Сосредоточив все имевшиеся в распоряжении силы и эффективно поддержав наступление боевых групп бомбардировочной авиацией 10-го воздушного корпуса под командованием генерал-лейтенанта Гейслера, а также введя в действие несколько танковых подразделений, немецкое командование обеспечило продвижение своих войск на север. Брошенные из Ондальснеса на помощь норвежцам английские войска пытались, правда, остановить немецкое наступление в районе Лиллехаммера, однако англичане допустили здесь крупную ошибку: вместо того чтобы сразу наступать в северном направлении на Тронхейм, взять его в клещи и уничтожить действовавшие там немецкие войска, они повернули от Домбоса на юг. 148-я британская бригада продвигалась на Тронхейм через Домбос без артиллерии и тяжелого оружия. Наступление велось разрозненными группами, не имевшими друг с другом никакого взаимодействия. При этом они натолкнулись восточнее озера Мьеса (в районе Лиллехаммера) на германские войска: 214-ю дивизию генерала Пелленгара, наступавшую в северном направлении на Тронхейм, а западнее этого озера (в районе Йевика) — на 163-ю пехотную дивизию генерала Энгельбрехта, которая продвигалась на Берген. 24 апреля, получив сильный удар с хода, союзники были отброшены и вынуждены начать отход, превратившийся через несколько дней в повальное бегство, во время которого они потеряли почти всю боевую технику. Командир 148-й британской бригады попал в плен.
Боеспособность действовавших в Норвегии английских войск была значительно ниже боеспособности упорно оборонявшихся норвежских войск. Атаки немецких сводных боевых групп, которые велись главным образом вдоль основных дорог, являлись образцом удачных действий германской пехоты.
Англо-французские войска пытались подойти к Тронхейму от Намсуса, но на расстоянии 80 км (до Тронхейма) были обойдены с флангов и повернули обратно.
Преодолевая упорное сопротивление противника, хорошо знавшего местность, немецкие войска с трудом продвигались вперед по горным дорогам в условиях еще не окончившейся зимы. Наступление развивалось, как правило, вдоль важнейших дорог, на которых, кстати сказать, почти все мосты были разрушены и которые изобиловали различными заграждениями. Впереди групп наступали, как правило, пехотные взводы, реже — роты. Наступающие были вынуждены идти по узким горным ущельям и долинам. Именно здесь и поджидал их противник! Он укреплялся в долинах и на склонах гор и нередко благодаря этому достигал определенного, хотя и местного успеха. Противник был оснащен прекрасным зимним снаряжением и часто использовал лыжи, в то время как немецкому пехотинцу приходилось идти, утопая по колено в снегу. Многие боевые группы сплошь и рядом состояли из подразделений различных частей и соединений, снаряжение и вооружение которых приходилось на скорую руку пополнять за счет трофеев. Весьма ограниченное количество повозок и лошадей требовало использования любых подручных транспортных средств. Недостаток полевых кухонь и плохие условия размещения солдат на ночевках усугубляли трудности боевых действий в условиях малодоступной горной местности. Все это вынуждало немцев приспосабливаться к обстановке, изыскивать наиболее соответствующие ей формы и методы борьбы. Так, например, здесь впервые появилась необходимость вести наступление мелкими боевыми группами, которые создавались применительно к условиям боя и действовали, как правило, не имея локтевой связи друг с другом. По своему составу группы никоим образом не напоминали обычные части и подразделения военного времени. Здесь было перемешано все. Саперы, артиллерийские взводы, танковые взводы, подразделения тяжелых и легких минометов — все одинаково прокладывали путь атакующим пехотинцам.
Низкая активность предопределила поражение англо-французских союзников. 2 мая их части были эвакуированы из Ондальснеса, а 4 мая — из Намсуса. Во время эвакуации англо-французских войск немецкая авиация потопила два эсминца, прикрывавших погрузку войск на суда.
Таким образом, к 8 мая 1940 года войска южнонорвежской боевой группировки, дислоцирующиеся в Халлене, Кристиансанне и Бергене (1-я, 2-я, 3-я и 4-я пехотные дивизии) были либо уничтожены, либо пленены (5-я и 6-я дивизии норвежской армии дислоцировались в Тронхейме и Харстаде), а англичане начали в панике отступать к побережью, чтобы как можно скорее попасть на свои корабли. Немецкие войска наконец вышли к Тронхейму, и, таким образом, теперь южнее линии шведская граница — Тронхейм войск противника больше не оставалось. Обстановка в Норвегии стабилизировалась, и к началу кампании на Западе Европы цель операции в Норвегии была в основном достигнута. Англичане поспешили отвести свои войска из центральной части Норвегии и даже из района Намсуса, так как их дальнейшее пребывание там потеряло всякое значение.
Нарвик
Опираясь на достигнутые успехи и стремясь не допустить, чтобы территория Норвегии, имевшая важное стратегическое значение, стала ареной еще более крупных боевых действий, германское военное командование, естественно, должно было продолжать наступление и овладеть районом Нарвика, являвшимся едва ли не самой важной позицией на севере. Немцам надо было во что бы то ни стало отобрать у союзников район Нарвика, ибо через него шла вся шведская железная руда (шведские горные рудники в районе Елливаре связаны железной дорогой со шведским портом Лулео на Ботническом заливе и с Нарвиком. Однако ввиду мелководности залива и недоступности его для крупных морских судов основным портом вывозки железной руды из Елливаре является Нарвик. — Примеч. авт.), и именно отсюда можно было контролировать Лофотенские острова, где имелось много удобных мест для создания баз подводных лодок. Позже сами англичане оценивали значение Нарвика следующим образом: «В стратегическом отношении Нарвик был сильнейшей ключевой позицией, которой мы были лишены в самом начале войны».
Войскам вермахта наступать на север после занятия Тронхейма было нужно еще и потому, что только таким образом немцы могли деблокировать окруженную у Нарвика группировку генерала Дитля, сковать находившиеся там значительные силы английского флота и авиации и, наконец, не допустить их участия в готовившейся немцами решающей операции во Франции. В этом свете становится ясно, почему германское командование решило овладеть Нарвиком любой ценой.
Бросая сегодня ретроспективный взгляд на события тех дней, позволим себе, однако, заметить, что, по соображениям чисто военного характера, продолжение немецкого наступления на Нарвик и далее на север, вероятно, не оправдывалось всей военной обстановкой, сложившейся к тому времени в Европе. Оно привело к распылению сил и к весьма невыгодному расширению круга вопросов, за которые несло ответственность германское военное руководство. Критики, возможно, заявят, что мастер проявляется именно в самоограничении. Но ведь занятие северной части Норвегии от Люнгс-фиорда до Киркенеса вначале вовсе и не предусматривалось военными планами. Это было сделано по требованию политического руководства Германии, стремившегося завладеть рудниками Киркенеса. Немалую роль в принятии этого решения сыграла и перспектива захвата аэродромов в Бардуфоссе, Банаке, Киркенесе и гидроаэродромов в Альте, Гаммерфесте и Беле-фиорде, чтобы в дальнейшем использовать их в качестве базы для нападения на морские транспорты, шедшие в Мурманск.
Все вышесказанное наглядно убеждает нас в том, какие ответственные решения, последствия которых иногда совершенно невозможно предвидеть, приходится принимать руководству даже в такой операции, которая внешне развивается вполне успешно, и что при принятии их необходимо учитывать все политические и экономические последствия этих акций.
Но как бы то ни было, а решение наступать на север до норвежско-финской границы было принято и осуществлено. Выполняя поставленную перед ними задачу, немецкие войска встретились с исключительными трудностями, потребовавшими от них предельного напряжения сил. В сравнении с теми трудностями, которые до сих пор приходилось преодолевать немецким солдатам в Норвегии, трудности похода на север были неизмеримо большими. В результате начавшегося таяния снега единственная дорога, шедшая на север, превратилась в узкий и глубокий канал, наполненный по колено мокрым снегом и водой. Позже, в СССР, в периоды распутицы передвижение войск, как правило, прекращалось. Здесь же этого не случилось. Неотступно преследуя отходящего противника и стремясь оказать помощь окруженной англичанами боевой группе Дитля, альпийские стрелки 2-й горнопехотной дивизии генерала Фейерштейна, спешно переброшенные сюда из района Осло, преодолели вопреки всем силам природы расстояние от Стейнхьера до района Будё, Фауске, казавшееся почти бесконечным (по прямой линии около 450 км). На их пути часто попадались и высокие горы и глубокие долины. С помощью подручных средств они форсировали многочисленные фиорды, ни на минуту не прекращая боя с противником, привычным к подобным условиям.
