Ближайший к «Альянсу» угол ледяного поля, возвышающийся над водой метров на пять, очерченный трещинами и высоким гребнем, начал вдруг осыпаться, куски льда и снежные струи с шумом обрушились в закипевшую воду. А затем гигантская глыба льда площадью в пару тысяч квадратных метров, отвалившись от общего спая льда, превратившаяся в айсберг, начала тонуть, плавно уходя под воду.
Хор криков ознаменовал это событие. Многие зрители зааплодировали.
Парящий, окутанный снежной короной айсберг быстро скрылся под водой, будто его кто-то утащил невидимыми щупальцами, на месте его погружения по воде расплылось пятно воздушных пузырьков, превратившее воду в бурлящий паровой котёл.
Но это было ещё не всё.
Спустя минуту, когда вода перестала кипеть, в ней протаяли белые блики, и на поверхность вырвались глыбы раздробленного при погружении айсберга.
Матросы закричали снова.
Мергель поймал взгляд капитана.
Оба понимали, что происходит. «Испаритель» перестал излучать особое поле, ослабляющее вязкость воды, и лёд начал всплывать, обретая былую плавучесть. Но если бы на месте айсберга находился корабль, он-то уже вряд ли смог бы всплыть.
Позвонил Шикада:
– Профессор, весь процесс зафиксирован, можем спокойно анализировать данные. Аппарат в норме.
– Сейчас подойду. – Мергель повернулся к Скайлсу. – Мне нужна связь с базой.
– Без проблем, док, здесь полно наших спутников, идёмте в рубку. Будете вытаскивать свою пушку?
– Рано, посмотрим видеоматериал и отколем ещё кусок льда.
– Понял. – Капитан направился к толпе на палубе. – Разойдись, парни, концерт окончен, пора за работу.
Матросы начали нехотя расходиться.
Поднявшись в рубку, Мергель связался с Арлингтоном в штате Виргиния и доложил директору DARPA Томасу Лэйбру:
– Сэр, мы вступили в игру.
– Удачно? – спросил Лэйбр.
– Айсберг утонул.
– Установка цела?
– В рабочем состоянии. Нужен эксперимент на ином материале.
– Эсминец подойдёт?
Мергель собрал морщины на лбу.
– Вы… серьёзно?!
– Я пошутил, – рассмеялся директор организации, отвечающей за разработку новых технологий, используемых в военных целях. – Миль сто южнее пасётся китайская яхта «Шенглиже», испытайте «испаритель» на ней.
– Но там… люди…
– Китайцы, да и какая разница, Том?
Голос директора растаял в тишине.
Мергель отнял трубку от уха и посмотрел на неё как на скорпиона, готового ужалить.
Глава 4
Вербов
С утра на Монако пролился мелкий тёплый дождик, но уже к десяти часам распогодилось, солнце залило лучами припортовую площадь и улочки, сходящиеся к ней. Прохожих, в основном гостей города-княжества, стало больше. Магазинчики, пивные, кафе и бары вдоль набережной залива заполнили туристы.
Денис Вербов сидел в кафе «Монтэг» на Рю-Принсесс Каролин, знаменитой пешеходной улице с десятками бутиков и ресторанчиков, и поглядывал на мачты катеров и яхт в заливе, изредка бросая взгляд на двухэтажное здание, в котором располагалась ИААФ – Международная ассоциация легкоатлетических федераций, не забывая лениво потягивать через соломинку латте, делая вид, что любуется архитектурными красотами столицы Монако; с недавних пор ею стал административный и торгово-развлекательный центр княжества – Монте-Карло, в то время как несколько лет назад столицей считался старинный Монако-Вилль, где располагалась резиденция правителя города-государства, наследного князя Гримальди.
Времени у Дениса было не так уж и много, поэтому он за три дня постояльства в гостинице «Ле Роше» лишь пару часов выделил на осмотр города, полюбовался на дворец рода Гримальди, на кафедральный собор Святого Николая, капеллу милосердия да на пушки Людовика XIV на площади, остальное время потратил на тщательное изучение места действия.
В ухе у него прятался усик рации, а на внутреннюю поверхность очков поступали сообщения о действиях и расположении всех членов группы спецназа ГРУ, имевшей определённое задание и сосредоточившей внимание на здании ИААФ. Всего в группу входили восемь человек, все офицеры, владевшие, как и сам Вербов, многими европейскими языками и не раз выполнявшие аналогичные сложные задания за границей.
В нынешнее задание отряду Вербова входила ликвидация группы диверсантов Министерства обороны США, целью которой было провокационное нападение на Совет ИИАФ, чтобы впоследствии свалить это нападение на «русских боевиков», для чего группа должна была оставить в штаб-квартире ассоциации «неопровержимые» доказательства действий «киллеров» из России.
Корни же данного мероприятия уходили в прошлое, в две тысячи шестнадцатый год, когда американским специалистам из ЦРУ удалось довести до финала одну из кампаний развязанной против России гибридной войны, подчинив важные спортивные институты – Международный олимпийский комитет, Международный параолимпийский комитет, некоторые национальные федерации, ИААФ и ВАДА – Международную антидопинговую комиссию, в результате чего русские легкоатлеты и параолимпийцы не были допущены к соревнованиям Олимпиад, как летней, так и зимней две тысячи восемнадцатого года.
Руководствовались функционеры ВАДА пресловутым «докладом Макларена», так и не представившим реальные доказательства нарушений российских спортсменов. И хотя Макларен через год внезапно скончался от сердечного приступа, вслед за сбежавшим в США руководителем Российского антидопингового комитета Родченковым, бывший президент Международного параолимпийского комитета Филипп Крейвен утонул в бассейне очистных сооружений Брюсселя, а немецкий журналист Хайо Зеппельт, создавший «разоблачительный» пасквиль о «применении допинга всеми российскими спортсменами», разбился на мотоцикле, атака на «возомнивших себя свободными» русских на этом не закончилась. Спортсменов России продолжали гнобить, не допустили на многие международные соревнования, чемпионаты мира и Европы, а затем закулисные кукловоды замахнулись и на российский чемпионат мира по футболу две тысячи восемнадцатого года, и на зимнюю Олимпиаду в Корее, и на токийскую летнюю.
Россия реагировала, но вяло. Её либеральные спортивные чиновники не желали ссориться с европейцами и американцами, отговариваясь общими словами типа: «как им не стыдно?» и «они повели себя некорректно», вместо того чтобы давать жёсткий отпор на всех идеологических фронтах. Сменились руководители Российского олимпийского комитета и легкоатлетической федерации, министром спорта стал его бывший зам, а сам он вдруг возвысился до положения первого вице-премьера, явно поддерживаемый президентом страны.
Лишь после того как Россия перестала платить соответствующим международным структурам, в том числе ВАДА и МОК, ежегодные и немалые взносы, руководители этих организаций начали менять политику. Но истово ненавидящие Россию функционеры в их рядах не снизили градус агрессии, а американские спецслужбы пошли на крайние меры, ради продолжения смуты разработав провокационные операции с нападениями на штаб-квартиры международных спортивных институтов, в том числе – ИААФ. После этих операций готовился вброс в Интернет, на телевидение и во все СМИ мира сенсационного материала о «злобной непредсказуемости русских, с которыми невозможно строить „свободный демократический порядок“».
Вербов знал, что в данный момент такие же группы, какой командовал он, сидят в засаде в швейцарской Лозанне, у штаб-квартиры МОК, в Германии, в Бонне, у штаб-квартиры МПК и в Монреале, у штаб-квартиры ВАДА. Их целью было не допустить провокаций, а если удастся – вывести спецслужбы США на чистую воду и предотвратить усиление травли российских спортсменов.
И хотя президенты этих организаций, неистощимые на выдумки о «непорядочности русских», поддерживаемые и оплачиваемые американскими секретными фондами, продолжали клеветать на Россию, поливать её грязью и вести разнузданную грязную политику «сдерживания всеми средствами», российские спецслужбы не собирались устранять их физически, зная, что на смену им придут такие же ублюдки, а наоборот, решали задачи их охраны и защиты.
Сам Вербов склонялся к мнению, что всех функционеров международного спортивного движения, унизивших Россию, буквально растоптавших российских параолимпийцев, надо просто ликвидировать, без всяких сантиментов, однако начинать надо было не с них, а с заокеанских кукловодов из ЦРУ, АНБ и РУМО, ведущих с Россией многовариантную войну всеми доступными им способами, а если разобраться, то и с тех, кто на самом деле дёргал их за ниточки, используя в своих глобальных целях, – с деятелей «международного комитета внешнего управления» человеческой цивилизации.
– Клён, я Сосна, – заговорила рация голосом капитана Алексеева. – Отмечаю движение полиции. Их «мерин» только что покинул свой пост на Рю Лашез.
