– Хватит, мальчики, – с техасским тягучим акцентом прервал их капитан Харрис. – Хаттон, вы вольны воспользоваться федеральными ресурсами, чтобы найти другого художника-криминалиста.
Отношение капитана ко всему федеральному было понятно по его презрительному тону. Джон сжал зубы и промолчал.
– Отлично.
– А теперь, если вы не возражаете, агент Хаттон, я бы хотел поговорить с детективом Шпенглером наедине. Выяснить кое-что.
Отчего-то Джону казалось, что «выяснение» вряд ли подразумевает какие-либо замечания или тем более выговор. Судя по тому, как Шпенглер ухмыльнулся и шутливо отсалютовал ему на прощание, он тоже это знал.
Джон кивнул, поднялся и вышел. Ему очень хотелось поколотить Шпенглера, но Джону тридцать три, Шпенглер на двадцать пять лет старше – силы будут неравны.
Джон направился к своему письменному столу, выделенному ему департаментом в самом темном и грязном углу рядом с копировальной машиной.
Он сел на офисный стул и повернулся спиной к остальным сотрудникам, желая пусть весьма условного, но уединения, и набрал номер своего шефа, Стива Дракета.
– Еще не купил себе ковбойскую шляпу? – вместо приветствия, спросил его Стив.
Джон хохотнул:
– Пока нет. Но рассматриваю вариант убить кое-кого из местных полицейских и забрать его шляпу себе.
– Все настолько плохо?
– Сказать, что они не желают меня видеть, – это ничего не сказать. Никогда не связывайся с Техасом. – Джон вздохнул. – У нас тут вчера случилось очередное нападение.
– Наслышан.
Джон не удивился, что босс уже в курсе дела. Стив знает многое о многом.
– Я с ней еще не беседовал. Один из старших детективов устроил накануне в больнице целое представление, он умудрился еще больше травмировать несчастную потерпевшую.
– Хочешь сказать, этот парень – серьезная проблема? – спросил босс.
– Да, но ему всего год до пенсии, так что никто ничего не собирается делать, если только он не зарвется окончательно.
– Помощь требуется?
– Нет, я сам пока справляюсь. Но полагаю, должен сказать тебе, что сделал капитану полиции последнее предупреждение, с угрозой передать дело федералам.
Джон подробно рассказал о происшествии с Фрэнком Шпенглером и о жалобе из больницы на недостойное поведение детектива.
– Ну, здесь ты можешь на меня положиться. Одно твое слово – и «Омега» немедленно возьмет все в свои руки. Четыре-пять часов, и там все будет кишеть нашими агентами.
– Спасибо, но будет лучше, если расследование продолжат вести местные. Я не виню полицейский департамент Корпус-Кристи. Может, лично мне они и не нравятся, но парни тут вполне толковые. Просто преступник слишком умен. Планирует все до мелочей.
– Ты уже составил его профиль?
– Он образован или по крайней мере достаточно умен, чтобы знать, как не оставить после себя ДНК. Ни единой клеточки кожи. Эти изнасилования, бесспорно, акт доминирования, а не ярости. Преступник прекрасно управляет своими эмоциями.
– В отчетах вроде бы говорилось, что он избивает женщин? – прервал его Дракет. – Разве это не проявление ярости?
– Я так не считаю, – сказал Джон, откинувшись на спинку. – Он бьет их только затем, чтобы оглушить. Ни у одной из жертв не сломаны ни нос, ни челюсть. Если бы он избивал их в гневе, травмы были бы гораздо более тяжелыми. Он делает это, чтобы не дать жертвам рассмотреть себя, а значит, опознать. Больше ничего общего между жертвами нет, только черепно-лицевые травмы. Цвет кожи, возраст – все разное. Время и место нападения разные. Большинство случаев произошло в домах жертв, но один в отеле.
– И никаких улик на месте преступления?
– Абсолютно ничего полезного. Ни одной потерпевшей не удалось даже поцарапать насильника. – Единственной царапины было бы достаточно для того, чтобы извлечь ДНК преступника из-под ногтей жертвы, но увы. – Женщина открывала дверь, он наносил ей несколько быстрых ударов, которые тут же оглушали и практически ослепляли ее.
Босс тихо выругался.
– Если дело обстоит именно так, то, значит, ни одна из жертв не смогла предоставить ни свидетельств, ни описаний, – констатировал Стив.
– Ни единого, – вздохнул Джон. – Но я должен сказать, если бы Фрэнк Шпенглер не был единственным художником-криминалистом, у которого имеется допуск, может, у нас было бы больше информации. Судя по тому, как он вел себя вчера, он даром ест свой хлеб.
– Другие жалобы на него имеются?
– Нет, но, даже если с предыдущими потерпевшими он вел себя не столь агрессивно, установить психологический контакт с жертвой он все равно не способен. Нам нужен другой человек, Стив.
– У «Омеги» есть художники на примете, но только не в Техасе. Позволь мне сделать несколько звонков и выяснить, что мы можем сделать.
– Ладно, тогда я еду на место преступления. Многого я не ожидаю, но, по крайней мере, увижу все собственными глазами, а не на фотографиях, – сказал Джон.
– Удачи. Я скину тебе информацию, как только мы кого-нибудь подберем.
Джон нажал кнопку отбоя. Стив найдет художника-криминалиста, если таковой вообще имеется поблизости. Если нет, он из-под земли достанет того, кто не поблизости. Стив всегда давал своим агентам то, в чем они нуждались.
Неожиданно к столу Джона подошел детектив Уэльс:
– Готовы выехать на место преступления?
Джон удивленно приподнял бровь:
– Мы едем вместе?
Молодой человек закатил глаза:
– Я вас не на свидание приглашаю, Хаттон. Просто капитан велел Шпенглеру держаться подальше отдела Жасмин Хаус и от нее самой, я подумал, что мы можем поехать вместе, раз уж все равно оба туда собирались.
Поездка от участка до дома потерпевшей проходила в полном молчании, если не считать музыки кантри, льющейся из радио SUV Уэльса. Дом Жасмин Хаус находился в пятнадцати минутах ходьбы от пляжа, что относило его к элитному, но не космически дорогому жилью. Округа представлялась вполне приличным местом, определенно не из тех районов, где жители боятся открывать двери средь бела дня.
По крайней мере, до вчерашнего утра все были свято в этом уверены. Дома располагались на приличном расстоянии друг от друга. Коттедж жертвы был окружен густым кустарником по периметру переднего двора, что было на руку преступнику.
Три ступеньки, ведущие к главному входу, перегораживала желтая лента. Джон видел, что криминалисты уже побывали здесь: и на перилах, и на двери дома белел порошок для снятия отпечатков. Если все происходило так же, как и в других случаях, скоро выяснится, что насильник был в перчатках.
Как ни старались Джон с Зейном, осмотр дома тоже не дал никаких результатов. Осталось получить отчет криминалистической лаборатории.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
