НОРМАН. Вот видите? Это уже разговор. Вы — дома, делаете то, что по — настоящему умеете, и уже стали самим собой. Начинайте гримироваться, а я пойду скажу им, чтоб они пришли к вам. Я почистил парик и бороду. Погляжу, что у нас получится. А то выдумали — плясать на своей шляпе!.. Я сейчас. (Уходит).
Сэр Джон смотрит на свое отражение, потом начинает покрывать лицо черной краской. Возвращается Норман.
Что вы, сэр! Что вы!.. Нет, мы играем не «Отелло»!
Сэр Джон беспомощно смотрит на него; Норман начинает очищать ему лицо кольдкремом.
СЭР ДЖОН. В морщины набилась краска. Маленькие три вверх, длинные — вниз. А как у нас обстоит дело с трупом? Скажи, чтобы куклу подзашили. Из нее уже лезет набивка, солома валяется по всей левой половине сцены.
НОРМАН (очищая лицо хозяина). Да, сегодняшний спектакль стоит посмотреть. Вы почти что негр, а Корделия говорит вам: «Вы дали жизнь мне, добрый государь, растили и любили». Видно, этот король Лир куда-то отлучался.
СЭР ДЖОН (смеется). Когда я работал с Бенсоном, мы играли в одну игру. Мы называли ее «Рисковухой». Надо было так вывернуть стихотворную строчку, чтобы получилась двусмысленность. Наилучшую отыскал характерный актер по имени Берритон. Знаешь такой текст: «И у него на шапке три пера…»
НОРМАН. Ну да, и текст знаю и историю.
СЭР ДЖОН. Однажды в поезде между Абердином и Ливерпулем, во время путешествия, которое я бы назначал в наказание за дезертирство, Берритон выдал нам такое: «И у него на шапке триппера…»
Оба смеются. Норман дочиста оттирает лицо хозяина.
СЭР ДЖОН (смолкает. Всматривается в свое отражение). Еще одна чистая страница.
НОРМАН. Прошу прощения, пора бы нам кончить наши поэтические упражнения и заняться практическими.
Пауза. Сэр Джон протягивает руку к гримировальной палочке. Стук в дверь.
Кто там?
АЙРИН. (снаружи). Айрин. Я пришла взять корону.
СЭР ДЖОН. Входи.
Входит Айрин в костюме пажа.
(С улыбкой). Добрый вечер, малышка.
АЙРИН. Добрый вечер, сэр.
СЭР ДЖОН. Все в порядке?
АЙРИН. Спасибо, сэр.
СЭР ДЖОН. Ты пришла взять корону?
АЙРИН. Да, сэр.
СЭР ДЖОН. Начисти ее хорошенько. Я люблю, чтобы она блестела.
АЙРИН. Хорошо, сэр.
СЭР ДЖОН. И верни мне ее загодя — до того, как поднимут занавес. Я надеваю корону уже за четверть часа.
АЙРИН. Хорошо, сэр.
СЭР ДЖОН. И проследи, чтобы в антракте ее принесли ко мне в гримуборную.
НОРМАН. Ей не первый раз это поручают.
СЭР ДЖОН. Я люблю точность. Возьми, детка.
Она подходит за короной.
(Шлепает ее по попке). Ах ты моя куколка!
АЙРИН. Спасибо, сэр. (Уходит).
Сэр Джон восхищенно смотрит ей вслед.
НОРМАН. Пора почувствовать себя стариком.
СЭР ДЖОН (разглядывает разложенный перед ним грим; в страхе). Они все одного цвета. Какой палочкой я пользуюсь? Я не различаю цветов. (Беспомощно смотрит на Нормана).
НОРМАН (подходит к тазу с кувшином, наливает воду, смачивает кусок мыла и подает все это хозяину). Вы начинаете с бровей.
СЭР ДЖОН. С бровей?
НОРМАН. Да, сэр. Намыльте брови.
Сэр Джон проводит мылом по бровям, приглаживая их.
Так, хорошо. Теперь идет номер пять. (Подает хозяину палочку). Только самую физию, как вы говорите. Верхнюю губу и подбородок оставьте чистыми для усов и бороды. И не закрашивайте лоб под самые волосы.
Сэр Джон кладет грим.
Ну вот. Проще простого.
СЭР ДЖОН (продолжая гримироваться). В другой жизни, обещанной нам пифагорейцами, я бы, наверное, стал жи- вописцем. Палитра, несколько кистей, на три с половиной шиллинга холста, складной стул, и никаких тебе погонял!
НОРМАН. Нет у вас погонял, кроме себя самого.
СЭР ДЖОН. Да как ты смеешь и с чего ты взял, что я сам себя подгоняю? Я загнан, загнан, затравлен!..
НОРМАН. Право, я не хотел… СЭР ДЖОН. Надо верить в себя и в свою судьбу, примирить свою веру и свои желания и дать им закабалить себя, и кабале этой не будет конца. Да как ты смеешь!
НОРМАН. Сожалею, что упомянул об этом…
СЭР ДЖОН. Надо научиться ждать, ждать и ждать, и вот приходит момент, когда ты спускаешь на воду свое судно, вцепляешься в руль, и тут, о господи, будь начеку! Собери все силы для того, чтобы забыть, чем ты рискуешь, явись перед премьерной публикой и обнажи душу, по временам ставь на карту жизнь, подставляй спину под бичи критиков и живи так из года в год с чувством возрастающего страха, ибо легче вскарабкаться, чем удержаться наверху. Теперь тебе понятно, почему Бенсон писал мне после моей первой попытки руководить труппой: «А хватит ли у вас здоровья и сил и дальше идти по этому пути?» Все им — давай, давай!
НОРМАН. Непременно включите это в книгу.
СЭР ДЖОН. Понимают ли они, что это значит? Им же все равно! Ненавижу этих свиней!
НОРМАН. Кого же?
СЭР ДЖОН. Все им — давай, давай!
НОРМАН. Ладно, сэр, может, продолжим гримироваться?
Пауза. Сэр Джон смотрит с беспомощным видом на разложенный перед ним грим.
Краплак для морщин. (Подает сэру Джону нужную палочку).
СЭР ДЖОН (начинает рисовать морщины). Было время, ко- гда мне приходилось рисовать все морщины. Теперь достаточно только углублять те, что есть. (Продолжает гримироваться).
К двери подходит Мэдж и стучит. Норман откликается на стук.
НОРМАН. Что еще?
МЭДЖ. Ну как он?
НОРМАН. Будет в порядке, если его оставят в покое.
МЭДЖ. Я хочу видеть собственными глазами.
НОРМАН. Нельзя его беспокоить.
МЭДЖ. А как быть с дублерами?
НОРМАН. Он все это знает, всем руководит.
МЭДЖ. Управляющий спрашивает, не отказывается ли он от аренды здания.
НОРМАН. Скажите, что нет.
МЭДЖ. Вы понимаете, что уже собирается публика?
НОРМАН. Конечно, иначе было бы глупо со всем этим возиться.
МЭДЖ. Он будет готов к началу? И будет в форме?
НОРМАН. Да. (Закрывает за ней дверь).
СЭР ДЖОН. Ну как там дела? Кто приходил?
НОРМАН. Да одна поклонница, поклониться.
СЭР ДЖОН. Как они мешают!.. Не дают сосредоточиться!.. Норман!
НОРМАН. Да, сэр?
СЭР ДЖОН. Как начинается пьеса?
НОРМАН. Какая, сэр?
СЭР ДЖОН. Сегодняшняя. Я забыл свою первую реплику.
НОРМАН. «Сходи за королем Французским, Глостер, и герцогом Бургундским».
СЭР ДЖОН. Да — да! В который раз мы это играем?
НОРМАН (поглядев в записную книжку). Сегодня, сэр, вы играете эту роль в двести двадцать седьмой раз.
СЭР ДЖОН. Двести двадцать семь Лиров, а я не могу вспомнить первой реплики.
НОРМАН. Прошу прощения, но мы кое-что позабыли.
Сэр Джон растерянно смотрит на него.
Надобно приспустить щеки.
СЭР ДЖОН (накладывает нужный грим). Вот так я буду выглядеть в гробу.
НОРМАН. И еще широкая ровная полоса двадцатым номером до кончика носа Придает горделивый вид, как вы говорите.
Сэр Джон кладет нужную полосу и изучает свое отражение в зеркале. Норман заваривает в чашке немного крахмала.
СЭР ДЖОН. Как ты умудряешься доставать крахмал?
НОРМАН. Я все время за этим слежу. На нынешние гастроли хватит. А сейчас мы разведем белый лак хирургическим спиртом, да?
СЭР ДЖОН. Я умею приклеивать бороду. Сорок лет я свожу с подбородка волосы и более тридцати руковожу труппой. Думаешь, я не знаю, как прикреплять бороду и усы? Ты переходишь все границы, мой мальчик! Не много ли ты берешь на себя? (Намазывает подбородок и приклеивает бороду).
Норман, повернувшись к нему спиной, отпивает из фляжки глоток коньяка.
После сцены бури мне надо будет отдохнуть.
НОРМАН. Можете не говорить. Я помню.
