Остальные же…
Им явно доставляло удовольствие превращать зад и спину мальчишки в кровавые полосы и наблюдать, как маги исцеляют бренное тело под вопли и слезы маленького принца.
Собственно, они этого и не скрывали.
Выходцы из благородных Домов, они, вполне возможно, в тайне надеялись на то, что Воль преставится во время порки, что заставит короля прекратить свое одиночество и найти новую жену взамен давно почившей матери.
Наследный род не должен прерываться – никогда и ни при каких обстоятельствах.
А, кто будет той самой, что выносит наследника – не столь уж и важно.
В конце концов его мать тоже была простой благородной дамой с Запада.
Гвардеец привел его к тяжелым, роскошно инкрустированным благородными металлами и драгоценными камнями двустворчатым дверям.
На них изображалась незамысловатая сценка, демонстрирующая царящий порядок. Безликая невыразительная толпа, словно океан, разбивающаяся о подножье Гранитного Трона, на котором сидела величественная фигура, олицетворяющая короля, правителя людей. Повелитель и защитник, властитель дум, тел и всего, что он пожелает среди смертных.
А на второй половине двери располагались Семеро – божества Аурхейма, что протягивали людскому королю корону с семью лучами.
Символ его власти в этом мире, дарованный богами.
Первосвященник как-то пытался втолковать молодому принцу, что Семеро, как дали эту власть, так могут ее и забрать, если сочтут короля недостойным.
Если это и так, то можно сделать вывод, что Семеро не так уж и сильно отличаются от людей. Ведь не отбирают же они корону после всего того, что сотворили те, кто ее носил.
Они достигали пяти метров в высоту и были настолько тяжелыми, что отворить их могли лишь четыре человека – по два на каждую из створок.
Как ни приятно было сегодня избежать встречи с ухмыляющимися рожами находящихся на этом посту Белых Клинков, то, что двери в тронный зал отворяли солдаты городской стражи, озадачивало.
- Что здесь происходит?! – прошипел Воль, смотря в спину Краксона.
Городская стража – это, пусть и слуги государя, следящие за правопорядком в Обители королей и ближайшей округе, до того, как Воль отправился в путешествие через Штормовое море, в Крепость их не пускали.
Резиденцию короля охраняли гвардейцы.
Их было более чем достаточно для того, чтобы выполнять все те функции, какие на них возлагались короной. За исключением личных поручений короля и его сопровождения, куда бы он ни отправился, Белые Клинки торчали на постах в различных концах Крепости, а также стерегли главный вход в тронный зал.
Но сейчас их здесь нет.
И это очень плохой звоночек.
Как и огромное количество священников в резиденции.
Что-то происходит.
Тронный зал, как любой уголок Крепости, имел все тот же угловатый геометрически выверенный дизайн, мрачность, которую не могли развеять десятки магических светильников и сотни маслянных ламп, развешанных вдоль стен, каждой грани колонн и массивные люстры, натянутые под потолком первого яруса с помощью крепких канатов.
Высота куполообразного потолка терялась в темноте, и казалось, будто массивные колонны уходят прямиком в кромешную черноту. Потребовалось бы истратить на освещение огромное количество золотых, чтобы закупить магических светильников и сделать потолок различимым.
Но открывающийся вид на простую белую известку не стоил того, чтобы тратить на его освещение столько усилий и денег.
В длину тронный зал достигал полусотни метров и требовалось некоторое время, чтобы его пересечь.
К тому времени, как Воль, печатая каждый шаг и наслаждаясь эхом собственных шагов, приблизился к ступенчатому постаменту, массивные двери с грохотом закрылись.
- Мой король, - Воль, подойдя к первой из ступеней, потупил взгляд в пол, после чего, дождавшись, когда два белых Меча отойдут немного в стороны, опустился перед отцом на одно колено.
- Наконец-то ты соизволил вернуться, - в голосе короля звучало недовольство. Впрочем, ничего нового. – Встань и объяснись со мной!
Принц послушался и когда он посмотрел на отца, то отметил, насколько сильно тот улыбнулся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Несмотря на седину, король был еще физически крепок, по-мужски привлекателен.
На его лице не было видно морщин, а сейчас лишь слепой их не заметит.
Невозможно пропустить складку меж бровями, возникшую, когда король нахмурил брови.
Как и у всех в роду де Мар, у правителя волевой раздвоенный подбородок, массивная челюсть. Сломанный в сражении нос, который он еще в юности отказался исправлять с помощью магии. Он оставил увечье в память о сражении, которое едва не проиграл из-за собственной надменности и пренебрежения к поверженному хану степняков.
Облаченный в дорогой, но в то же время простой придворный костюм, отец смотрел на него явно неодобрительно.
Что ж, имеет право.
- Ты настолько не уважаешь меня, что вместо того, чтобы сразу после того, как твои ноги коснулись родной земли, отправиться с докладом ко мне, ты направился в Нищий Квартал, чтобы трахать зверолюдских шлюх?! – гаркнул король.
- Потому что твоими стараниями все нечеловеческие бордели запрещены в городе, - без тени страха произнес Воль. – А сношать даже самых лучших из девок, которых днем ранее приходуют твои советники, министры или священники, мне отвратно. Не хочу подцепить какой-нибудь дряни после святых отцов, что отдерут их в зады…
- Однажды твой гнилой язык вырежут на центральной площади Обители Королей! – отец в гневе ударил по полированному гранитному подлокотнику и низкий звук растекся по тронному залу.
На непосвященных это явно могло бы оказать неподдельное впечатление – довольно непросто извлечь из этого камня хоть какой-то звук.
Наследный принц же прекрасно знал о той уловке, которую применяет его отец.
Скрытый каменный наруч, что прячется в просторных рукавах его рубахи.
И никакой магии.
- В таком случае у наших земель будет молчаливый король, - пожал плечами Воль.
- Однажды твои речи приведут к тому, что ты перестанешь быть наследным принцем, - угрожающим тоном пообещал ему отец. – Мальчишка, который до сих пор не знает куда пристроить ту штуку, которой его по ошибке наделила природа! Лучше бы…
Ярость мгновенно вспыхнула внутри принца.
О, он совершенно отчетливо понимал, что сейчас будет сказано.
- Ну же, - видя, что отец замолчал, Воль не смог сдержаться. – Скажи это, отец. Напомни мне еще раз, что твоя дочь была умнее меня и ей следовало родиться мужчиной и править вместо меня.
- Так оно и есть, - правитель даже не пытался скрыть своего отвращения к сыну. – Анжелика была бы прекрасным королем! Образована, начитана, думающая головой, а не тем, что ты носишь в штанах! И магом она была куда как лучшим, нежели ты!
- Какая жалость, что ты не можешь вот так просто взять и избавиться от меня, да, отец? – издевательски усмехнулся Воль, возвращая родителю его же собственное оскорбление.
Оба прекрасно знали во что обходится короне выходки наследника.
Резня в квартале зверолюдов, который теперь отдан нищим, как справедливая месть за смерть сестры, убитой одним из этих недоносков, едва не закончилась для него параличом. Убийца, которого принц выследил, сразился с ним, победил и практически освежевал, оказался магом, который вышиб из него дух каким-то заклятьем, едва не искалечив на всю оставшуюся жизнь.
Он полгода провел на излечении в Храме Милосердного, прежде чем снова научился ходить и сражаться.
И пусть его маготоки были выжжены, и он более не мог сотворить даже простенькое пламя, его ненависть к этим ошибкам природы, не прошла.
Но мстил он уже совершенно иным способом.
Так же, как и продолжал поиски убийцы.
Отец и сын мерили друг друга тяжелыми взглядами.
Оба понимали, что сколько бы ни вел себя вызывающе Воль, король ни при каких обстоятельствах не избавится от наследника.
- Однажды ты переполнишь чашу моего терпения, - пообещал король.
