- Деньги...
- Денег... нет.
- Ты их потратил?
- Чу–чувак, это... это было всего... около 74 баксов. Вот... вот, чувак, клянусь.
Хоакин пару секунд смотрел на него с невозмутимым выражением лица, затем обошел вокруг стула. Он осмотрел кухню позади Дэйва. В центре обеденного стола стояло ведро "KFC". Стеклянная бутылка "Kока-Kолы" и посуда из нержавеющей стали - вилка, ложка, зазубренный столовый нож - окружали тарелку. На тарелке лежали горка картофельного пюре, печенье, недоеденная куриная грудка и две голени без мяса.
- Ты потратил мои деньги на сегодняшний ужин? - спросил Хоакин. - Хотел побаловать себя чем-нибудь "приятным", хотел вознаградить себя после избиения и ограбления моей девушки?
- Там было всего $70, чувак! - воскликнул Дэйв.
- Семьдесят четыре доллара. Ты сказал, что $74.
- Хорошо! Ладно! Я отдам тебе эти гребаные деньги.
Хоакин хлопнул Дэйва по голове сзади. Его грубая, покрытая волдырями ладонь казалась тяжелым, грубым кирпичом. Дэйв услышал жужжание в левом ухе. Он что-то пробормотал и ошеломленно покачал головой. Прежде чем он успел сориентироваться, сутенер снова ударил его. Порез на виске Дэйва расширился, кровь окрасила его бакенбарды и потекла по щекам. Он потерял сознание на четыре жалкие секунды.Oчнувшись, он обнаружил, что смотрит на свои колени. Пол, казалось, накренился под ним, потому что его стул опрокинулся.
Хоакин схватился за спинку и не дал стулу упасть. Он сказал:
- Ты же не хочешь беспокоить своих соседей, парень. Если ты потревожишь их, они могут потревожить нас. Если это произойдет, мне придется побеспокоить тебя. Ты же этого не хочешь. Перестань кричать.
- О, Боже. О, Боже мой. Ч–чего ты от меня хочешь? – захныкал Дэйв.
- Ты не настолько глуп, не так ли? Мне нужны деньги, ублюдок.
- О... Хорошо, хорошо. Есть... У меня есть сто баксов в одном из этих футляров для Blu–ray. Прямо там, на... музыкальном центре. Это в... э-э... футляре от "Операции "Дельта-фарс"[3]. Возьми их, чувак. Возьми все.
Хоакин бросил взгляд на музыкальный центр в гостиной, затем снова посмотрел на своего пленника. Ошеломленное выражение его лица говорило: Ты что, издеваешься надо мной?
Когда сутенер подошел к музыкальному центру, Дэйв сказал:
- Пожалуйста, не причиняй мне вреда. Пожалуйста, чувак, прости меня. Я... я не знаю, почему я это сделал. Я просто... Я потерял контроль над собой, чувак. Я начал бить ее и... Я не знаю, что случилось. Я просто облажался, ясно? Пожалуйста, не делай мне больше больно. Не убивай меня. Я не хочу умирать.
Я не хочу умирать. Я не хочу умирать. Он продолжал повторять эту фразу, как будто мог убедить его повторением.
Хоакин схватил футляр с Blu-ray "Дельта-фарс". Внутри лежали пять сложенных двадцатидолларовых купюр. Это было идеальное укрытие - никто не додумался бы украсть копию "Операции "Дельта-фарс". Он сунул деньги в карман и отбросил футляр в сторону, возвращаясь к Дэйву, который продолжал молить о пощаде.
- Спасибо, что облегчил мне задачу, - сказал Хоакин. - Но я пока не могу уехать.
- О, Боже мой...
- Ты знаешь почему?
- Пожалуйста, чувак, пожалуйста.
- Нет? Я тебе расскажу. Это потому, что я должен причинить тебе боль.
- Боже, - воскликнул Дэйв, пытаясь удержаться от крика. - Нет, нет, нет. Пожалуйста, чувак, не делай мне больно. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Я умоляю тебя.
Игнорируя его мольбы, Хоакин сказал:
- И я должен причинить тебе боль, потому что ты украл у нас деньги. Мой босс устал от таких людей, как ты, не уважающих его и его бизнес. Ты крадешь у нас - ты издеваешься над нами - потому что думаешь, что мы стали мягкотелыми. Я здесь, чтобы сделать заявление: смерть рядом, когда ты наёбываешь Винсента Лучано.
- Нет! Пожалуйста! Я так...
Хоакин засунул кляп в рот, затем затянул его. Подавленный крик Дэйва эхом разнесся по квартире. Он достиг наружного коридора, но рядом не было никого, кто мог бы его услышать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Хоакин схватил ложку с обеденного стола. Стоя за стулом, он схватил Дэйва сзади голым удушьем, чтобы заглушить его голос и ограничить движения, затем он воткнул ложку в рану на виске. Его кожа сморщилась, когда порез расширился. Он опустил ложку вниз, медленно снимая скальп с черепа. Брызнул гейзер крови, потом еще раз.
Дэйв зажмурился и задержал дыхание, толстые вены выступали на его розовом лице. Слезы, пот и кровь запеклись вокруг его левого глаза.
Ложка выскользнула из раны. С головы Дэйва снялся скальп, оставив кровавое пятно мягкой плоти на левой щеке, а также немного размазанного картофельного пюре. Толстый лоскут кожи свисал с его головы, раскачиваясь взад-вперед, когда он бился в конвульсиях на стуле. Окровавленные волосы щекотали ему шею. Он почувствовал боль в изуродованной щеке и оторванном куске скальпа.
Хоакин выпустил Дэйва из удушающей хватки. Он встал рядом со стулом и схватил его за волосы. Глаза Дэйва расширились, и он быстро задышал через нос. Он знал, что его пытка еще не закончилась.
Сутенер воткнул ложку обратно в голову Дэйва. На этот раз он зарылся в затылок, дергая его за волосы. Его плоть теперь громко потрескивала, когда скальп поднимался с черепа. Слизистая кровь прилипла к его разорванной коже. Ложка оцарапала ему череп. Она соскользнула с его головы и ударила в ухо.
Еще один лоскут его скальпа, больше, чем оторванные бакенбарды, свисал с затылка. Его открытый череп был покрыт каплями крови.
Хоакин ткнул ложкой в голову Дэйва. Он зачерпнул ложкой кожу с черепа. Куски скальпа шлепнулись на половицы. Дэйв мотал головой во все стороны, но не мог увернуться от атаки. Он попытался опрокинуть стул, надеясь рухнуть на пол, чтобы встревожить соседей, но Хоакин удержал его.
Ложка согнулась, ударившись о череп Дэйва в двенадцатый раз. Два лоскута кожи свисали с его головы, а в скальпе было проделано восемь отверстий. Кровь покрывала его лицо и шею. Она попала ему в глаза, затуманивая зрение. Его ноздри раздувались при каждом тяжелом вдохе. Его ноги несколько раз постукивали по полу, а руки болтались за спиной.
Дэйв был едва в сознании. Он больше не мог кричать, потому что едва мог дышать. Он чувствовал себя так, словно его волосы подожгли, жгучая боль распространялась от макушки до поясничного отдела позвоночника. Боль сопровождалась покалыванием, как будто колония муравьев маршировала по его ранам.
Хоакин швырнул ложку в раковину. Он смыл кровь с перчаток, прежде чем поправить рубашку. Он схватил вилку со стола и вернулся на стул.
Хоакин приподнял подбородок Дэйва, поднес вилку к его глазам и спросил:
- Куда мне это воткнуть?
Дэйв пробормотал что-то невразумительное.
Пожалуйста.
Нет.
Помогите.
Как будто поняв его, Хоакин сказал:
- Хороший выбор. Я подумал о том же.
Он стянул с Дэйва нижнее белье. Его вялый член был зажат между толстым лобком и мошонкой. Хоакин был готов испачкать руки в крови. Живя жизнью, полной насилия и трагедий, он научился отделяться - как отделить себя от людей и окружающего мира, как воспринимать людей как скот на бойне под названием "общество". И, работая на Винсента Лучано, он научился пытать тех же самых людей.
Он вонзил один из зубцов вилки в уретру Дэйва. Дэйв наклонился вперед и приподнял колени на дюйм. Он смотрел на свой член выпученными глазами, как будто пытался телепатически двигать им. Он не мог в это поверить. Сначала с него сняли скальп ложкой. Теперь в его члене была жирная вилка. Его пытали той же посудой, которой он ел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Его жизнь изменилась в мгновение ока.
Хоакин крутил вилку влево-вправо, ввинчивая зубец в мочеиспускательный канал. Другой зубец поскреб его головку, прежде чем почесать ствол пениса. Из члена Дэйва потекли капли крови. Хоакин вытащил вилку, прицелился и вонзил два зубца в мочеиспускательный канал. Он снова пошевелил ими внутри члена. Его уретра расширилась. Похоже, он мог бы втиснуть туда сразу четвертаки. Еще больше крови брызнуло из его члена на рубашку сутенера.
