Мне шел сорок первый год. Я наконец-то научилась укладывать волосы, посещала психоаналитика, который твердил, что я привлекательная, умная и красивая. У меня было двое детей, которых я обожала. Я купила себе четырнадцать ужасно дорогих атласных ночных рубашек. Я была готова. К чему именно – я не знала. Вокруг меня не было ни одного подходящего кандидата, если не считать мужей моих подруг, к которым я не приблизилась бы и на пушечный выстрел, хотя некоторые из них недвусмысленно давали мне понять, что не прочь поразвлечься. Все они были еще скучнее Роджера. Но на тот случай, если Прекрасный Принц вдруг появится на горизонте, я сделала все, чтобы не обмануть его ожиданий. Мои ноги были тщательно побриты, ногти – накрашены, к тому же я сбросила десять фунтов. Дети сказали мне, что с новой прической я похожа на Клаудию Шиффер. Это лишний раз доказывает, что детская любовь творит чудеса. К Рождеству, спустя тринадцать месяцев после того рокового дня, как Роджер сел напротив меня в атласное кресло и сообщил свою великую новость, я настолько успокоилась, что даже перестала плакать втихомолку. Постепенно из моей памяти изгладилась и черничная булка, и сам Роджер. Я полностью оправилась от потрясения. Настала пора свиданий и встреч. И новая жизнь, к которой я оказалась совершенно не подготовлена.
Глава 2
Рандеву в моем возрасте – явление довольно занятное. Если перенестись в прошедшие времена, то свидания и встречи, на которые отваживаются дамы бальзаковского возраста, можно сравнить разве что с рыцарскими турнирами. Стоит еще немного углубиться в древность, и на ум приходит следующая историческая параллель: христианка на арене Колизея. Как ни старайся, рано или поздно тебя все равно растерзают голодные львы.
А их видимо-невидимо – я имею в виду львов. Одни похожи на ласковых котиков, другие только притворяются мягкими и пушистыми и прячут острые коготки. Некоторые экземпляры выглядят потрясающе, но просмотр кандидатов перед выступлением в Колизее так утомляет! В конце концов ты непременно остаешься один на один с голодным хищником, который смотрит на тебя не мигая и только и ждет удобного случая, чтобы наброситься. По прошествии шести месяцев свиданий и встреч я чувствовала себя так, как, должно быть, чувствует себя стюардесса после утомительного перелета.
Каждый раз перед свиданием я тренировалась, как будто собиралась на конкурс танцовщиц кордебалета: мне хотелось освоить походку манекенщицы, однако все мои старания перед зеркалом были напрасны. Я познакомилась с одной семидесятилетней старушкой, которая с гордостью рассказывала мне о своем новом дружке. Спрашивается, откуда у нее столько энергии? Я была почти вдвое моложе ее, а ощущала себя старой развалиной. Сказать откровенно, свидания способны прикончить кого угодно.
Среди тех, с кем я встречалась, были толстые, лысые, старые и молодые мужчины, а также те, которых мне порекомендовали друзья, уверяя, что я буду от них в восторге (правда, они всегда забывали упомянуть какой-нибудь крошечный недостаток кандидата: алкоголизм в начальной стадии, психическое расстройство, виной которому были его мать, отец, дети, экс-супруга, собака или длиннохвостый попугай, сексуальные отклонения, появившиеся у героя после того, как его изнасиловал дядя в подростковом возрасте). Да, я знаю, где-то, наверное, живут-поживают абсолютно нормальные мужчины, но черт меня подери, если я встретила хотя бы одного. Вероятно, я совершенно потеряла форму.
В течение тринадцати лет я каждый вечер готовила Роджеру обед, смотрела вместе с ним телевизор, спала с ним и подвозила его на бейсбольные матчи. Новые веяния обошли меня стороной: я не умела готовить изысканные лакомства в микроволновой печи, не умела варить капучино из шестнадцати сортов кофейных зерен, привезенных из африканских стран, о существовании которых я даже не подозревала, и не разбиралась в новых видах спорта, которые уже вошли в программу Олимпийских игр. Оказывается, маникюр и модная стрижка – это необходимые, но недостаточные условия. Надо кататься на лыжах не хуже Килли, одним махом проплывать стометровку и прыгать в длину. Признаюсь честно, я ужасно ленивая особа. В скором времени я решила, что гораздо проще сидеть дома, смотреть с детьми повторение сериала «Я люблю Люси», уплетая пиццу. Наступило второе лето моей свободной жизни. Я подвела неутешительные итоги и пришла к выводу, что мои поиски спутника жизни окончились провалом.
В июле дети поехали вместе с Роджером на южное побережье Франции. Они арендовали яхту и остановились в «Отеле дю Кап». Потом Роджер намеревался отвезти их в Париж и отправить самолетом домой, где я должна была их встретить и провести с ними весь август. Я заблаговременно сняла пляжный домик на троих на Лонг-Айленде («Умпа» все-таки не бездонная бочка). Роджер с Хеленой арендовали небольшое палаццо под Флоренцией. Я уже давно подозревала, что трастовый фонд Хелены в отличие от ее коэффициента умственного развития значительно превосходит мои финансовые возможности. Я была рада за Роджера, точнее, делала вид, что рада, чем ужасно гордился доктор Стейнфилд. Конечно, я лгала ему. Я все еще злилась на Роджера и немного завидовала Хелене – ее длинным ногам и пышной груди, а не трастовому фонду.
После отъезда детей мне поначалу было ужасно тоскливо. С кем теперь смотреть «Я люблю Люси»? Правда, в их отсутствие я понемногу отучила себя от орехового масла и пиццы. Сэму было уже восемь лет, а Шарлотте недавно исполнилось тринадцать, и мы с ней постоянно спорили, стоит ли красить ногти в зеленый цвет и прокалывать нос. Честно скажу, когда пошла вторая неделя моего одиночества, я свыклась со своим новым положением и даже стала входить во вкус. Несмотря на жару, мне всегда нравился летний Нью-Йорк. В выходные дни город полностью вымирал. Я бродила по улочкам до самой темноты и часами сидела в по-зимнему прохладных кинозалах с кондиционером. В то лето, перебирая в памяти события недавнего прошлого, я вдруг обнаружила, что Роджера нет рядом со мной уже два года. Я больше не грезила о нем по ночам, не желала его. Я почти забыла, как выглядит его тело. Невероятно, но я наконец перестала скучать по нему, по его храпу и тем редким мгновениям счастья, которые давно канули в Лету.
Дети звонили мне время от времени. Меня ужасно веселило, когда Роджер вмешивался в разговор и, задыхаясь, спрашивал, как у меня хватает терпения возиться с ними день и ночь и правда ли, что Шарлотта хочет вдеть себе кольцо в нос. Как я ни обожала Шарлотту и Сэма, я была рада, что они с Роджером… и Хеленой. Пускай теперь ищет свою любимую блузку, юбку и серебряный браслет – она их больше не увидит. Вполне возможно, что лет через десять они найдутся под кроватью вместе с дамской сумочкой и начатым флакончиком духов. Когда у меня что-нибудь пропадает, я всегда первым делом заглядываю под кровать – привычка, выработанная годами. Правда, Хелене я решила не открывать этот секрет. Она должна понимать, что любить Роджера – значит заботиться о его детях. Забавно, что, несмотря на липосакции и силиконовые имплантаты, Хелена в свои двадцать пять страшно боялась забеременеть и испортить фигуру и принимала противозачаточные таблетки, о чем мне не преминула доложить Шарлотта. Сэм считал ее чудачкой. Через три недели она была вне себя от злости и уже не раз пожалела, что вышла за Роджера. А я с ностальгией вспоминала споры о зеленых ногтях и готова была уступить свои позиции в борьбе за кольцо в носу. К счастью, Шарлотта этого не знала.
Без них дом опустел. Но я продолжала регулярно делать педикюр, красить ногти ярко-красным лаком и носить босоножки на шпильках. Вот уже несколько месяцев я не ходила на свидания, но трепетно поддерживала свой новый имидж. Тем же летом я коротко подстриглась. Хелена по-прежнему носила пышную гриву в стиле Фарры Фассет. Что ж, пусть так. Роджеру это, видно, нравится. И все остальное, чего у Хелены явно в избытке.
За четыре дня до приезда детей я внезапно приняла решение. У меня не было никаких дел, а бесцельно болтаться в Нью-Йорке в ожидании их возвращения не имело смысла. Эта идея возникла у меня на день раньше, а именно накануне глубокой ночью. Я успела пересмотреть все фильмы в кинотеатрах, друзья мои разъехались кто куда, и мне вдруг захотелось поехать в Париж и встретить там детей. Я взяла билет туда и обратно по специальному тарифу. Все сложилось на редкость удачно и легко.
Я зарезервировала место в прелестном маленьком отеле на Левом берегу Сены, который мне порекомендовали знакомые. Хозяином отеля была заходящая звезда французского кино. Отель славился отличной кухней и обслуживал элитных клиентов. Перед тем как ложиться спать, я тщательно упаковала чемоданы, а на следующий день вылетела в Париж. Наш самолет приземлился в аэропорту Шарль де Голль в полночь по местному времени. Стояла теплая июльская ночь, и, сойдя с трапа, я поняла, что очутилась в волшебной сказке. Такая чудесная ночь могла быть только в единственном городе на земле – в романтическом Париже. Признаться, впечатление несколько омрачалось тем, что от водителя такси ужасно несло потом и луком. В этом есть своеобразный галльский шарм, подумала я, опустив стекло и любуясь видами Парижа. Триумфальная арка, площадь Согласия, Вандомская площадь… и мост Александра III, по которому мы переехали на Левый берег Сены, где находился мой отель.
