Я проворчала:
— Глупое, идиотское пари.
Я ненавижу пари, и не без оснований.
В последний раз, когда я участвовала в споре, моя жизнь превратилась в очень плохую ирландскую версию «Крестного отца».
Алек снова рассмеялся, чмокнул меня в губы и прижал к себе.
— Я сделаю короткую стрижку по бокам, а сверху оставлю волосы достаточно длинными, чтобы ты по-прежнему могла погружаться в них своими пальцами. Это будет соответствовать условиям пари, так как Доминик никогда не говорил, что я должен сделать «ежик» по всей голове, он сказал просто короткая стрижка. Я заберу внедорожник и сделаю это, хорошо?
Мило.
Я усмехнулась:
— Это не я, а ты должен пытаться приспособиться. Ты знаешь, что Эйдин любит твои волосы, она в восторге, когда ты позволяешь ей укладывать и заплетать их. Ты ее собственная человеческая кукла Кен.
Алек улыбнулся.
— Я позволил ей делать это только потому, что ей это нравится и заставляет ее молчать… кроме того, они все еще будут достаточно длинными, чтобы она могла играть с ними. Я объясню ей это.
Объяснение? Ха.
Этого было бы недостаточно для Эйдин Коллинз.
Я прикусила щеку изнутри.
— Она может убить Нико за это.
Алек усмехнулся.
— Меня устраивает, если его немного побьют.
— Я не говорила, что его немного побьют, я сказала, что она может его убить.
Алек усмехнулся.
— Я поговорю с ней об этом.
Я кивнула.
— Хорошо, потому что я чертовски уверена, что не вступлю в эту смертельную ловушку.
Алек приподнял брови.
— Но ты позволишь мне шагнуть в нее?
Да, черт побери.
— Приятель, когда в ситуацию вовлечены Эйдин и ее настроение, я сначала брошу тебя в любую ловушку, которую она установит. Тебе лучше в это поверить.
Алек уставился на меня широко открытыми, потрясенными глазами и повалил на кровать. Я закричала от смеха и начала игриво бороться, когда он подмял меня под себя. Он наклонился лицом ко мне, и я захихикала, когда кончики его волос защекотали мои щеки.
— Я буду скучать по твоим волосам, — произнесла я в который раз с тех пор, как он на прошлой неделе он сказал мне, что ему нужно их подстричь.
Алек с любовью поцеловал меня в нос.
— Они отрастут обратно.
— Я знаю, но все равно, — пробормотала я, поднеся руки к его голове и проведя пальцами по его волосам.
Алек усмехнулся, когда я выпятила нижнюю губу и надулась.
— Это всего лишь волосы, детка.
Для него возможно.
Я пожала плечами.
— Я никогда не видела тебя с короткими волосами… Я могу решить, что ты уродлив.
Алек еще сильнее навалился на меня своим весом и начал смеяться.
— Ты раздавишь меня, — вскрикнула я и хлопнула Алека по спине, потому что моя грудь начала гореть от недостатка кислорода.
Приподнявшись с меня, Алек продолжил смеяться. Прежде чем полностью встать, он снова коснулся меня носом и чмокнул в губы.
— Давай вставай, — прощебетал он.
Опять?
Я застонала.
— Ты отстой!
Алек посмотрел на меня сверху вниз, когда я встала с кровати перед ним.
— Ты сосешь в этих отношениях, дорогая, — он злобно ухмыльнулся (прим. пер. — с англ. suck — отстой; сосать)
Я, дразня, прищурила глаза.
— А ты даришь поцелуи… заднице.
В прямом и переносном смысле.
Алек подмигнул.
— Только, когда я шалю.
Я хмыкнула и улыбнулась, когда он пощекотал своим пальцем мой рот.
Я ненавидела, когда он так делал.
Я щелкнула зубами, заставляя его убрать пальцы на безопасное расстояние от моих зубов. Ухмыльнувшись, я повернулась и шагнула, хватая одеяло, чтобы встряхнуть его и застелить постель, только чтобы понять, что не могу, потому что на нем лежит Шторм.
Я даже не слышала, как он вошел.
— Привет, мой мальчик, — проворковала я.
Алек ахнул у меня за спиной.
— Как он, бл*дь, это делает?
Я улыбнулась, наклонилась и почесала Шторма за ушами.
— Потому что он классная собака.
— Это не смешно, он не издает не единого гребаного звука… это не правильно, совсем не правильно!
Я усмехнулась.
— Я говорила тебе, — произнесла я, когда снова повернулась к Алеку. — Он собака-ниндзя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Алек фыркнул, наклонился вправо, поднял руку к лицу и указал двумя пальцами на свои глаза, а затем указал теми же двумя пальцами на Шторма.
— Я наблюдаю за тобой, здоровяк.
Шторм пукнул в ответ.
Я разразилась смехом, а затем покинула комнату, пока не умерла, так как запах заполнил мой нос.
— Проклятая собака, — пробормотал Алек и быстро последовал за мной из комнаты по коридору. — В новом доме он не останется внутри, он научится спать снаружи на заднем дворе в своей будке для собак.
Ага, как будто это когда-нибудь случится.
— Алек, более вероятно, что в будке для собаки будешь спать ты, а не Шторм.
Алек пробормотал что-то про себя, когда прошел мимо меня и вошел на кухню.
— Что это было? — спросила я, улыбаясь и следуя за ним.
Он взглянул на меня.
— Я сказал, что не удивлюсь.
Я злобно хихикнула:
— Хорошо, потому что он мой маленький мальчик. Он был здесь до тебя, большой парень. Не забывай об этом.
Алек невозмутимо посмотрел на меня и отметил:
— Как я могу забыть, когда если он находится в комнате, а я пытаюсь хотя бы прикоснуться к тебе, он запрыгивает и впихивается между нами? На собачьем языке он говорит мне, чтобы я отвалил от его мамы.
Я рассмеялась.
— Это правда, — просияла я.
Губы Алека дрогнули, он покачал головой и посмотрел на кухонные ящики.
— Ты поешь, а затем упакуешь вещи или сначала упаковка, а затем еда?
Он это серьезно?
— Пфф, сначала поем… конечно же, — ответила я.
Алек выдохнул через нос и улыбнулся.
— Тогда присядь, я тебе что-нибудь приготовлю.
Я покачала головой.
— Спасибо за предложение, но я просто съем немного йогурта с фруктами.
Алек поднял бровь.
— Почему?
Я невозмутимо ответила:
— Я говорила тебе на прошлой неделе о диете.
Он вообще слышал, что я говорю?
Алек осмотрел мое тело, потом вернул взгляд к моим глазам.
— Она работает, ты выглядишь великолепно.
Он был весь такой…
— Ой, отстань от меня! — крякнула я. — Я еще не похудела, а ты подлизываешься. Перестань пытаться заработать дополнительные очки со своими глупыми комплиментами.
Алек усмехнулся.
— Я не пытаюсь заработать очки, я просто указал, что ты отлично выглядишь. Даже если ты немного скинешь вес, все равно будешь выглядеть великолепно. О чем это тебе говорит? — спросил он.
Я пожала плечами.
— Что ты любитель полненьких?
Алек засмеялся.
— Нет, всезнайка. Это значит, что ты и так отлично выглядишь. Ничто из того, что ты делаешь, не может улучшить твою красоту, котенок. Ты от природы сногсшибательна.
Я уставилась на Алека и фыркнула.
— Я не буду заниматься с тобой сексом сегодня.
— Ты говоришь это каждый день и знаешь что? Мы все еще занимаемся сексом каждый день… если я не ошибаюсь два раза, три — если учесть прошлую ночь.
— Я поняла, — прорычала я. — У меня слабость к твоему члену. Не надо тыкать мне этим в лицо.
— Всегда есть необходимость ткнуть мой член тебе в лицо.
Алек произнес это с серьезным видом. Я же просто рассмеялась и покачала головой.
— Иди пригони грузовик, а я начну паковать вещи.
— Это внедорожник, — небрежно поправил меня Алек, проходя мимо и шлепнув по заднице.
Я вскрикнула, когда жгучая боль распространилась по моему заду.
— Это грузовик, а не внедорожник. Говори правильно, иначе я вышвырну тебя из страны.
Алек усмехнулся и направился по коридору в нашу спальню, где оделся. Не прошло и двух минут, как он вернулся в коридор полностью одетый и схватил ключи от своего недавно купленного внедорожника. Он был чертовски огромен, но это было то, чего он хотел, поэтому я молчала. В конце концов, это были его деньги — он мог купить все, что хотел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
