Он посмотрел на подарок с улыбкой. Это был двойной листок плотной почтовой бумаги. Наверху было вытиснено: «Виндзорский замок»; повыше изящным почерком выведены слова: «Моему другу Л. Райдеру с разрешением использовать, как сочтет нужным. Бендж. Гаррисон».
Письмо начиналось словами: «Его превосходительству, президенту», — а внизу стояла подпись: «Виктория R.»[1] В немногих строчках между обращением и подписью заключалась неведомая миру история правления королевы Виктории, история девятнадцатого века… Динамит в больших пакетах не хранят.
Сунув руку под розовый плед, оставлявший открытым только его серое лицо, старик спрятал письмо в карман.
Шурша халатом, на веранду вышла мисс Талли и стала упрашивать:
— Не больше одного коктейля сегодня, дедушка, да? Доктор говорит, вам это вредно.
— Может быть, да, а может, нет. Который час?
— Без четверти восемь.
— Доктор Селит приедет в восемь. Если Мартене не принесет коктейль на веранду через три минуты после того, как вернется, я с него шкуру спущу. А искать папиросы в моей комнате не стоит. Я перепрятал их в новое местечко. Весьма возможно, что буду сидеть и курить до утра. Да, пожалуй, я и вообще не лягу сегодня. Пожалуй, и ванну принимать не буду…
Он только посмеивался в ответ на стоны мисс Талли: «Ну какой же вы несносный!»
Сенатор мог бы и не спрашивать, который час. Начиная с семи он каждые пять минут вытаскивал часы из-под пледа и смотрел на них. Он злился на себя за то, что, как дурак, ждет не дождется своего молодого друга, но ведь старых-то друзей никого не осталось.
Вот в чем проклятие такой долгой жизни. Никого нет. Все умерли давным-давно. Ему еще писали идиотские письма, выпрашивая автографы, деньги, но кто, кроме этого замечательного Селига, навестил его? Ни одна душа, уже много лет!
В восемь сенатор встрепенулся — на этот раз не как сонный, дряхлый филин, а как орел, когда он высовывает голую шею из гущи взъерошенных перьев, готовясь взмыть к небу. Сенатор прислушался, не идет ли машина.
Через десять минут он выругался с большим знанием дела. Черт бы побрал этого Мартенса!
Через двадцать минут машина подкатила к дому. Из нее вышел один Мартене. Дотронувшись до фуражки, он доложил:
— Прошу прощения, сэр, мистера Селига не было на ферме.
— Какого черта вы его не подождали?
— Я ждал, сэр. Больше не посмел.
— Бедняга! Вдруг он заблудился в горах? Нужно немедленно начать поиски!
— Прошу прощения, сэр. С вашего разрешения, сэр, когда я ехал обратно, мимо тропы на гору Повэрти, я видел мистера Селига с молодой дамой, сэр. Они разговаривали, смеялись, шли они не к ферме, а в другую сторону, сэр. Мне кажется…
— Хорошо, можете идти.
— Я немедленно подаю обед, сэр. Прикажете принести коктейль сюда?
— Не надо совсем. Позовите мисс Талли.
Сестра подбежала к нему и вскрикнула от испуга. Сенатор Райдер сидел в кресле, весь поникнув. Наклонившись, она услышала шепот:
— Если вам не трудно, голубчик, я попросил бы вас помочь мне добраться до постели. Есть мне не хочется. Я что-то устал.
Пока она встревоженно снимала с него плед, он глядел не отрываясь на темнеющую долину, как человек, который смотрит на нее в последний раз. Но, когда она помогла ему подняться, к нему внезапно вернулись силы. Он выхватил из кармана сложенный вдвое твердый листок, разорвал его в клочья и яростным взмахом своей длинной руки рассыпал их по веранде.
А потом упал на руки мисс Талли.
Примечания
1
R. (Regina) — королева (лат.)
