– Мала птица ещё, – отметил Асык.
– Ёх, – ответил Ярык, – весна с теплом задержалась… Будьте сейчас очень осторожны: подходим к Священному дереву, – ловушки для нечестивых здесь спрятаны.
Шагайте строго за мной… Асык и Пахын внимательно следили за всеми действиями шамана. Вот они оказались на знакомом взгорке, возле большой и раскидистой березы. Пахын с удивлением разглядывал большое дерево, со множеством цветных лоскутков на ветвях.
– Удивительно? – хлопнул по плечу сына Асык.
– Ёх! – Здесь и моё посвящение в охотники прошло, только лоскут уже исчез, – давно это было, когда Сямын был ещё Великим охотником.
– Разводите костёр здесь, – распорядился шаман, указывая пальцем на небольшое черное пятно в обильной растительности вокруг березы. – Дрова берите вокруг дерева, не заходя за кусты, – он обозначил указательным пальцем периметр возможного сбора дров.
Не успела одежда и обувь основательно высохнуть от росы, как слабый огонёк уже начал «лизать» мелкие сухие ветви березы. Когда огонь разгорелся шаман осторожно подставил к пламени бубен и колотушку, тихо стал что – то напевать или наговаривать на внутреннею сторону бубна. По мере-того как кожа на бубне нагревалась, Ярык руками «разгонял» тепло по всему бубну, продолжая заунывно напевать. Подвески на бубне тихо звенели.
– Для чего это, атя22? – тихо спросил Пахын.
– Силу в бубен набирает… Охотничье снаряжение положи возле берёзы.
Вот Ярык сделал все приготовления с бубном для проведения Священного для каждого юноши камлания.
– Залезай, – кивнул шаман Пахыну. – только не забудь полоску цветной ткани взять, чтобы надёжно закрепить свое новое состояние.
Юношу не нужно было уговаривать; он как белка, в один миг, оказался на вершине берёзы.
– Ёх, – выразил удивление Асык.
Шаман постукивая колотушкой о бубен начал спокойно ходить вокруг березы, по привычному для него кругу, постепенно наращивая частоту ударов о бубен и увеличивая скорость движения. Пахын внимательно наблюдал за действиями Ярыка. Вот он видит, как шаман на бегу прыгает на бубен и начинает кружится вокруг дерева на нём, размахивая колотушкой. Бубен с шаманом набрал такую скорость вращения вокруг берёзы, что у Пахына закружилась голова и он инстинктивно прижался к стволу берёзы. В ушах у него стоял невообразимый свист, которого в природе юноша никогда не слышал. Очнулся он неожиданно: вокруг было тихо и спокойно, только овод крутился возле уха. Пахын посмотрел вниз. Возле костра спокойно сидел Асык, а шаман лицом вниз лежал возле березы.
– Пыг23, спускайся, только ленточку завяжи, – помаячил юноше отец.
– Ёх, – вынул лоскуток красной тряпочки Пахын, туго затягивая его на веточке березы. С дерева он спускался значительно дольше, чем на него залазил: чувствовалась какая-то неведомая слабость, а еще вернее сила, которая пока не могла найти места в его теле. Отец молча, рукой, показал место куда сесть посвященному охотнику возле костра.
– Сиди.
– Долго.
– Пока духи не покинут тело Ярыка.
Прошло не мало времени, прежде чем шаман начал подавать признаки жизни. Он повернулся лицом к охотникам, пробормотав,
– Тяжелое камлание было…
– Сямына видел? Что он сказал?
– Видел. Сказал, что Пахын будет Великим охотником, даже лучше чем он сам.
Асык, не без удовольствия хлопнул сына по плечу, надевая ему на шею большой медвежий коготь, один из тех которые он отрезал во – время праздника от медвежьей лапы.
– Во всех испытаниях и трудностях у тебя будет медвежья сила. Понял?!
– Ёх! Асык подошёл к Священному дереву и воткнул в небольшую щель в бересте золотую монету, которую он хранил с прошлого года от продажи мехов в большом пауле.
После этого жертвоприношения охотники ещё долго ждали когда Ярык полностью придёт в себя. Когда шаман мог самостоятельно идти на ногах, мужчины направились домой, по строго выверенному пути. В начале дорогу, возле Священной березы, прокладывал Ярык, а уж дальше впереди шёл Асык, а шаман молча тянулся сзади; он в этот день сильно устал. Причину этого состояния не знал ещё никто.
– Слышь, Ярык, а пора отправлять лодки в большой пауль24 – меха продать, купить муки, сахара, ткани… Как думаешь? – советуется с другом Асык.
– Ёх, – односложно отвечает шаман.
– Пусть и Пахын съездит.
– Пусть, – отвечает Ярык, – Отчего не съездить… Остаток пути до пауля мужчины проделали молча.
Кунгур
Большое село, по меркам того времени, раскинулось в месте слияния рек Сылвы и Ирени. Многочисленные деревянные домишки «лепились» по берегам рек. Только в центре села, на крутом сылвенском берегу, высилось несколько зданий из красного кирпича. Наряду с большим храмом, под золотыми куполами, здесь был расположен большой магазин, уездное управление, тюрьма, почта и ещё многое другое. Не смотря на ранний час, на площади перед уездным управлением толпилось множество народу. Основную массу составляли мужчины с окладистыми бородами, в суконных полинявших кафтанах, льняных рубахах и штанах, на ногах, у большинства, были лапти, а многие не имели даже и такой обуви – босыми ногами топтали городскую пыль и конский навоз. На окраине уездного села крестьянки хворостинами гнали мычащих коров в поле. За рекой Сылвой, там где было расположено несколько домиков, звонко голосил петух. Когда толпа старушек в тёмных платках потянулась из церкви домой, на крыльцо уездной управы вышёл командир местного гарнизона майор Кичигин. Бравый усач, не без удовольствия щеголял, в великолепном суконном зеленого цвета мундире, с красным воротником, алыми лацканами и обшлагами. Штаны красного цвета были заправлены в высокие ботфорты. Вызолоченные выпуклые пуговицы, блестевшие в лучах солнца, украшали мундир офицера.. На руках Кичигина были туго натянуты лосиные перчатки с небольшими раструбами. В теплый летний день это было неуместно, но командир гарнизона был педантом во всём. Вместе с ним на крыльцо вышёл коллежский асессор Казанцев, одетый хоть не столь блестяще как майор Кичигин, но очень добротно: длинный синего цвета кафтан был аккуратно сшит под крепкую фигуру уездного главы. В руках он держал шляпу с роскошным плюмажем.
– Ракитин! – громко крикнул майор.
Откуда-то, из-под крыльца выскочил штабс-ротмистр.
– Слушаюсь, Ваше Сиятельство!
– Арестантов отправь на подводах под конвоём на дорогу, копать канавы, – так быстрее дело пойдет, – Василий Никитич25 сильно обеспокоен…
Прижимая палаш рукою к бедру, штабс-ротмистр бросился к небольшому кирпичному зданию с тяжелыми чугунными дверями, возле которых стояли солдаты с ружьями.
В этот момент майор находит взглядом, в толпе, громадного по всем человеческим меркам, мужика с маленькими колючими глазками под густыми бровями и большим «дубоватым» носом.
– Эк, Виктор Анатольевич, – обращается он к Казанцеву. – Каков Голиаф? Только мне кажется, что бандит это первостатейный… Такой на дороге свистнет: не только кошелёк с деньгами отдашь, но и портки сам сбросишь…
Коллежский асессор не выразил большого удивления,
– У каждого Голиафа есть свой Давид.
– Думаешь: кто-то осилить может?
– Конечно. А вот на валке леса такой бы гигант вполне пригодился. Эй, вот ты большой подойди сюда!
Мужчина, в полинявшем суконном, черном кафтане, подошел к крыльцу управы и бухнулся на колени перед чиновниками.
– Встань! – приказал майор.
Мужчина встал, продолжая мять в руках суконный картуз.
– Чей будешь? – интересуется Казанцев.
– Онуфрий, сын Николаев.
– Откуда пришел? Лошадный или нет? Беглый?
– Нет. Из Поморских краёв26 пришли, чтобы заработать на тягло.
– Фамилия есть?
– Сундуков.
– Знать: безлошадный. А коли так иди к купцу Косоногову, – скажи: глава послал; он вас определит на работу: подряд на расчистку дороги заключён с ним. Идите вдоль берега реки до двухэтажного дома: первый этаж из плитняка выложен, а второй обычный – деревянный… Поняли? Большая у вас ватажка?
– Семь человек.
– Дельно. Идите!
– Может их задержать? – высказал намерение Кичигин. – Подозрительные очень: говорок-то далеко не поморский…
– Если всех здесь задерживать, то кто работать будет? Кто будет поручение Татищева выполнять? Кому нужна дорога на заводы? Мне? – не согласился Казанцев.
Часть мужиков во главе с Онуфрием Сундуковым отделилась от толпы и двинулась вдоль улицы, пролегающей вдоль берега реки.
– Ну, Сундук, быстро ты на дело вышёл! – восхитился атаманом рыженький мужичёк с жидкой бородкой.
– Большому человеку – больше и доверия, – хлопнул ручищей по спине Сундуков рыжего мужичка, по кличке Огрызок так, что последний чуть не упал.
