Военный. Военный сталкер. Работа, на которой каждый день смотришь смерти в глаза. А смерти разные, но смысл у них один — отнять жизнь. Иногда за что-то весомое, а иногда просто так. Почти просто так.
Я долго размышлял, и меня начало, наконец, клонить в сон. Я лег на бок, отвернувшись от окна.
Что готовит нам завтрашний день?
Глава 8
В шесть часов утра всех разбудило громкое завывание сирены тревоги. В коридорах, на лестницах и вне здания Агропрома слышались возгласы солдат «Долга» и регулярной армии, топот сапог и рев двигателей. Я быстро поднялся со скрипучей кровати, подошел к умывальнику и ополоснул лицо водой. Вода была ледяная, поэтому сон прошел почти сразу. Кинул в рот два кубика жвачки — некогда зубы чистить — и глянул на Аню. Спит, и в ус не дует. Взяв рюкзак и автомат, я тихонько, чтобы не будить девушку, вышел из комнаты. Гремя «Винтарем» на спине, я быстро спустился вниз по лестнице. На улице стояли три БМП-1, нарушая утреннюю тишину ревом двигателей. Около одной из БМПэшек стоял квад знакомых из «Долга», с которыми мы вчера добирались до базы.
— Карась! — окликнул я командира. Тот посмотрел в мою сторону с выражением лица типа «О!».
— Клен! Слава Богу! — когда я подбежал ближе, он продолжил — Ты вовремя, мы как раз для тебя местечко выпросили, поедешь с нами.
— Но у меня задание немного другого характера, я с вами не могу. Мне хм… не совсем по пути, так сказать. — я не имел права посвящать кого-нибудь в детали своей миссии. — После боя свидимся.
— Э не, так не пойдет. Только старых друзей встретил, сразу бросаешь? Давай хотя бы до завода «Росток» вместе доедем — там остановка для соединения со второй частью ударной группы, там и пересядешь. Окей?
— Ты так подробно все распихал, прям и не поспоришь. Окей.
Квад забрался в БМП, я зашел последним и закрыл за собой бронированную дверь пехотного отделения. Открытая амбразура для стрельбы из личного оружия открывала взору маленький кусок окружающей реальности. Мельтешение постепенно стихало, большинство сталкеров уже погрузились в бронетехнику и грузовики, двигатели взревели еще сильнее. Я почувствовал как наша боевая машина развернулась в сторону ворот, и, лязгнув гусеницами, рванула вперед. Я оторвался от амбразуры и решил осматривать местность в перископ, торчащий из крыши пехотного отделения. В это же время со мной заговорил Карась.
— Как там разведка на Кордоне прошла? Ты ведь в ней участвовал? Тут весь лагерь со вчерашнего дня слухами полнится. А то я вчера в суматохе забыл тебя расспросить.
— Конечно участвовал. Там-то и были только я да мой друг, Шелест. — Я оторвался от перископа и продолжил. — Гладко все было по началу. Сам знаешь, Кордон — место спокойное. Было… Засел я в доме, рядом с домом Лиса, осматриваю местность на предмет этой чертовой «Свободы», никого не трогаю. И тут словно из под земли вываливается на меня группа из пятнадцати человек со снайпером в придачу. Правда, меня вовремя предупредили о появлении анархистов, может, благодаря этому я сейчас сижу здесь и с тобой разговариваю, а не валяюсь в том старом доме.
— Да уж. Ты прямо чудом спасся. «Свобода» в последнее время что-то совсем озверела. Хотя они в принципе никогда спокойными не были, но стоило нам придавить на них чуть — чуть, так они и успокаивались почти сразу, а сейчас… А Шелест — это тот, с кем мы тогда на свалке виделись?
— Во время совместной зачистки — он самый. Мой сослуживец и друг детства. Кстати, ловко он на Кордоне от «Свободы» сдернул.
Тут в разговор вмешался Проф.
— Дело в том, что «Свобода» не просто стала сильней, — заговорил он с типичным для него научным акцентом — На местах, где она побывала, мы с коллегами отмечаем резкое снижение аномальной активности, словно что-то высасывает энергию из самой Зоны. К тому же трупы, которых мы находили после «Свободы», мягко говоря, не похожи на обычных. Они словно мумии, как будто что-то методично, медленно вытягивало из них жизнь.
От этих слов у меня буквально кровь направление поменяла. Догадки Ани могут быть не просто догадками, а вполне реальными вещами. Во всяком случае, пока что большинство фактов указывает именно на это. Хотя… Даже если это и так, то что я могу сделать? Стать спасителем мира, уничтожив этот гребаный артефакт или что оно там собой представляет? Так бывает только в дешевом американском кино, а в реальной жизни это невозможно осуществить. По крайней мере одному.
Мы уже проезжали по территории Свалки. Я глубоко задумался, но к жизни меня вернул голос Бобра, восхищавшегося тем, как улепетывали с дороги бандиты, увидав наши грозные боевые машины.
— О, как убегают, гады! Как легкая нажива, то это про них, а как воевать — все хвосты поджали! Карась, может, шмальнуть по ним из пулемета?
— Отставить! У нас впереди бойня! Патроны надо беречь.
Мы подъехали на «Росток», я распрощался с «сослуживцами» и пересел в бронетранспортер, который должен был меня доставить к Рыжему лесу.
Глава 9
Дорога заняла около получаса. Откинув вбок тяжелую бронированную дверь БТРа, я выбрался наружу и побежал до ближайшего укрытия, которым оказалось дерево. Бронетранспортер почти сразу уехал с места высадке к месту боя. Над головой уже раздавался гул вертолетных двигателей, боевые машины обстреливали врага из авиационных пушек и ПТУР. В ответ им раздавалось стрекотание крупнокалиберных пулеметов «Монолита».
Я поудобнее перехватил «Винторез», и двинулся вглубь Рыжего леса. Пока шел, я намечал себе дальнейшие укрытия, так как тут могут быть снайперы вражеской группировки. Я, сидя за камнем и прикрытый зараженным кустом, начал осматривать открывшиеся моему виду возвышенности на предмет врага и всякой живности. Единственное, что было мною замечено — это кучка зомбированных сталкеров, медленно бредущих на восток. Подождав, пока зомби отойдут подальше, я начал двигаться на поляну, на которой находился некогда упавший тогда вертолет. Говорят, он упал сюда еще во время аварии. Пилоты схватили дозу радиации, в несколько раз превышающую смертельную и не смогли управлять вертолетом. Он летел сюда от самой станции, пока не рухнул и не нашел себе вечную стоянку на этой поляне.
От высматривания среди зараженных деревьев старого вертолета меня отвлекло рычание чернобыльского волка. Из-за соседнего камня показались первые слепые псы стаи, я выхватил из кобуры «Марту», пистолет калибра 9 на 19 мм и начал методично отстреливать мутантов. Первые две псины полетели наземь уже после 6 патронов, выпущенных из моего оружия. Еще несколько псов начали было атаковать меня, но после нескольких выстрелов отбежали для повторной атаки. Я начал перезаряжать оружие. В это время из-за камня вышел глава стаи, чернобыльский волк, и прыгнул на меня. Я успел увернуться от его прыжка и чуть не слетел с камня. Проскользив лапами по сырой земле, мутант повернулся ко мне, и, злобно рыча, кинулся на меня во второй раз. Наконец перезарядив пистолет, я отпрянул в сторону от траектории прыжка волка и всадил две пули ему в тело. Чернобылец дернулся и приземлился прямо на камень рядом со мной. Я пустил по нему еще четыре пули, заметив краем глаз несколько слепышей, заходивших ко мне сбоку. Надо было действовать быстрее, стая окружала меня. Волк тоже времени не терял, и хрипя от полученных ран, уже в третий раз прыгнул на меня, но был сбит мощным ударом кулака в челюсть и слетел с камня. Я выпустил в него остаток обоймы, мутант упал на землю, и, издав предсмертный хрип, умер.
Развернувшись в сторону, откуда на меня бежали слепые псы, я увидел остатки стаи в количестве пяти собак. Оставшись без ментального контроля чернобыльского волка, некогда опасные мутанты снова превратились в стаю глуповатых хищников, однако все еще пытались атаковать меня. Три псины во главе с самой крупной особью начали оббегать меня справа, постепенно приближаясь к моему камню, две другие же не спешили атаковать.
Обойма пистолета была опустошена после убийства волка, я быстро выхватил из-за спины G36, срезав очередью самую крупную псину из тройки, а несколькими следующими выстрелами еще двух собак.
Расстреляв тройку, я перевел взгляд на двух оставшихся слепышей. Но псы, потеряв ментальный контроль, уже скрылись за множеством камней и деревьев.
Убрав пистолет в кобуру, я перехватил автомат поудобнее и продолжил движение к вертолету. Наконец старая машина показалась из-за холмов, и я решил использовать его в качестве укрытия. Счетчик Гейгера показал, что все же можно забраться внутрь. Я вошел в вертолет. Внутри я увидел старые, развалившиеся сидения для десантников, несколько мешков, наверное, с песком и щебнем, которыми засыпали горящий реактор.
Отсюда уже наиболее отчетливо слышались звуки боя. Судя по доносившемуся свисту, характерному для РПГ, «Монолит» со «Свободой» разубедились в эффективности крупнокалиберных пулеметов и решили использовать против вертолетов вещи посерьезнее. Как бы там не перелопатили наши «вертушки».
