— Тётя Лида, здрасьте! — открыв дверь, сказала я соседке. — Что случилось?
— Машенька, здравствуй, дорогая! — высоким голосом, запыхавшись, ответила та, открывая калитку. — Да вот внуков привезли на неделю, пока у них каникулы, хотела им пирожков напечь, хватилась — а яйца-то кончились! Я в магазин — а там переучёт! Я к Лизавете — а она как раз продала последние этим городским из дома у сельсовета! Так я к тебе, может, у тебя найдётся десяток?
Со смехом я накинула платок на голову и, сунув ноги в валенки, вышла на крыльцо:
— Найдётся, сейчас свеженьких насобираем. А вы заходите пока в дом.
— Да я на минуточку буквально! И так оставила мальчишек с Люсьенчиком одних, ещё набедокурят там…
— Ну, тогда я быстренько.
Нырнув в курятник, я ногой подвинула пару курочек и насобирала в карманы кофты десяток ещё тёплых, испачканных в засохшем помёте и перьях бежевых яиц, вернулась во двор:
— Вот, тётя Лида, забирайте.
— Маш, сколько с меня-то? — загружая яйца в авоську из каких-то давних, ещё советских времён, озаботилась соседка. А я махнула рукой:
— Ну, какие счёты между соседями! Мне, кстати, наверное, придётся уехать на несколько дней, вы же присмотрите за зоопарком?
— Присмотрю, Машенька, конечно, присмотрю! И погуляю, и покормлю, и с попугаем поболтаю, — легко согласилась тётя Лида.
— Спасибо, спасибо!
Я и правда думала съездить в город с Нексом, в зоопарк. Может, там знают, какой он породы. Может, подскажут, чем кормить, чтобы не уморить. Да и вообще. Я люблю ясность. А вдруг кто-то потерял моего найдёныша, ищет теперь, скучает по нему… Я бы скучала. Привязалась к этому малышу до глубины души. Да и он ко мне…
Проводив соседку за калитку, я вернулась в дом. Там, как всегда, царила идиллия. Глаша рычала на Цезаря, который носился кругами за Нексом, а тот, словно издеваясь, убегал от чихуашки, помахивая толстым хвостиком в миллиметре от щёлкающих крохотных челюстей. Пашка — как без Пашки! — профессионально комментировал с высоты шкафчика:
— Лево! Право! Ату его! Цезарь, фас! Некс дурик! Глаша дурик! Цезарь дурик, ату!
— А ну! — грозным голосом призвала я к порядку зверьё моё. Некс, скользнув прямо перед носом Цезаря, ловко вскарабкался по моим ногам и куртке на грудь, цепляясь когтями за платок, дохнул в лицо совсем не животным, свежим и яблочным дыханием, а раздвоенный язычок облизал щёку.
— Ты ж мой маленький! — расчувствовалась я, осторожно прижимая ящера к себе. Осторожно — чтобы не раздавить, я просто не знала, как с ним обращаться. Те ящерицы, которых я видела раньше, в руки давались неохотно, зажимались, будто я собиралась их съесть, и замирали. А Некс ластится. И даже иногда заползает под кофту, греется от тела. Такой беззащитный, хотя и большой, когтистый, зубастый, рогатый…
«Ррав-ррав-ав-ав».
— Да что ж такое? — вздохнула я. — Кто опять пришёл?
Малыш уже не лаял, он рявкал — злобно и громко. Я подошла к окну и подняла брови:
— Ни фига себе!
Перед калиткой стояла блестящая чёрная машина — огромная, как танк, а во двор собирался войти мужчина в тёмном пальто. Красивый, просто обалденно красивый мужчина. Темноволосый, высокий, с точёными чертами лица и пронзительными, неожиданно голубыми глазами. Ко мне? Такие гости? Интересно, что ему понадобилось? Возможно, просто заблудился?
Глава 3. Сумасшествие близко
Малыш просто разрывался от ярости. Он никогда так себя не вёл, даже с незнакомцами! Эта собака всегда была олицетворением флегмы и собственного достоинства, а тут… Ну прямо из себя выходит, чуть из шкуры не вылазит!
Запахнув куртку на груди, чтобы спрятать Некса, я выглянула во двор и прикрикнула на собаку:
— Малыш, фу!
А потом улыбнулась приветливо незнакомцу:
— Добрый день. Вы ко мне? Заходите, не бойтесь, он не укусит.
Мужчина открыл калитку, проходя на дорожку, повёл рукой в сторону собаки:
— Я не боюсь. И думаю, что к вам.
Он прошёл мимо враз замолчавшего Малыша и поднялся на крыльцо. Странные мягкие сапоги почти без подошвы скрипнули легонько, а я смотрела на них и думала, что не к добру. Вот не к добру и всё тут…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— У вас кошка или собака? — спросила я, стараясь всё же быть приветливой. Мужчина непонимающе прищурился. Пришлось объяснить: — Ну, стрижка собаки или кошки? Вы же по объявлению?
— Нет. Я не за этим.
Он прошёл в кухню, бесцеремонно перешагнув через описавшегося Цезаря, и встал перед Глашей. Та словно обалдела в первый момент, а потом села, вытянувшись, как солдат перед генералом. Мужчина раздул ноздри и спросил ледяным тоном:
— Ну, и где он?
— Кто? — удивилась я.
— Я не вам, — бросил он и снова спросил у питбулихи: — Фирис, где принц?
Ну конечно. Пришлый незнакомец разговаривает с питбулихой о принце. Правильно. Глюки продолжаются.
— Простите, я не совсем понимаю, что вам надо, — твёрдым голосом произнесла я. — Вы кто?
Тут из-под куртки показалась мордочка Некса, и ящер пискнул:
— Советник…
— Что?!
Я глянула на ящера, потом на мужчину. На меня уставились тёмные глаза, словно обведённые чёрным карандашом, и незнакомец воскликнул, обращаясь к Нексу:
— Ваше высочество! Что за поведение?! Немедленно оставьте эту… этого… человека!
Ящер вздохнул совсем как ребёнок и медленно скользнул вниз, перебирая коготками по кофте. Но на полпути передумал и снова залез на прежнее место. Раскрыл пасть и высунул язык, словно дразнясь. Незнакомец вздохнул, качая головой, и сказал мне:
— Я забираю его.
— С какого перепоя? — насторожилась я. Впрочем, насторожиться надо было ещё раньше, но сейчас прямо как что-то стукнуло в голову: Машка, аларм! Грядёт тот самый пиз… поворот, который дышит мне в спину с появления Глафиры в доме. Надо отступать. К печке, там есть кочерга…
Мужчина провёл рукой перед собой, словно протирая воздух между нами, и я сглотнула. Сумасшедший… Как же мне повезло! Но Некса я не отдам, пусть даже не мечтает! И даже покрепче прижала ящерицу к себе. А незнакомец нахмурился, что-то пробормотал. Отступил. Глафира приблизилась к нему, присела у ноги, посмотрела преданным взглядом. Ну нифига себе! Питбулиха прямо стелется перед ним! С чего бы это?
Кочерга удобно легла в руку.
— Его высочество наследный принц империи Эридан должен быть дома, — сверкнул глазами мужчина.
— Какой ещё принц какой ещё империи? — а я тоже умею глазки делать большие и страшные! — Если это ваша ящерица, предъявите бумаги. И вообще, даже если собака с вами собралась идти, ящерица не хочет! Как её зовут?
— Его, — мужчина даже задохнулся от негодования, — зовут Атахавиринекс Итакийский из рода Великих Южных Огневых Драконов, его высочество наследный принц империи Эридан!
— Ага, а меня — Елизавета Английская, королева, вторая по порядковому номеру, — язвительно ответила я. — Давайте серьёзнее!
— Девушка, я очень серьёзен.
— Хорошо, а вас как звать? — я перехватила кочергу чуть повыше. Глафира заворчала, подходя, и зубами взяла железяку из моей руки. Перед таким поведением собаки я даже растерялась. Да что ж такое? Кого должна защищать эта неблагодарная?
— Меня зовут, — он выпрямился и задрал идеально выбритый подбородок, — Эвиксандори Велейский из рода Огневых Драконов, первый советник его величества императора Рандаверилокурта Итакийского Эриданского!
— Господи… У вас язык не заплетается? Сколько титулов… — пробормотала я. — Попроще давайте.
— Люди… — с некоторым презрением в голосе ответил советник. — Проще некуда: я советник императора, он принц, сын императора. Мы драконы, живём в мире драконов, и сейчас мы уйдём в мир драконов. Так понятнее?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я кивнула. Драконы, ога. Дважды. Хотя мой Некс как раз похож на дракона, но не вот этот вот… хлыщ. Поэтому с сомнением глянула на советника и покачала головой:
— Что-то вы не очень… драконисто выглядите. У Некса вон рога и крылья, а у вас? Не выросли?
