Все ей давалось легко. Лена занялась исследовательской и проектной работой. Была всегда к месту и вовремя. Ее конспекты передавались в студенческой среде из рук в руки, потому что она могла почти дословно записывать лекции преподавателей, успевая иллюстрировать примерами теорию.
Исследовательский проект требовал ежедневной работы в компьютерном зале научной библиотеки университета. Компьютер, за которым девушка трудилась, вдруг начал реагировать на ее присутствие. Работал как часы, когда она садилась к нему. Студенты привыкли обращаться к ее помощи, если не могли найти информацию. Она просто вбивала любую искомую фразу, и тут же появлялся нужный сайт. Ей требовалось пять минут на то, на что другие тратили массу времени, иногда безуспешно.
Однажды девушка два дня не подходила к компьютеру из-за конференции, в которой принимала активное участие. Выступая с докладом на секции, она услышала в коридоре шум. Все суетились и бегали. Оказалось, ее компьютер задымился. Срочно вызвали техников и унесли компьютер на проверку. Лена расстроилась. Техники, разобрав и собрав компьютер, не могли объяснить причину неполадки.
Девушка попросила попробовать включить его, чтобы снять необходимую информацию. Ей разрешили. Каково же было удивление техников, когда компьютер как ни в чем не бывало начал работать.
– Он просто заскучал без тебя, – сказал, улыбаясь, пожилой техник. Лена кивнула смущенно и погладила ладонью монитор. Больше сбоев не было.
Странным было еще одно обстоятельство. Стоило Лене кому-нибудь искренне посочувствовать, как проблемная ситуация разрешалась сама собой. Дела шли на лад. Но когда ее пытались использовать, девушка безошибочно определяла фальшь и переставала интересоваться делами этого человека.
В одной группе с Леной учились студенты из других стран. Наиболее яркой была пара молодых супругов. Они познакомились во время обучения в университете и поженились в России. Лаура приехала из Коста-Рики, а Майкл был родом из Венесуэлы. Такой одухотворенной и вместе с тем утонченной красоты, как у Майкла, Лена никогда не видела. Классические правильные черты лица напоминали изображения Иисуса на иконах. Темные курчавые волосы обрамляли овал лица, придавая ему величественный аристократический вид. Чистый добрый взгляд карих глаз располагал к себе. Он был немногословен и нетороплив. Почти всегда спокоен и погружен в себя. Лаура тоже блистала яркой южной красотой, но была более земной и проще в манерах. Она великолепно знала русский язык и общалась легко и непринужденно со всеми студентами. Лаура ожидала ребенка и становилась с каждым днем особенно привлекательной, озаренная светом будущего материнства.
Как-то вечером супруги нанесли визит Лене. По-другому не скажешь об этом посещении. Оба были одеты нарядно и торжественно. Вошли чинно и встали у дверей. Майкл поклонился почти в пояс, жестом руки изобразив витиеватое движение. Лена удивленно пригласила их войти. Пара отказалась пройти и присесть.
Майкл вежливо попросил Лену назвать пол их будущего малыша.
– Я же не умею гадать, никогда в жизни этого не делала! – воскликнула Лена. Супруги молча стояли у дверей, глядя на девушку в ожидании. Лена взяла новую колоду карт – чей-то сувенирный подарок к новому году. Растерянно положила пачку на стол.
«Что же с ней делать?» – думала она. Затем решила, что возьмет первую попавшуюся карту. Если она будет красной масти, то родится мальчик, если черной – девочка. Лена вздохнула и перетасовала колоду. Первая карта оказалась червовым валетом.
– Мальчик! – воскликнула девушка. Супруги поблагодарили, поклонились и вышли. Через четыре месяца у них родился сын.
Лена начала по-особому видеть других людей. Глядя в глаза, замечала, что у каждого своя аура, словно облако или тонкая паутинка на уровне лба и глаз. Она понимала, что рисунок и цвет оболочки меняется в зависимости от состояния здоровья, мыслей и поступков человека, его прошлого и будущего. По фотографиям безошибочно угадывала тех, кто умер или скоро умрет. Даже чувствовала, какой смертью. Все это ее скорее пугало. Естественно, что свои способности она держала в строжайшей тайне даже от родителей, подруги и Вадима. К тому же на близких, родных и любимых дар предвидения не распространялся. Казалось, что неравнодушие и пристрастие затмевало внутренний взор души.
Вещие сны продолжали сниться. Так, девушка увидела во сне трагедию, связанную со взрывами в метро, террористический акт подрыва самолета, несчастный случай на химическом заводе, цунами и многое другое. Во всех случаях она словно находилась рядом. Могла описать поступки людей, их чувства и некоторые детали событий, но не знала, где точно и когда все это произойдет. С глубоким сожалением девушка понимала, что неумение разгадывать досконально все обстоятельства, делает такие сведения бесполезными.
Глава 8. Странный разговор
Зимой родители приезжали в город. Лене было спокойнее, когда дом согревался теплом их сердец. Задерживаясь частенько на учебе, она с облегчением и удовольствием входила в уютную квартиру.
Но долгие зимние дни подходили к концу. Март вступал в свои права. Птицы щебетали по-весеннему радостно. Солнце светило ярче и ощутимо пригревало землю. Вокруг появились первые проталины. В этот день, как обычно, родители ждали дочь к ужину. Лена с пленительным румянцем на щеках, пропахшая еще морозным воздухом, бодро и весело отвечала на вопросы о том, как прошел день. Наконец, все сели за накрытый стол.
После ужина отец, не вставая из-за стола, негромко сказал, глядя дочери в глаза:
– Мне нужно с тобой поговорить. Это важно
Лена удивленно вскинула брови:
– Конечно, я слушаю
Отец помолчал минутку и начал говорить, медленно, слегка растягивая слова и делая паузы, словно ему тяжело давалась беседа:
– Пожалуйста, отнесись к этому серьезно. Не думай, что я шучу или заболел. Ты почти не бываешь в деревне. Возможно, ты помнишь, как я тебе рассказывал маленькой, что раньше на территории нашего нынешнего огорода жила монахиня, ключница из местного монастыря. После революции большевики разорили монастырь и закрыли его. Ну, это так говорят. На самом деле, большинство бесценных икон и старинной монастырской утвари пропало неизвестно куда. Ведала ключами от всех замков именно эта монахиня. За ней следили, но ничего подозрительного обнаружить не смогли. Она очень голодала в гражданскую войну, никто не помогал. На работу не брали. Да еще и местные ребятишки травили. От безысходности монахиня повесилась у себя в доме. После ее смерти большевики снесли дом и все перерыли вокруг, но не нашли ничего. Тогда землю отдали комиссару, твоему прадедушке. Поэтому такая большая площадь у нашего огорода. За тем, как мы используем землю, всегда присматривали. Как только посевная или уборка на огороде, мимо дома ходили люди. Но это я лишь повторяю слова деда. Сам не знаю, правда ли.
Отец посмотрел на Лену пристально:
– Ты раньше всегда нам помогала на огороде. Когда тебе было 14 лет, твоя мама попала в больницу с приступом аппендицита. Помнишь? Я не смог договориться с соседом трактористом насчет вспашки огорода. Мне пришлось действовать по старинке – взять лошадь и попытаться самому нарезать борозды для грядок и посадки картофеля. Отыскался и старый дедовский плуг. Ты захотела идти за плугом, я не возражал. Взял лошадь под уздцы и повел. Ничего странного тогда не заметила?
Лена, внимательно слушавшая отца, покачала отрицательно головой. Тот продолжал:
– Ты же знаешь, я человек без предрассудков. Но тут произошло нечто странное. Лошадь вдруг заартачилась и встала на дыбы. Я подстегивал ее кнутом, но она лишь хрипела, кося безумным глазом. Ничего не понимая, я развернулся и замер от страха и неожиданности. В метре от меня, перед лошадью стояла высокая женская фигура в черном. Лица не было видно из-за капюшона. Она вскинула руки, запрещая передвигаться дальше. Я онемел. Ты спросила меня, почему я встал, но я не мог тебе объяснить. Тогда ты предложила самой взять лошадь под уздцы. Я повиновался машинально, шокированный тем, что вижу. Понимал, что тебе видение недоступно. Я со страхом наблюдал, как ты спокойно подходишь к фигуре, берешь лошадь и двигаешься вперед. Черная женщина отступила перед тобой в сторону и исчезла. Мы неспешно вспахали весь огород. У меня до сих пор капельки пота выступают, когда я вспоминаю об этом.
Отец остановился и перевел дух. Лена вспомнила:
– Да, было очень тяжело сделать первый шаг, а потом все нормально. Я ничего особенного не заметила. Надо же…
Девушка с тревогой взглянула на отца:
– А почему ты мне сейчас об этом говоришь, папа?
Тот немного помолчал и странным надтреснутым голосом, не глядя Лене в глаза, продолжил:
