– Ой, я же обещала Марине помочь нарубить овощи на окрошку! Она нас, наверное, уже к обеду ждет! – всплеснула руками Аля.
– Ну что ж, к обеду, так к обеду, – согласился Самаил Георгиевич, и вся компания исчезла на глазах у изумленного римского торговца и иноземного гостя.
Уже из пустоты до них донесся голос Самаила Георгиевича:
– Между прочим, когда на слитки стали ставить клеймо, как раз и появились первые монеты. Правда, монетами они стали называться гораздо позже. Но об этом после обеда.
Глава 5
Золото и серебро. Первые бумажные деньги
Однако после обеда рассказа о монетах не случилось. И на следующий день тоже. Марина, случайно услышав, как Кирилл и Аля обсуждают путешествия к доисторическим людям и в Древний Рим, срочно уложила их в кровать.
– Перегрелись на солнце! – авторитетно заявила она, потрогав их лбы.
После такого диагноза судьба ребят была предрешена – постельный режим не меньше чем на день.
– Добррое утрро, кррасавцы! – раздался наутро за окном ехидный голос.
– Сильвер! – обрадовались дети. – А нас вот уложили…
– Рразговорчики рразговаривали! – укорил их Сильвер.
– Мы больше не будем! Честное слово!
– И хорошо, что не будете, – проговорила Марина, заходя в комнату. – А то мыслимое ли дело: целый день на солнце торчать. Ничего, сегодня солнца нет. Так что можете погулять после завтрака.
– Ну-с, дорогие мои, на чем мы остановились? – осведомился Самаил Георгиевич, разливая чай по чашкам.
– На монетах! – сказал Кирилл с набитым ртом, в результате чего получилось что-то вроде: – Фа фофефаф!
Но Самаил Георгиевич его прекрасно понял:
– Ну, конечно, на монетах! Так вот: первые монеты, как я уже сказал, были просто слитками с клеймом. Но мошенники умудрялись незаметно отрезать от слитков кусочки. Некоторые даже переплавляли их в слитки с меньшим весом, на которые ставили поддельное клеймо. Так появились первые фальшивомонетчики. Чтобы защититься от них, слитки стали отливать определенной формы. Затем покрывать их рисунками и надписями, а на ребрах делать зубчатую насечку. От таких денег уже кусочек незаметно не отрежешь. Подделывать их стало очень непросто. И хотя в разных странах все деньги были разные, делались они в основном из одних и тех же металлов. Этими металлами стали золото и серебро.
– А почему? – спросил Кирилл, аккуратно слизывая с пальцев варенье.
– Во-первых, они красивы. Но это не главное. Главное, что это благородные металлы. А их достоинство в том, что на них не действует влага и большинство кислот. Они легко плавятся, куются и со временем не утрачивают блеска, как другие металлы.
– Интересно, а почему золото дороже серебра? – задумчиво спросила Аля.
– По кочану! – сострил Кирилл.
– Не по кочану, а потому, что искать золото и отделять его от других пород очень хлопотно, – пояснил Самаил Георгиевич. – Золото в природе встречается гораздо реже серебра.
– А какие монеты были самые первые? – спросила Аля, хитро поглядывая на пятак, предусмотрительно спрятанный Самаилом Георгиевичем в витрину с самым большим замком.
– И не думайте, и не мечтайте! – замахал руками Самаил Георгиевич. – Больше никаких путешествий во времени! Это очень опасно! И детям до шестнадцати лет не разрешается.
– Бюррократ!.. – пробурчал Сильвер.
– Ни фига себе пятак дает! – в восторге закричал Кирилл, тыча пальцем.
Все дружно поглядели в ту сторону, куда он показывал. Пятак, видно, соскучившийся в одиночестве, проскользнул в щель витрины и покатился к столу. По пути он ловко увернулся от Кирилла и Сильвера, вспрыгнул на стол, описал круг и лег перед Самаилом Георгиевичем.
– Вот здорово! – завороженно прошептала Аля. – Самаил Георгиевич, пятак хочет путешествовать! С вами! С нами!
– Прравильно! – И Сильвер наклонил голову, чтобы не было видно его хитрого глаза, подмигнувшего Кириллу.
– Ну, что уж с вами поделаешь, – вздохнул Самаил Георгиевич и взял пятак. – Есть мнение, что первые монеты появились в…
– …в Лидии, – закончил он, еле успев отпрыгнуть от набежавшей волны. Кирилл с Алей отпрыгнуть не успели, и их окатило с ног до головы.
– Мокрро!.. – недовольно проскрипел Сильвер, отряхиваясь, словно собака после купания.
– А вы что хотели? – засмеялся Самаил Георгиевич. – Как-никак, Лидия была расположена на берегу Эгейского моря в западной части Малой Азии. Где мы, кажется, сейчас и находимся. И расположена Лидия была очень удобно: через нее проходили самые оживленные торговые пути в Грецию и страны Востока. Поэтому торговля здесь шла полным ходом. А чтобы не возиться с тяжелыми слитками, лидийцы сначала придумали расплачиваться слитками из золота и серебра, небольшими такими, на бобы похожими.
– Вот такими? – Аля подняла с песка небольшой сверкавший на солнце слиток.
– Ха-ха, как же, такими! – убежденно сказал Кирилл. – Деньги на пляже не валяются. Да еще на котором никого нету.
– Вообще-то Алечка права, – возразил Самаил Георгиевич, внимательно рассматривая слиток. – Слиток сделан из Электра – природного сплава золота с серебром. Но к тому же он расплющен, и на нем нанесен знак города, который гарантирует правильный вес слитка. А это и есть первая известная нам монета – называется крезиидой. Назвали ее так в честь сказочно богатого лидийского царя Креза. До сих пор есть такое выражение – «богат, как Крез». Значит, мы сейчас находимся в Лидии в VII веке до нашей эры.
– И мы не одни, – указала Аля на бегущих к ним людей. Те как раз высадились с причалившего к берегу корабля.
– Наверное, это их крезовина, то есть крезиида! – расстроился Кирилл. – Увидели, что потеряли, и вернулись. Сейчас отнимать начнут.
– Каррамба! Пирраты! – повнимательней приглядевшись к бегущим людям, закричал Сильвер.
– Ты уверен? – переспросил Самаил Георгиевич.
– Натюррлих!.. – Видимо, от волнения попугай перешел на немецкий.
– А у них уточнять не будем, – пробормотал Самаил Георгиевич и подкинул пятак.
– А чего мы сбежали? – удивилась Аля. – Они и на пиратов-то ни капельки не были похожи! Мы пиратов в «Пиратах Карибского моря» видели. Они совсем не такие были.
– Это вы более поздних пиратов видели, – объяснил Самаил Георгиевич. – А в то время пираты промышляли и грабежом, и работорговлей. Ловили на берегу зазевавшихся людей, а потом продавали их в рабство. Кстати, как это ни печально, рабы в то время тоже служили деньгами. И быть такими деньгами мне что-то не захотелось.
– Да уж, – передернул плечами Кирилл.
Однако дальнейшие его слова были заглушены ревом стадиона, где оказались наши герои.
– Дрревняя Грреция! Кррасота! – Сильвер от удовольствия аж закатил глаза.
– Да, похоже, что мы в Олимпии, где родились олимпийские игры, – оглядевшись, согласился Самаил Георгиевич. – Кстати, некоторые утверждают, что первая монета появилась не в Лидии, а в Греции вскоре после Восьмой Олимпиады. Долгое время монеты в городах-государствах Древней Греции были разной формы – и прямоугольные, и круглые. И изображения на них тоже были разные – обычно богов, которые покровительствовали городам. Например, покровителем Олимпии считался Зевс, верховный бог Олимпа, – и его изображение чеканилось на местных монетах. Покровительницей Афин считалась дочь Зевса, богиня мудрости и справедливой войны Афина-Паллада, поэтому в Афинах чеканили монеты с головой богини Афины на одной стороне и совы (птицы, посвященной Афине) – на другой. Афинские деньги так и назывались – «совы». В Дельфах и Сиракузах на монетах чеканили бога знаний и покровителя искусств Аполлона в лавровом венке. Всех и не перечислишь.
– А драхмы у них были? – спросил Кирилл, еще не забывший свою «горсть» из шести железных прутьев.
– А как же! У древних греков был такой монетный счет: мелкие медные разменные монеты – халкос и лепта («халкос» в переводе с греческого означает «медь», а «лепта» даже вошла в поговорку: «Внести свою лепту»). Самая мелкая серебряная монета называлась оболом (в оболе – 8 халкосов), шесть оболов – это одна драхма (в драхме 100 лепт), а драхма – это половина статера.
– А золотые монеты у древних греков были? – спросила Аля, любуясь, как блестит на солнце крезиида.
– Конечно. Первые золотые монеты в Греции возникли при македонском царе Филиппе II, отце знаменитого полководца Александра Македонского. Их так и называли – «филиппики». При Александре Македонском появились золотые монеты тетрадрахмы, достоинством в четыре драхмы, с изображением самого Александра на лицевой стороне и Зевса – на оборотной. То есть Александр Македонский первым из царей начал чеканить свой портрет на монетах, а потом его примеру последовали и другие правители.
– Нескрромно! – покачал головой Сильвер.
