6 Лера
С отцом я вижусь только на следующий день. Рано утром он сам приходит ко мне и ставит два пакета рядом с креслом.
- Доброе утро, - говорю и жду хоть каких то пояснений.
Басманов кивает.
- Отдохнула?
- Немного. Но у меня…
- Вот вещи. Если что-то не угадали с размерами, передашь Лиде - она заменит.
Кто такая Лида я узнала вчера - именно эта жензщниа пришла за мной на ужин и собщила, что Георгий Витальевич уехал по делам.
- Хорошо. Но…
- Телефон тоже там. Что-то еще?
Отец выглядел весьма отравленным и даже равнодушным. Наверное, это было нормально для нашей ситуации, но я все же ждала немного иного.
- Нет, спасибо. Я бы хотела вернуться домой. К тете.
- Уверена? - острый взгляд полосует по мне тут же. - Хочешь рискнуть?
- Почему рискнуть?
- Потому что вряд ли Асадов остановится, когда узнает, что я успел тебя забрать.
Ошарашенно выдыхаю. Я с огромным трудом приняла в принципе этот поступок Дамира. Смирилась с тем, как он поступил с нами. Но я совершенно не думала о том, что он продолжит преследовать меня.
- Он может… снова? Нет, это же совсем безумие! - мотаю головой, отказываясь верить в подобное.
Отец недовольно цокает языком.
- Ты такая наивная, Лера. Все еще страдаешь по нему? Любишь?
Виновато опускаю глаза. Я уже собираюсь рассказать, что поводов для этого у меня на один больше, как вдруг отец добавивает меня:
- Он недостоин тебя! Ты - моя кровь. И я не позволю, чтобы ты с ним… - он брезгливо морщится. - Тем более, что Асадов тот еще кобель.
Холодные жестокие слова оставляют след во мне. Резко теряю всякое желание рассказывать про свою маленькую тайну.
- Но если ты мне не веришь, - добавляет Георгий и достает из одного из пакетов папку и протягивает мне.
- Что это?
- Лекарство, которое поможет тебя смотреть трезво на него.
Я уже догадываюсь, что ничего хорошего я не узнаю, но все равно забираю ее и раскрываю. Чтобы буквально в тот же миг задохнуться от боли, пронзающей грудь.
Внутри фото. Фото, на которых Дамир.
И он не один…
Все, о чем я думала первые дни, когда понемногу влюблялась в него, получило визуальное доказательство.
Он не один. Он с женщиной.
И они вместе. Физически.
Закрываю глаза, но это не спасает. Образы словно отпечатываются у меня на сетчатке. И мое бедное сердце не просто болит. Оно раскалывается на много маленьких кусочков. Кажется, его и вовсе не станет вот-вот.
- Теперь ты понимаешь, что все твои чувства не взаимны? - с жалостью произносит отец.
- Когда сделаны эти фото? - все же спрашиваю я. - Когда?!
- Вчера вечером. Мои люди продолжают следить за ним, пока угроза сохраняется.
Молча киваю и откладываю папку. Там еще фото, но я не в силах их смотреть.
- Забери, пожалуйста, - прошу отца. - Не надо больше.
Я даже не пытаюсь сдержать слезы. Прячу взгляд, переживая личный апокалипсис. Хотя я думала, что больнее мне быть не может. Но оказалось, очень даже может.
- Насчет твоей тети, - между тем говорит Басманов. - Я думаю, смогу помочь с операцией.
- Правда? - хлюпаю носом. - Спасибо!
- Но ты должна будешь принять мои условия, - добавляет он.
- Какие?
- Зоя довольно упрямая и своенравная. Если она узнает, что деньги дал я, она ни за что не пойдет лечиться. Мы давно не общаемся, так что сама понимаешь - сестра не будет в восторге.
- Да, конечно. Но как тогда быть?
- Я проведу платеж через благотворительный фонд. Оформим ,как квоту. Но ты не должна рассказывать ей, что живешь у меня и что вообще знаешь обо мне.
- То есть обмануть ее? - мне как-то не очень нравится этот план. Но если отец прав, то это, выходит, единственная возможность спасти тетю.
- А разве ты не этим занималась, когда пошла в экспорт? - довольно жестко возражает он. - Или призналась куда подалась в поисках денег?
Виновато отвожу взгляд. Справедливый упрек.
- Конечно, я ей не сказала. Но у меня есть деньги. Мне обещал тот, кто нанял меня, чтобы… - замолкаю, потому что произнести имя Дамира после всего попросту физически больно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- У тебя теперь есть я. И я в состоянии решить финансовые проблемы.
Его тон довольно бескомпромиссный. И честно говоря, испытываю небольшое облегчение. После всего случившегося брать те деньги… Нет, я бы смогла, если бы это было необходимо и другого выбора не было. Но раз вариант есть, то, конечно, я бы не хотела притрагиваться к ним.
- Хорошо. Пусть будет так. Но почему я не могу сказать тете, что познакомилась с тобой?
- Потому что она не дура и догадается, кто ей помогает. Скажу честно, я давно не испытываю к ней нежных чувств. Но раз для тебя это важно… Я готов помочь.
Не знаю, как относиться к подобным родственным отношениям. Для меня это дико. Но осуждать у меня нет права.
- Но ведь рано или поздно она узнает, что мы общаемся?
- Узнает. Но после.
На такое я согласна. Врать постоянно я не хочу. А раз это только до операции и пока тетушка не восстановится - пусть так и будет.
- Хорошо. Я скажу ей, что остаюсь с подругами на подработке.
Отец удовлетворенно кивает и направляется к двери.
- Подожди! - тороплюсь за ним. Басманов оборачивается. - Ты уже уходишь или… Мы ведь можем позавтракать вместе?
Стыдно признаваться, что мне сейчас до одури одиноко и плохо. Я мало знаю этого человека, но лучше уж с ним, чем совсем одной.
- Конечно. Однако ты должна понимать Лера, что я много работаю и вряд ли смогу сидеть с тобой. Если скучно, можешь вызвать себе мастеров, стилистов или маникюрщиц. Массажистов. В общем развлекайся и не думай о плохом.
Кажется, его голос даже чуть теплеет на последних словах.
- А твоя дочь, она приезжает? - Отец тут же хмурится и вопросительно выгибает бровь. - Я думала, мы могли бы познакомиться. Она же моя ровесница…
- Редко. Но сейчас это опасно, так что Наташа останется пока там, где и живет сейчас. Может позже.
- Да, конечно.
Когда привожу себя в порядок и переодеваюсь, внизу узнаю, что, оказывается, отец меня не дождался и уехал. От этого немного обидно, но с другой стороны я понимаю, что у него, очевидно, есть свой распорядок жизни, а тут я свалилась ему на голову. Да еще Дамир…
Сглатываю ком в горле, который тут же появляется стоит мне подумать про Асадова, и пытаюсь сосредоточиться на еде. Выходит откровенно плохо, но я стараюсь.
День тянется словно резиновый. До последнего надеюсь, что вернется отец, и мы сможем еще немного пообщаться. Я так хочу задать ему вопросы про маму, чтобы хоть немного отвлечься.
Днем я звонила тете, и она вроде бы поверила в мою задержку, даже поинтересовалась про квоту, о которой я уже говорила. Я подтвердила, что заявка уже на рассмотрении. Остается надеяться, что папа и правда поможет.
Папа… Это такое непривычное слово, что я всем своим существом концентрируясь именно на нем.
Просто чтобы убежать от боли, рвущей меня на лоскуты. Мне нужен якорь, который поможет пережить бурю. И я банально хватаюсь за малознакомого человека, от которого получила в наследство двадцать три хромосомы.
Но отец так и не приезжает этим вечером. Нет его и на следующее утро. Я не паникую, но расстраиваюсь. Раза три уточняю у Лиды о том, знает ли она про своего нанимателя хоть что-то? Ведь у меня нет даже номера телефона!
А вечером…
Вечером я сталкиваюсь с ним в холле. Внезапно. Когда спускаюсь попить воды, вижу как дверь открывается, и внутрь проходит Басманов.
Лицо такое, что внутри все сжимается.
- Что-то случилось? - тихо спрашиваю. А в ответ получаю хриплое:
- Наташа погибла…
7 Лера
Конечно, я шокирована. И пока как-то осознаю услышанное, отец проходит мимо меня в сторону кабинет.
