— Ника, ты…
— Ненавидишь ведь?
— Ника…
— Скажи мне!
— Черт, что вообще в твоей голове творится?
— Ничего!
— Да, это заметно.
От обиды и злости на саму себя снова навернулись слезы. Чтобы он не заметил, отвернулась, собираясь покинуть чертову комнату, но сильные руки схватили, не дав даже дернуться. Мужчина прижал меня к себе так, что почти почувствовала, как трещат собственные ребра. Дыхание пощекотало затылок, коснулось уха.
— Успокойся, — прозвучало едва слышное.
— Отвали!
Вместо того, чтобы послушаться, стиснул еще сильнее, хотя, казалось, это невозможно.
— Успокойся, сказал!
Как можно успокоиться той, кто стала виновником смертей многих людей? Я только что узнала, что не нужна единственному близкому человеку в этом мире. Неужели вот оно опять — одиночество?!
Смесь бурлящих внутри эмоций захлестнула настоящим ураганом, вылившись в соленые ручейки по щекам, но я даже смахнуть их не могу! Не в силах больше сдерживаться, впервые за долгое время я от души разревелась.
По-моему, он растерялся, потому что отпустил, развернул к себе, вглядываясь в заплаканные глаза. Я уткнулась взглядом в ближайшую стену, не желая смотреть на мужчину, даже когда он обхватил мои щеки ладонями.
— Успокойся!
— Ты меня ненавидишь!
— Нет!
— И ты прав, я одна во всем виновата!
— Успокойся, говорю!
— Из-за меня погибнут людииии…
— Не погибнут.
— Ты сам только что сказал!
— Глупости, ничего я не говорил.
— Я всем все порчу!
— Нет, Ника, я… Черт!
Не знаю, что он хотел добавить, но сзади раздалось деликатное покашливание, и меня тут же закинули за спину, прыгнув вперед.
— Ого, вот это реакция! Вы уж простите, если отвлекаю! Мне нужна Вероника. Я так и думала, что она здесь.
Я выглянула из-за плеча Руслана. На пороге стояла женщина, довольно привлекательная, высокая и, разумеется, в белом медицинском костюме. Черные волосы сложены в невообразимо высокую прическу, на губах — темная помада, глаза из-под очков в тонкой оправе — наверняка, для красоты носит, насколько мне известно, здесь никто не страдает близорукостью! — смотрят приветливо и с ноткой любопытства.
— Вы кто? — выдавил лысый.
— Вижу, вас не успели уведомить, — задумчиво протянула дамочка. — Ничего, эту оплошность легко исправить! Меня зовут Елена Николаевна Визбур, но можно просто по имени, не люблю эти формальности, знаете ли.
— Эээ, — «сообщила» я, все еще не понимая, что происходит.
— Ох, самое главное-то я и забыла! — рассмеялась Елена, чем окончательно укрепила меня во мнении касательно своей адекватности. — Я — новый старший научный сотрудник, ваш непосредственный куратор на время…
— У нее есть куратор! — перебил Руслан.
— Да-да, это вы, я знаю. Но меня назначили на время тренировок, чтобы фиксировать все, что будет происходить с нашей девочкой в ходе занятий, а также после оных.
— Тренировок? — переспросил мужчина.
— Ну да. Вероника, я думала, вы с Игорем Валентиновичем договорились, разве нет?
— Да, но…
Руслан повернулся ко мне.
— Я не успела тебе рассказать, — пробормотала тихо.
— Ясно. Что за тренировки?
— На мои супер-способности.
— Как здорово вы их называете, надо запомнить, — рассмеялась женщина. — Ну, так что, идемте? Руслан, вообще-то предполагалось, что вы будете их проводить, но если не готовы, мы кого-нибудь подберем.
— Не надейтесь.
— Хорошо, как скажете, — протянула Елена. — Если вам нужно закончить, я подожду в коридоре. Минуту, не больше.
С этим заявлением она удалилась, опять громко цокая каблуками. Я перевела дыхание и, стараясь не встречаться взглядом с Русланом, замершим посреди комнаты, бочком двинулась за ней. Он вышел спустя несколько секунд. Что, даже душ не принял?
Впрочем, в следующие несколько часов это не имело никакого значения. Тренировки, подготовленные для меня большим боссом, вылились в смесь всякого рода упражнений, а после — спарринг и обучение приемам. И если первое благодаря улучшенному организму далось легко, то второе… В общем, выяснилось, что предрасположенности к ближнему бою у меня нет от слова «совсем».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мужчина гонял меня как жестокий сэнсэй провинившегося ученика, да и еще и наезжал каждый раз, когда что-то не выходило, то есть — постоянно.
— Ты рассеяна!
— Я стараюсь!
— Будь внимательнее!
— Да блин, я и так само внимание!
Он и не бил вовсе, шлепал, можно сказать, но даже элементарные удары ставили меня в тупик.
— Перестань!
— Что?
— Витать в облаках!
— Я не витаю!
— Слушай меня!
— Слушаю!
— Сконцентрируйся!
— Можешь объяснить нормально?!
Я старалась, как могла, но пора признать, противник из меня получился никудышный. Мне проще убежать, чем защищаться, что почему-то очень злило мужчину. Зато накал эмоций, бушующий вчера и сегодня утром, немного спал, и это не могло не радовать. Но придумать, что делать с сотрудниками лаборатории, я себе пообещала. Чем раньше, тем лучше. Не будет же Игорь расстреливать их прямо посреди рабочего дня?
— Внимательнее! Давай сначала: вставай, принимай позицию. Как ты ноги поставила?!
Как он просил! Или нет?
— Вот так, — плавное движение вперед, мой локоть уходит за спину, а перед носом возникает мужская ладонь. — Запомнила?
— Вроде да.
Бум — лба коснулась пятерня.
— Блок держи!
— Держу!
— Ни черта!
— Подожди, а как надо?
И так по кругу. К обеду от бессмысленного диалога и ругани устала даже улыбчивая Елена.
— Вероника, думаю, вам стоит прислушаться к Руслану, — покинув свое место и подойдя к нам, осторожно произнесла она, видимо, боялась задеть мои нежные чувства. — Все же у него гораздо больше опыта в подобных вопросах.
Я в очередной раз кивнула, состряпав самое сосредоточенное лицо, на которое была способна, и опять чуть не пропустила удар. Между прочим, без предупреждения, так что не считается!
— Ника, мать твою!
— Вообще-то мы разговариваем! — возмутилась, но встретила только злой взгляд.
— Ты должна быть внимательной всегда!
— Но меня отвлекли.
— Хватит препираться! А вас, Елена, попрошу не мешать.
Я вздохнула и поправила датчик, который чуть сполз с запястья. Подобными штуками обвесили все конечности в местах пульса и возле сердечной мышцы. Они пищали почти неслышно, и со временем я перестала их замечать.
Кураторша понимающе улыбнулась и, извинившись, вообще покинула тренировочное поле. Видимо, ей так же надоело наблюдать за бесславными попытками сделать из меня хотя бы подобие борца. Руслан проводил ее странным взглядом, по-моему, она ему не нравится.
Я тут же воспользовалась передышкой и уселась на пол, покрытый резиной или чем-то очень похожим. Правда, тут же поплатилась: Руслан навалился сверху и схватил за горло, да так, что закряхтела.
— Ты чего?!
— Никогда не стоит расслабляться!
Хватка на шее ослабла, но не до конца, высвободиться я все еще не могла.
— Слышала уже!
— В чем проблема тогда?
— Даже рядом с тобой?
— О чем ты?
— Нельзя расслабляться даже когда ты рядом?
Ожидала, что вопрос поставит в тупик, но он даже глазом не моргнул.
— Да.
Вот ведь! Я дернулась.
— Отпусти!
— Попробуй сама освободиться.
Подхватив под мышки, мужчина вздернул меня над головой, перевернул на сто восемьдесят градусов, почти втыкая макушкой в пол, и повалил навзничь, а сам рухнул сверху. Спасибо мягкому покрытию, иначе быстро исчезающие синяки покрыли бы все тело!
— Осторожнее с ней, — прошептал он еле слышно, приблизив лицо к моему.
— Что? — не поняла, занятая тем, чтобы не раскататься по настилу неровным блинчиком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лена. Будь с ней аккуратней.
— Ты ее знаешь?
— Да.
— Хорошо, услышала.
Мы знали, что здесь есть камеры, и говорили как можно тише. Что это за дама такая, что Руслан пошел на такой риск?
