– Учитель, а вы подпишете нам с сестрой разрешение на посещение практических занятий по целительству?
Примерно полминуты я смотрел на загородивших путь вниз по лестнице детей, прежде чем вспомнил, кто они, собственно, такие и почему караулят фактически сразу же за дверями спальни. Ученики. Причем не чужие. Ксен Релли, молодой и, в принципе, не бесталанный потомственный маг-артефактор, глава собственного рода, состоящего аж из двух несовершеннолетних человек, возрастом немного меньшим его сопливого величества Дэриела Второго. И его двоюродная сестра Симона Вильес, совсем уж малых лет, унаследовавшая силы прабабушки-дриады, к тому же еще и прошедшая ритуал эльфийской химеризации. Шок и трепет для остальных преподавателей Академии. По заключенному с ними соглашению мне приходится заботиться о потерявших родню ребятах до совершеннолетия, за весьма солидную материальную мзду, должен признать. Но, собственно, учить их чему-то обязанности нет, поскольку статус воспитанников тогда еще придворного мага, а сейчас главы ковена магов Азалии открывает практически нереальные перспективы для самообразования.
– Чего вас туда понесло? – удивился я, подписывая мельком просмотренные бумаги отпечатком собственной силы, надежно заменяющим обычные закорючки. Подделать его тоже можно, но уже значительно сложнее. – Ты – артефактор, Симона друидизм вообще преподавать могла бы, если бы понимала, как свои фокусы делает.
– Филарим уговорил, – сослался ученик на полуэльфа, большого специалиста по древней истории, который занимался наукой ради разграбления гробниц, а разграблением гробниц ради науки, живущего в моем подвале со своими родными. По совместительству вампирами, что поделать, не повезло им попасться под клыки жаждущих основать новое гнездо кровососов. – Он утверждал, будто курс целительства, преподаваемый в Академии, включает в себя разделы, посвященные овладению особыми способностями организма, включая поиск еще неизвестных качеств, присущих от рождения. И сестре полезно, и я там успехи, наверное, делать смогу, ведь тонкая работа с артефактом и тонкая работа с пациентом имеют много общего, главное в них – иметь хороший контроль. К тому же в столице много больниц для бедных, где можно тренироваться без особой опаски, что, если пациент умрет, будут неприятности, и подбирать себе материал для тренировок на любой вкус и с любыми патологиями, от банальных ножевых ударов до наследственных проклятий.
– Какой способный мальчик, – неодобрительно пробурчал я, отмечая циничность рассуждений подростка. Но и правоту тоже, чего уж там. Нельзя сразу стать великим хирургом, ну или как здешний и куда более эффективный их вариант, целителем, сначала придется стоять на подхвате, потом самому заниматься с не слишком сложными случаями. И кто-нибудь из тех, кто окажется не по зубам молодому подрастающему поколению, откроет их личное кладбище и станет источником ценного опыта. – Всего полгодика в учениках у чернокнижника, а уже последнюю совесть потерял и готов острыми ножиками, противными зельями и жуткими заклинаниями народ изводить и маленьких девочек хочет учить тому же.
– Просто у меня есть достойный наставник, способный прирастить обратно оторванную им же самим руку, даже если и находилась она первоначально совсем в другом месте, – улыбнулся Ксен, уже привыкший, что мои слова и мои дела могут быть диаметрально противоположными, да и сам перенимающий понемногу такую манеру общения. А потом куда-то резво ускакал вместе с маленькой почти-дриадой, так и не сказавшей ни слова. И, возможно, даже не проснувшейся. Как показала практика общения с подобными существами, четыре часа активности в день для них не повод для паники и не симптом тяжелого заболевания, а допустимая норма, ну а уж половина суток на ногах так и вовсе трудовой подвиг.
Зевая во весь рот и, кажется, еще немного больше, цепляясь за абсолютно все встречающиеся на пути углы, я вывалился из особняка, напоминавшего гибрид одиноко стоящей башни и готического собора. И немедленно оказался сбитым не успевшей затормозить лошадью. Впрочем, кто из нас кого сбил – вопрос сложный, ибо мне-то на своих двоих устоять удалось, а вот всадник, как и его экологически чистое средство передвижения, шлепнулся на мостовую. Хорошо хоть ничего не сломали себе, судя по той скорости, с которой они поднялись на ноги, но уже раздельно друг от друга. Или это у них от переизбытка адреналина в крови и сейчас придется пострадавших в ДТП спешно лечить? Делать это не для своего носителя, а для других мой симбионт умеет, но процедура с эстетической точки зрения крайне неблаговидная, да вдобавок еще и очень затратная.
– Ах ты, тролль неуклюжий! – вместе с волной праведного гнева в воздухе соткалось какое-то заклинание, принявшее вид свитого из ветра двухметрового лезвия. М-да, вот и еще одно преимущество покинутого дома на ум пришло: дорожные разборки у нас протекают максимум с использованием бит или монтировок, но никак не с швырянием в оппонента разными пакостными заклинаниями. А помощь тут явно не требуется – молодой чародей, одетый в мантию не слишком серьезного кремового цвета, отделался немного запыленной одеждой; чародеи вообще крепкий народ, к тому же умеющий инстинктивно накладывать на себя защитные чары в секунды опасности при наличии достаточного резерва магических сил. – Да как ты, пугало огородное, посмел встать у меня, второго наследника рода Инр-менью, на пути?!
– Парень, полегче. – Я вообще человек мирный. Несмотря на репутацию жуткого чудовища и возможности, ее полностью оправдывающие. Ну, просто заводить себе врагов, а потом с ними героически бороться, внимательно следя, чтобы никто не ушел обиженным, а главное, имеющим возможность отомстить, откровенно лень, и потому большинство конфликтов стараюсь решить без драки. Во всяком случае, поначалу. – Между прочим, это кое-кто другой здесь налетел на своем жеребце на мирно идущего путника. Ты вообще тротуар от проезжей части отличаешь?
Вместо ответа заклинание сорвалось с места и ударило. В подставленную на его пути руку. И рассекло железо, ткань, кожу и мясо. Однако же, судя по удивленно выпученным глазам моего оппонента, ожидался совершенно другой результат. Например, перерезанное пополам тело. Просто между мной и не способным дать сдачи манекеном на полигоне, каким-нибудь попавшимся под руку разбойником или даже крестьянином есть большая разница. Во-первых, доспехи, сделанные мастерами своего дела, работающими в королевском дворце. Во-вторых, мантия того же качества. В-третьих, мое собственное тело благодаря наличию в нем живого артефакта очень и очень сильно. Ну и в-четвертых, как выяснилось давным-давно, еще в период работы на одного охотника на чудовищ, моя аура имеет неплохое сопротивление внешним магическим воздействиям. Примерно на уровне гнома, а представителей этой расы огненными шарами, ну, или прочими наносящими вред чарами убивать придется с такими же трудо– и магозатратами, как трех-четырех людей.
– Парень, ты попал. – Странно, но констатация очевидного факта его не успокоила. Иначе зачем бы было создавать еще три точно таких же лезвия? Так, надо все же постараться найти мирное решение возникших между нами разногласий. Броня-то зарастет, а боли благодаря своему паразиту-симбионту вообще не чувствую, да и студентик этот, а для преподавателя он явно хлипковат, может лишь задержать на пару минут максимум, если додумается бежать скорее прочь быстро и далеко, но мне надо на заседание явиться и исполнить там роль председателя и главного пугала разом. А выполнять свои обязанности в медленно восстанавливающемся рубище из металла и ткани как-то не комильфо, все же в цивилизованном обществе форму одежды принято соблюдать. – Причем, если не успокоишься, попал не только на продолжительные хозяйственные работы, но и в списки на отчисление.
– Глупая попытка, нелюдь, – хмыкнул волшебник, разрывая дистанцию между нами и взмывая в воздух на десять метров. По рукам его начали проскальзывать голубоватые разряды молний. Электричество – крайне опасное явление природы, которое, как удалось узнать из книг, боевые чародеи очень любят за свойство сбивать концентрацию, ведь пока трясешься под ударами тока, сосредоточиться и отбить атаку практически невозможно. – Я не первый год здесь учусь и знаю всех преподавателей в лицо. Ты… хм… На слугу не похож, они доспехов, да еще способных выдержать мою атаку, не носят.
– Верно мыслишь. – Никак не удавалось найти ответ на один простой вопрос: прыгать или не прыгать? Сшибить этого небесного птаха, судя по демонстрируемым способностям, практически дозревшего до выпускной церемонии аэромантов, удастся без проблем: одновременно готовить боевое заклинание, удерживать себя в воздухе и ставить какой-нибудь щит практически невозможно. Умей он подобное, числился бы не учеником, пусть даже одним из лучших, а преподавателем. Вот только в случае выполнения зенитного маневра точно придется чистить себя от пыли при приземлении и отправлять наглеца в больницу, а начинать свой первый рабочий день с причинения тяжких телесных студенту не очень хочется. – Я сюда недавно устроился.
