– Почему ты ушел из госпиталя Святой Екатерины?
Эй-Джей отправила в рот мини-сэндвич с курицей и соусом песто.
– Захотел открыть собственное дело.
«Почему?» – хотела спросить она, но сдержалась, решив, что мотивы его поступков ее не касаются. Чтобы заполнить паузу в разговоре, она съела маленький шоколадный круассан. Он оказался таким нежным и вкусным, что она застонала от удовольствия.
– Вкусно?
– Очень.
– Я знал, что тебе понравится.
– Правда? – спросила Эй-Джей, медленно облизывая пальцы.
Она могла бы сказать ему, что испытывает голод другого рода. Этот шатер давал такую же хорошую возможность уединиться, как и гостиничный номер. Они могли бы прямо сейчас раздеться и заняться любовью, и никто ничего бы не заподозрил.
Все же что-то заставило ее помедлить.
Это Мэтт. Мужчина, с которым она целых полгода делила постель. Она была готова убрать защитные барьеры и впустить его в свое сердце, но не успела этого сделать, потому что он ее бросил. После этого она поклялась себе, что больше не будет уязвимой. Она выбросила Мэтта из своей жизни, но сравнивала с ним всех своих последующих бойфрендов.
– Мэтт… – начала она и тут же осеклась, потому что он внезапно поднялся и так пристально на нее посмотрел, что слова застряли у нее в горле. Она хорошо помнила этот взгляд. Он продолжал на нее действовать даже спустя столько лет.
– Пойдем со мной.
Обогнув стол, Мэтт взял ее за руку, поставил ее на ноги и притянул к себе. Когда она заглянула в его темные глаза, ее сердце бешено застучало.
«Поцелуй меня».
Словно прочитав ее мысли, он начал медленно наклонять голову. Почувствовав знакомый трепет желания в глубине ее женского естества, Эй-Джей опустила веки и приоткрыла губы. Неожиданно Мэтт отстранился.
Открыв глаза, она обнаружила, что он улыбается. Затем он повернулся и повел ее к выходу. Она была так возбуждена, что забыла свои босоножки. Нагретый на солнце кафель обжигал ей ступни, но она едва это замечала.
Когда они вошли в лифт и двери закрылись, Мэтт наконец поцеловал ее в губы. Это был настойчивый крепкий поцелуй, который пробудил ото сна ощущения, которые дремали внутри нее долгие годы. Ее пальцы вцепились в его бицепсы, и она почувствовала, как его мышцы напряглись.
– Энджел, – прошептал Мэтт, и ее охватили воспоминания.
Он всегда шептал это слово, когда раз за разом доводил ее до экстаза.
Когда лифт остановился, Эй-Джей едва это заметила. Мэтт внезапно отодвинул ее от себя, озорно улыбнулся ей и развернул ее лицом к дверям.
В следующую секунду двери открылись и в лифт зашла пожилая женщина. Эй-Джей пробормотала вежливое приветствие. Она была напряжена, поскольку бедро Мэтта было прижато к ее ягодицам, и она чувствовала его тепло через тонкую ткань платья. Она тупо смотрела на медленно меняющиеся номера этажей. Ей казалось, что ее нервы вот-вот лопнут.
«Что ты делаешь, черт побери?»
Она никогда не думала о прошлом. Она всегда расставалась с ним и двигалась дальше.
Тогда почему она думает о нем сейчас?
Десять лет назад они крутили роман, понимая, что их отношения будут временными. На первом месте для Мэтта была карьера. Дочь алкоголички и сбежавшего вора не подходила перспективному нейрохирургу.
Женщина вышла из лифта на десятом этаже, и Эй-Джей, глубоко вдохнув, сказала себе: «Это я. Эй-Джей Рейнольдс. Я не такая, как эти опустившиеся люди. У меня есть сестра, которая меня любит. У меня есть друзья, которые меня ценят. Я умная и уверенная в себе взрослая женщина. Я не лгу и не обманываю. Я хороший человек».
Стал ли бы хороший человек добиваться такой цели, как у нее, с помощью манипуляций и соблазна?
Мэтт слегка подтолкнул ее, прервав ход ее мыслей. Она обнаружила, что они достигли верхнего этажа. Двери открылись, и они, выйдя из лифта, оказались в коридоре.
– Эй-Джей?
Его ладонь легла ей на ягодицы, и ее бросило в жар.
«Ты сможешь это сделать».
Коридор, украшенный эскизами Версаче в позолоченных рамах, оказался слишком длинным. Наконец они достигли двери номера Мэтта. Она была украшена фреской с изображением греческих богов. Он открыл ее с помощью пластиковой карточки, и в следующую секунду она увидела роскошный пентхаус с окнами до пола и замерла на пороге. Мэтт привлек ее к себе, положил ладонь ей на живот и коснулся губами ее шеи.
– Я хочу тебя, Энджел, – прошептал он ей на ухо, обжигая ее кожу своим горячим дыханием. – Хочу, чтобы ты снова стала моей.
Он придвинул ее ближе к себе, и она почувствовала, как его восставшая плоть прижимается к ее ягодицам. Ее снова охватили воспоминания о том, как они занимались любовью на пляже ночью при луне и на восходе солнца. Однажды они делали это на кухне и, обнаружив потом, что забыли задвинуть шторы, долго смеялись.
«Ты не можешь это сделать».
Ее глаза распахнулись, и она резко дернулась вперед, после чего повернулась и посмотрела на него. В его взгляде было замешательство.
– Прости, Мэтт, – пробормотала она, держась за дверной косяк. – Я… я не могу.
Он нахмурился:
– Что? Я думал…
– Прости, – неловко повторила она. – Я так не могу. Прощай, Мэттью.
С этими словами она вышла в коридор и быстро направилась к лифту.
Глава 4
– Мэттью, ты торопишься на другую встречу?
Мэтт перевел взгляд со своих часов на лицо Катрины, после чего откинулся на спинку кресла и ответил:
– Нет.
Внезапно все собравшиеся в конференц-зале госпиталя Святой Екатерины на двадцатом этаже замолчали и переключили свое внимание на них двоих. Мэтт сохранил невозмутимое выражение лица. Большинство присутствующих их с Катриной история не интересовала, однако среди них было несколько человек, которые с нетерпением ждали перепалки между бывшими супругами всякий раз, когда они собирались здесь для обсуждения кадрового и финансового обеспечения МЭМС.
Очевидно, они не знали ни Катрину, ни его. Их развод был спокойным и бесстрастным. Таким же, как их брак.
Мэтт поднял бровь, провоцируя ее, но она лишь смерила его ледяным взглядом и продолжила обсуждать повестку дня с коллегами.
Он снова украдкой посмотрел на часы. Была только половина второго. Господи, как же он ненавидит все эти собрания! Каждый год они по несколько часов обсуждают одни и те же проблемы МЭМС – нехватку кадров, бюджетные ограничения, разногласия внутри команды, – прежде чем подписать документы. Поэтому, когда Катрина и ее люди снова принялись разглагольствовать о том, что и так было понятно, Мэтт уставился в окно на живописную панораму сиднейского порта и начал думать об Эй-Джей.
После того ланча в отеле прошло пять дней. Все это время он был занят работой, и ему было некогда думать о рыжеволосой красотке, чей бесцеремонный отказ лишь подогрел его интерес к ней.
Он прав: Эй-Джей действительно изменилась. Что стало с беззаботной эмоциональной девчонкой, с которой он провел незабываемые полгода? Как она жила все эти десять лет? Она никогда не делилась с ним своими мечтами и сокровенными желаниями. Никогда не упоминала о своей семье. До их случайной встречи на свадьбе клиентки Пейдж он даже не знал, что у нее есть сестра.
Они были вместе шесть месяцев, но он знал о ней только то, то она работала в кафе рядом его домом в Сиднее, а до этого много колесила вдоль восточного побережья Австралии от Квинсленда до Виктории, то собирая сезонные фрукты на фермах, то работая официанткой или горничной. Он, привыкший все тщательно планировать, находил ее кочевой образ жизни очаровательным.
Как бы поздно он ни возвращался домой с работы, Эй-Джей всегда ждала его. Они занимались сексом, затем ужинали, после чего снова предавались страсти. Утром она уходила.
Их разрыв был внезапным. Он бросил Эй-Джей, ничего ей не объяснив.
«Неудивительно, что она тебя отшила».
Когда десять минут спустя собрание закончилось, Мэтт облегченно вздохнул и вышел из конференц-зала, читая на ходу сообщения, пришедшие на его мобильный телефон. Удалить. Удалить. Ответить. Оставить без внимания.
Прочитав сообщение от своего офис-менеджера, он застыл как вкопанный, посмотрел на часы, затем на время отправления сообщения.
Эй-Джей ждет его в офисе МЭМС целых два часа!
– А вот это уже интересно, – пробормотал он.
Распираемый любопытством, полчаса спустя Мэтт наконец вошел в свой кабинет в главном офисе МЭМС.
Услышав его шаги, Эй-Джей вздрогнула, затем повернулась в кресле для посетителей и уставилась на него широко распахнутыми голубыми глазами:
– Привет, Мэтт.
Он неспешно окинул взглядом ее вылинявшие джинсы, темно-синий пиджак, простую белую футболку и собранные в узел волосы.
«Опять мисс Скромность». Это уже начало его раздражать.
– Что привело тебя в Сидней? – наконец спросил он.
Эй-Джей слегка нахмурилась:
– Ты не мог бы сесть? Мне нужно с тобой поговорить.
Пожав плечами, он подошел к столу и сел в свое кресло.
