Антон Ильич и Юля никого не замечали.
Их столик у дальнего окна освещался тихой зеленой лампой. Когда стало смеркаться, им принесли свечу, и стало еще уютнее.
– Вы удивительная.
– Правда?
– Да.
Она засмеялась.
– Чем же я вас так удивила?
– Никогда бы не подумал, что вы можете шутить. И смеяться.
Она расхохоталась еще громче, закинув назад голову.
– И это все, чем я вас удивила?
– Нет, что вы! Конечно, нет.
– Неужели? Есть что-то еще? Придумайте что-нибудь скорее. Ну же, прошу вас! Или, по-вашему, это комплимент? Сказать девушке, что ее главное достоинство это хорошее чувство юмора?
Она смеялась, а Антон Ильич продолжал совершенно серьезно:
– Вы необыкновенно красивая. Я вас еще в самолете заметил.
Она перестала смеяться.
– В самолете?
– Да. Я подумал, что у вас, конечно, кто-то есть.
– Правда? Почему же?
– Потому что… Вы все время о ком-то думали и ни на кого не обращали внимания. Ни с кем не разговаривали. Не читали книгу. Не спали. Я наблюдал за вами. Вы всю дорогу сидели и думали. Как будто… Как будто вы думали о ком-то. Как будто вам никто больше не нужен.
– Да нет же! Я просто думала… Да, это не важно. Так что еще вы обо мне подумали?
– Я подумал, что вокруг такой красивой девушки, несомненно, вьется стая поклонников.
– Да бросьте, какие поклонники!
Она махнула рукой, но Антон Ильич не поверил ее словам. Тогда она наклонилась к нему и сказала:
– Меня с восьмым марта в этом году никто не поздравил.
Она выразительно посмотрела на него, словно одна эта фраза должна была объяснить ему все.
– Только девочки на работе. Да мой бывший свекор поздравление прислал. А из мужчин никто. Вообще никто! Даже не позвонил никто. Понимаете?
Она выпрямилась и вздохнула.
– А вы говорите, поклонники.
– Вы так из-за этого переживаете?
– Из-за чего?
– Из-за восьмого марта?
Глаза ее потемнели.
– Ведь ноябрь уже на носу. Неужели вы до сих пор об этом думаете? Для вас это так важно?
Лицо ее застыло на мгновенье, она отвела взгляд и отрезала:
– Нет.
Они помолчали.
– Значит, вы были замужем?
К ней снова вернулся обычный озорной тон, и в глазах заблестела улыбка.
– Была.
– Долго?
– Долго. Для меня, во всяком случае. Почти пять лет.
– Ого! Действительно долго.
Она вопросительно посмотрела на него, и он ответил, не дожидаясь ее вопроса:
– Я не был женат.
– Ни разу?
– Нет. Почему же вы расстались с мужем?
Она поставила чашку, которую держала в руках, и выдохнула:
– Потому что мой бывший муж ушел к моей бывшей лучшей подруге.
– Вот как? Простите меня ради бога…
Она рассмеялась.
– Это было три года назад, и я уже давно ни на кого не обижаюсь.
Антон Ильич не знал, что и сказать.
– Вообще-то, мой бывший муж изначально очень нравился моей маме, а не мне. Мы были на последнем курсе института. У меня была, как вы выразились, стая поклонников. Разношерстных, знаете ли, поклонников, но…
Она развела руками.
– Он сделал мне предложение, в отличие от всех остальных. И мама настояла, чтобы я согласилась. Мы сыграли свадьбу.
– Понятно, – кивнул Антон Ильич понимающе, хоть и не совсем понимал. Неужели такая девушка, как Юля, могла выйти замуж по чьей-то указке?
– С самого начала меня не покидало чувство, что это все не мое. Понимаете?
Антон Ильич не понимал.
– Как вам объяснить? У нас и свадьба была какая-то не такая, и наше свадебное путешествие, и наша последующая семейная жизнь… Все было не так с самого начала. В свадебное путешествие мы все вместе поехали, мы с мужем и его родители, представляете?
Она расхохоталась.
– Мы собирались побыть два дня в Риме и разъехаться, мы должны были уехать на море, а родители собирались путешествовать по городам Италии. Но моему новоиспеченному свекру стало нехорошо с сердцем. Ничего серьезного, но пришлось нам остаться с ними. На море мы так и не поехали. Смешно теперь вспоминать…
Она задумалась о чем-то, и веселые искорки в ее зеленых глазах опять погасли.
– Я и свадьбой-то почти не занималась. Подруги все удивлялись, почему я такая спокойная? Не волнуюсь, не трясусь. А мне было как-то все равно, понимаете? Я только платье попросила купить мне то, которое мне понравилось. А все остальное – гости, ресторан, меню, какая разница? В глубине души я знала, что все закончится разводом. Я никогда не допускала мысли, что проживу с этим человеком всю жизнь. У меня всегда было такое чувство, что все должно быть по-другому. Мне казалось, что все, что со мной происходит, это временно, как какая-то репетиция, понимаете? А главное – настоящая жизнь и настоящие чувства – придут потом.
– И что, пришли?
Она так расхохоталась, что Антон Ильич подумал, что снова сказал что-то не то. Но она смеялась так заразительно, что он тоже заулыбался, глядя на нее.
– Еще в пути, – выдавила она сквозь смех.
– Как же вы продержались целых пять лет?
Она едва успокоилась и отдышалась.
– Сама не знаю. Я много раз хотела разойтись, но мама все время меня отговаривала. Она надеялась, что у нас все наладится. Но когда всплыла вся эта история, даже она согласилась, что нам надо разводиться. Теперь она боится, что я больше не выйду замуж и так и не рожу ей внуков.
– Понятно.
– Просто ей в свое время тоже не удалось сохранить семью. Бабушка не дала, ее мама. Она с самого начала была против моего отца и сделала все, чтобы мама развелась и вернулась домой. Так вот моя мама всегда говорила, что будет вести себя по-другому. Что будет поддерживать свою дочь, уважать ее выбор. В общем, так она и делает. Она всегда находит общий язык с моими подружками, все мои друзья ее просто обожают, потому что с моей мамой можно говорить обо всем. И потом, она очень современна, в курсе всего, что происходит в мире, и с ней правда очень интересно. Мой муж тоже ее обожал. Он общался с ней даже больше, чем я, звонил, спрашивал совета… Но теперь уже нет, конечно. После того, что произошло… Мама переживала даже больше, чем я. Она ведь тоже хорошо знала ту мою подругу.
– И с тех пор вы ликвидировали подруг?
– Как в том фильме?
Она снова рассмеялась.
– И поэтому даже путешествовать предпочитаете в одиночестве, без подруг?
– Нет, я не против подруг. Просто сейчас не сезон отпусков. Подруги все работают.
Антон Ильич смотрел на нее и все не мог поверить, что эта удивительная девушка одна. У него в голове не укладывалось, как такая красавица могла оставаться в одиночестве. Ну, допустим, неудачный студенческий брак, размышлял он про себя.
Молодые были, поторопились, с кем не бывает? Но прошло уже столько времени! Пять лет в браке с человеком, которого не любила с самого начала, да плюс еще три года… И за все это время не нашлось мужчины, который стал бы нее достойным и единственным? Почему? Как такое может быть? Он видел, какими глазами смотрят на нее мужчины. Несомненно, те из них, что побойчее, пытаются ухаживать за ней. Невозможно, чтобы такая красавица оставалась без внимания, невозможно! Если только… Должно быть, дело в ней? Выходит, она сама не подпускает к себе никого? Но как? Почему? Требует от мужчин невозможного? Ждет какого-то идеала? Однако она не производит впечатления наивной барышни, витающей в облаках. Наоборот, она кажется на редкость разумной и рассуждает обо всем на удивление здраво. Или, вдруг подумал Антон Ильич… Все дело в том, что она не может забыть кого-то? Ну конечно! Вот в чем дело. Есть кто-то, кто давно и надежно занял место в ее сердце, а все остальные просто меркнут в сравнении с ним. Только этим можно объяснить ее одиночество.
– А тот, кто нравился вам? – спросил Антон Ильич.
Она посмотрела на него удивленно.
– Кто?
– Где он теперь?
– С чего вы взяли, что мне кто-то нравился?
– В той стае разношерстных поклонников наверняка был один, кто нравился вам.
В ее глазах заплясала улыбка.
– Был такой, – призналась она. – Вы правы.
– И что же?
– Да ничего. У нас как-то не сложилось.
Антон Ильич вопрошающе смотрел на нее – ему и впрямь хотелось узнать правду, – и она глубоко вздохнула, подняв и опустив плечи, и сказала:
– У него была девушка. Вернее, даже не девушка, а жена. То есть… Ну знаете, как это бывает? Они не были расписаны, но у них родился ребенок. И я, как только узнала об этом… В общем, я сразу решила, окончательно и бесповоротно, что у нас с ним ничего не выйдет. Сейчас-то я, наверно, по-другому бы поступила. Нет, вы не подумайте, я не хочу сказать, что стала бы уводить человека из семьи, конечно нет. Просто не торопилась бы так. Постаралась бы разобраться. Выслушала бы, по крайней мере… А тогда!
Вот это больше похоже на правду, подумал Антон Ильич.
– Тогда я была очень упряма и категорична. Сказала нет – значит нет, и точка.
Антон Ильич кивнул. Он вспомнил, как она посмотрела на него на пляже, и передернул плечами.
