— Он говорит, что таких мошенников, как эти, вообще задержать невозможно, — вспомнилось Женьке. — Они при первой же опасности просто смываются. И поминай как звали.
— А мы все-таки попытаемся, — медленно произнес Олег, и глаза у него азартно блеснули.
— Думаю, что никто из них больше вам не попадется, — откликнулась Катя.
— А я как раз полагаю, что наоборот, — стоял на своем Олег.
— Что они, дураки работать на том же месте? — Темыч был совершенно согласен с Катей.
— Кто они, будущее покажет, — ответил Олег. — В общем, попытаемся.
— Каким образом? Говори! — подался вперед Женька.
— Не торопись, — хранил полную невозмутимость Олег. — Мне еще коечто надо продумать.
— Вот человек! — возмутился Женька. — Никогда от него толком ничего не добьешься.
— Завтра нам все равно заниматься надо, — сказал Олег. — Послезавтра экзамен. А вот после него попробуем.
— Верно, — хором откликнулись девочки. — Перед историей будет целых четыре свободных дня.
— Именно, — кивнул Олег. Поглядев на часы, он добавил: — А теперь всем заниматься. Если мы не сдадим геометрию, нам потом будет не до кидал.
— В особенности об этом следует помнить Женечке, — повернулась к долговязому мальчику Катя.
— Не боись. Прорвемся, — взъерошил тот пятерней и без того путаную шевелюру.
— Вопрос только, куда прорвемся, — поглядел на друзей исподлобья Тема. — Чует мое сердце…
— Не каркай! — шикнула на него Катя.
— А ты заткнись, — не остался в долгу Темыч.
— Знаете что, лучше пошли по домам, — призвал всех к порядку Олег.
Они разошлись. Вульф, кинувшись навстречу хозяину, стал прыгать на тумбу возле вешалки, где находился его поводок. Таким образом он всегда показывал, что хочет гулять.
— Ладно, ладно, — направился вместе с псом к лифту Олег.
Пока Вульф носился по двору, мальчик несколько раз мысленно возвращался к рассказу друзей. Чем больше он думал об этом, тем сильнее его настораживали некоторые детали. Олег колебался. То ли следует сообщить о своих соображениях Владимиру Ивановичу, то ли…
— Нет! — наконец произнес он вслух. — Сперва попробуем сами.
Глава II
СЛУЧАЙ С БЕЛЯЕВЫМ-СТАРШИМ
Вернувшись домой, Олег покормил Вульфа. Затем перекусил сам. И, немалым усилием воли отложив на потом размышления по поводу кидал, вновь принялся за геометрию. Правда, его раз пять отвлек от занятий Женька. Он предлагал ему и сегодня позаниматься вместе, так как у него, у Женьки, билеты почемуто дальше «не идут». Но Олег оставался непреклонен. В конце концов Женька смирился со своей нелегкой участью и звонить перестал.
В половине седьмого домой вернулась мама Олега, Нина Ивановна.
— А где отец? — удивился мальчик.
Беляевы-старшие работали вместе в созданной несколько лет назад собственной фирме. И обычно возвращались домой вместе.
— У папы опять неполадки с машиной, — с трагическим видом сообщила Нина Ивановна.
Некоторое время назад Борис Олегович приобрел новую машину. Но отцу Олега не повезло: автомобиль несколько раз ремонтировали по гарантии.
— Я поехала домой вперед, — продолжала Нина Ивановна. — А папа дожидается на работе представителей автосервиса.
— Ясно, — кивнул головой сын.
— Ты уж сегодня с папой поласковей, — принялась умолять его мама. — Знаешь ведь, как его нервируют подобные неприятности.
Олег это знал. С отцом у него вообще-то были великолепные отношения. Однако когда у Бориса Олеговича возникали какие-нибудь проблемы или неприятности, ему под горячую руку попадаться не стоило. Ибо, по меткому замечанию Нины Ивановны, глава семейства Беляевых в таких случаях взрывался, как порох.
— А ты все занимаешься? — заботливо поглядела мать на Олега. — Устал, наверное.
— Еще бы, — вздохнул Олег. И, несколько погрешив против истины, добавил: — С утра сижу, не разгибаясь. Только вот с Вульфом днем вышел.
— Пойду приготовлю ужин, — заторопилась На кухню Нина Ивановна,
— А я еще пока немного позубрю, — пошел в свою комнату сын.
Спустя полчаса явился Беляев-старший. Вид У него был усталый и раздраженный.
— Боренька, как машина? — спросила жена.
— Лучше не спрашивай, — отозвался Борис Олегович.
— Ты на ней приехал? — вышел из комнаты сын.
— Да где там, — обреченно произнес отец. — Мне ее из сервиса только через два дня обещали вернуть.
— Два дня — это не проблема, — решила ободрить мужа Нина Ивановна, — Даже полезно пешком пройтись.
— Кому как, — не разделил ее воодушевления Беляев-старший… — Мне лично за один сегодняшний день общественного транспорта на всю жизнь хватило. Ноги в троллейбусе все отдавили, — продемонстрировал он жене и сыну ботинки, на которых действительно отпечатались следы чужих каблуков. — Все толкаются, пихаются! Такси в час «пик» не поймаешь! И вообще это не жизнь, а настоящая каторга!
«Сейчас о фирме начнет говорить», — пронеслось в голове у Олега.
— Я и так с утра до ночи поднимаю на ноги эту проклятую фирму! — словно бы по заказу, грянул Беляев-старший… — И ничем не заслужил, чтобы мне продавали бракованные машины!
— Боренька, не волнуйся, — начала его успокаивать Нина Ивановна. — А то у тебя опять подскочит давление.
— Оно у меня уже подскочило, — заявил с трагическим видом Борис Олегович.
— Тогда выпей таблеточку, — посоветовала жена
— Не желаю таблеточек! — решительно отказался муж. — Я просто требую элементарного комфорта. Но, видимо, даже такая мелочь, как исправный автомобиль, мне не доступна! — и он сардонически захохотал.
— Зря ты отправил в отпуск Карла Эринарховича, — кротким голосом проговорила Нина Ивановна.
В фирме был служебный автомобиль. Однако три дня назад Беляев-старший. чуть ли не насильно отправил в отпуск шофера. Причем разрешил ему воспользоваться для поездки на отдых машиной фирмы. Напоминать, однако, об этом главе семейства Беляевых сейчас явно не стоило.
— Тебя послушать, я все неправильно делаю! — тут же отреагировал он на реплику жены. — Потвоему, мне было нужно его отпускать в самый разгар сезона?
— Боренька, успокойся, — уже жалела, что затеяла этот разговор, Нина Ивановна. — Лучше переоденься, и давайте ужинать.
— Давно бы так, — немного тише отозвался Борис Олегович.
Он направился в спальню, чтобы поменять деловой костюм на джинсы и майку. По дороге глава семейства заглянул в комнату сына. Тот, сидя на кровати, уткнулся в учебник.
— Занимаешься? — спросил отец. Мальчик кивнул.
— И это правильно, — улыбнулся Борис Олегович. — Тебе всего два года до поступления в институт осталось.
— Знаю, папа, — отвечал мальчик.
— Я, помню, как раз в твоем возрасте взялся за ум, — продолжал глава семейства Беляевых.
— У вас же вроде в девятом классе экзаменов не было, — удивился сын.
— Зато в восьмом были. И в десятом, — ответил отец. — И я очень серьезно…
Тут он в смущении умолк. Не делиться же с сыном воспоминаниями, как он, Беляев-старший., половину экзаменов на аттестат зрелости сдал при помощи очень качественных шпаргалок, которыми щедро снабжали класс два первых ученика.
— Папа, ты что-то хотел мне сказать? — не сводил глаз с отца Олег.
— Я хочу сказать, что хорошо подготовился к поступлению в университет, — на сей раз был вполне искренен Борис Олегович. — И все экзамены сдал на пятерки. Чего и тебе, Олежка, желаю. А сейчас я переоденусь, и будем ужинать.
Развязывая на ходу галстук, Борис Олегович деловито направился в спальню. Олег облегченно вздохнул. Кажется, гроза миновала. Дело в том, что когда Беляев-старший. бывал в таком настроении, его любимой темой становилась детективная деятельность Компании с Большой Спасской. Стоило Борису Олеговичу об этом вспомнить, как он принимался метать громы и молнии. В общемто, его можно было понять. Последние расследования оказались довольно опасными. Ясное дело, родители волновались. И каждый раз брали с детей честное слово, что больше они в подобные авантюры пускаться не станут. Но проходило время, и все начиналось вновь.
Беляев-старший. застыл как изваяние посредине комнаты.
На нем были только трусы и носки. Держа в левой руке несколько долларовых купюр, Борис Олегович смотрел на них с таким видом, будто бы видел доллары впервые.
— Боря, Олежка! Ужинать! — прервала размышления мальчика Нина Ивановна.
Олег выбежал из комнаты. В это время из родительской спальни раздался душераздирающий вопль. Затем разом все стихло.
— Папа! — кинулся в спальню мальчик.
— Боренька! — запыхавшись, вбежала в комнату Нина Ивановна.
Беляев-старший. застыл как изваяние посредине комнаты. На нем были только трусы и носки. Держа в левой руке несколько долларовых купюр, Борис Олегович смотрел на них с таким видом, будто бы видел доллары впервые.
