе улыбается, но прячет улыбку за собственной чашкой кофе.
— Да. Алан уехал в командировку, — объясняет Наталья.
Я облегченно выдыхаю. Думала, получится тихо, но кажется все это замечают. Татьяна не выдерживает и откровенно смеется, а потом приобнимает меня за плечи.
— Ох, девочка, по тебе видно конечно, что для тебя это всё в новинку, но хоть убей не могу понять зачем ты пошла на это, если так боишься?
Смущенно утыкаюсь в напиток шоколадного цвета.
— Мне деньги нужны были.
— Всем нужны деньги, кто идет сюда.
— Это не для меня. Для бабушки. Она при смерти, а я не могу смотреть на ее страдания.
