Когда кресло-каталка подпрыгнуло над трещиной в тротуаре, цепочка кулона зацепилась за волосы на шее. Я потянулась вверх, чтобы ее поправить.
— Это та же самая цепочка?
— Нет. Цепочка порвалась. Мама поменяла ее на свою. Наверное, она не такая красивая.
— Последние несколько дней без ожерелья я чувствовала себя странно, но теперь, когда оно снова на мне, ощущение какое-то непривычное. Может быть, это просто потому, что цепочка другая.
Брейдон и Стоун вышли из здания и подошли к тому месту, где мы с Ноа остановились на парковке.
Брейдон бросил плед мне на колени.
— Как видишь, моя клиентка очень слаба и нуждается в отдыхе, поэтому я вынужден настаивать на том, чтобы ее допрос длился не более часа.
Я ссутулилась в кресле-каталке, наклонив голову, чтобы казаться еще более хрупкой. Если это ускорит процесс, я не против подыграть.
Стоун фыркнул, подойдя к Ноа и отодвинув его в сторону. Он толкнул мою коляску по тротуару к покрытой травой парковой зоне.
— Мы едем на пикник? — спросила я через плечо.
— Я хотел поговорить до того, как мы отправимся в участок. Это будет быстрее и менее болезненно, чем когда шеф Адамс присоединится к нам.
— Это официальный разговор? — недовольно спросил Брейдон, следуя за нами.
Стоун проигнорировал Брейдона, усевшись на скамейку напротив меня.
— Как ты себя чувствуешь?
— Неважно. Устала. Расстроена. Растеряна. — Я наклонилась, сдернула плед с ноги и отстегнула пакет со льдом на липучке. Уселась обратно и посмотрела на Стоуна. — Сегодня слишком хороший день для этого разговора, но, похоже, у меня нет выбора. Что ты можешь рассказать о смерти моего отца?
— Не очень много. Его тело перевезли в морг. Время смерти — около трех часов ночи. И, как ты знаешь, вероятная причина смерти — кровопотеря. Следов взлома не обнаружено.
— Точно? — Я сузила глаза на Стоуна. — А замок на окне моей спальни проверяли?
— Я видел, что окно было открыто, но не уверен, что криминалисты проверили его на наличие отпечатков. А что?
— Окно было закрыто и заперто, когда я ложилась спать вчера вечером. И оба замка на двери моей спальни тоже были закрыты, но когда я проснулась сегодня утром, и окно, и дверь оказались открытыми. Без ключа дверь можно отпереть только изнутри.
Стоун достал свой телефон, но лишь повертел его в руках.
— Прежде чем я вызову специалистов, возможно, нам следует проверить что-нибудь еще?
— Чай со льдом. Оливия или Брейдон говорили тебе о холодном чае?
Стоун кивнул.
— Мы взяли кувшин из холодильника и стакан, который стоял в твоей спальне. Нам нужен список всех, у кого есть ключи от твоего дома. Если кто-то испортил чай, то, скорее всего, он сделал это, когда тебя не было дома.
— Я не запираю дом днем. Как минимум, дверь на кухню. Входная дверь обычно закрыта, если только Фрэнсис не караулит на крыльце, но каждый вечер перед сном я запираю все двери.
— Не стоит оставлять дом незапертым днем. Это чревато неприятностями.
— Ты уже не в городе, детектив Стоун. Большинство людей не запирают свои двери днем, а многие из них не утруждают себя закрытием дверей и на ночь.
Стоун потер выступившие на лбу морщины.
— Ты не заметила ничего странного или необычного, когда вернулась домой вчера вечером?
— Это надо заносить в протокол, — заявил Брейдон, скрестив руки на груди.
— Брейдон, остынь, — попросила я. — Вопросы довольно простые, и мне нечего скрывать. — И снова посмотрел на Стоуна. — Нет, я не заметила ничего необычного, но я устала и у меня болела нога. Первое, что я делаю, когда прихожу домой, — проверяю, где Фрэнсис. Он спал, поэтому я заперла все двери, налила себе холодного чая, а потом закрылась на ночь в своей спальне.
— Должно быть, это напрягает, — заметил Стоун. — Жить там, где нужно запираться, чтобы оставаться в безопасности.
— Осторожно, Кайл, — предупредил Брейдон.
— Эй, это обязательно всплывет. Шеф Адамс уже несколько раз упоминал, что Давина убила своего отца, чтобы больше о нем не заботиться.
— В следующую пятницу Фрэнсиса должны были перевести в интернат, — скрещивая руки на груди, сообщила я. — Мои обязанности сиделки практически закончились. Попробуй что-нибудь еще.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Губы Стоуна дернулись в ухмылке.
— Самооборона? Может быть, он напал на тебя, а ты случайно ударила его ножом?
— Нет, он спал. — Я покачала головой. — Если бы я поранила его во время одного из приступов, то обязательно вызвала бы «скорую». Многие могут подтвердить, что я всегда следила за тем, чтобы Фрэнсиса осмотрели, если мне казалось, что он ранен. И даже если бы я каким-то образом умудрилась ударить его ножом, нетрудно догадаться, что заявление о самообороне сработает надежнее, если позвонить в 911. Это гораздо лучшее алиби, чем говорить, что я проспала все, что случилось.
— Да, твоя история слабовата, поэтому шеф Адамс считает, что ты его убила.
— Шеф Адамс надеется, что я убила своего отца. Он не принимает во внимание улики. Он уже много лет хочет засадить меня в тюрьму.
— А что с Фрэнсисом? — спросил Брейдон, возвращая разговор в прежнее русло. — Мог ли он подмешать в чай наркотики? Может, даже притворился спящим?
— Как бы он достал наркотики? — поинтересовалась я. — Ничего подобного я в доме не держу. Даже успокоительные не храню там, где он может до них добраться. Половина лежит в моей сумочке, а другая половина — у миссис Полсон, чтобы у Ноа был к ним доступ.
Брейдон задумался над моим ответом, затем пожал плечами и посмотрел на Стоуна.
— Следующий вопрос?
Стоун покачал головой.
— Мне нечего сказать. Но опять, я не думаю, что Давина это сделала.
— Из-за сходства с самоубийством моей матери? — уточнила я.
— Ты заметила? — спросил Стоун, похоже, удивленный.
— Трудно не заметить большой нож, торчащий из шеи.
— Верно. Но дело не только в ранении. Я не эксперт, но даже угол наклона ножа выглядел одинаково. А тут еще и сам нож…
— Я не узнала нож. Он не из кухонного набора, который я держу запертым в шкафу. Не представляю, как он мог попасть в руки Фрэнсиса.
— Я сравнил фотографию с места преступления твоей матери с фотографией Фрэнсиса. Оба ножа выглядят идентично. Это церемониальные ножи. Такие ножи не найдешь на кухне.
— Церемониальные? Для какой церемонии нужны такие ножи? — с удивлением спросил Брейдон.
— Тебе лучше не знать, — отозвался Стоун, вставая и потягиваясь. — Хорошо, я позвоню экспертам, чтобы они сняли отпечатки пальцев с окна и двери твоей спальни, а затем мы поедем в участок для дачи официальных показаний. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы это прошло быстро.
— Каковы мои шансы быть арестованным сегодня? — спросила я Стоуна.
Поднеся телефон к уху, Стоун посмотрел на меня сбоку и пожал плечами.
— Пятьдесят на пятьдесят.
Я взглянула на Брейдона, но он тоже пожал плечами.
Учитывая обстоятельства — то, что я была дома одна с Фрэнсисом и на моей футболке оказалась его кровь, — шансы пятьдесят на пятьдесят выглядели вполне реальными.
Закончив разговор, Стоун подкатил мою инвалидную коляску к внедорожнику шефа. Брейдон помог мне выбраться из кресла и перебраться на заднее сиденье, а сам сел рядом.
— А что с твоей машиной? — спросила я Брейдона.
— Кто-нибудь может подвезти меня позже. Я не хочу, чтобы ты оставалась наедине с полицией. — Брейдон говорил достаточно громко, чтобы Стоун мог услышать. — И я все еще думаю, что тебе следует пересмотреть свое решение и позволить мне нанять адвоката по уголовным делам из города. Всё может пойти наперекосяк.
— Я подумаю над этим, но пока давай просто переживем этот день. Если повезет, вскрытие докажет мою невиновность.
Брейдон вздохнул.
— Больше всего я боялся, что ты позволишь Фрэнсису убить себя, а не применишь силу, чтобы его остановить. Ты не заслуживаешь ничего подобного.
Я надеялась, что Брейдон прав, но меня пугала моя неспособность вспомнить все, что произошло. Особенно страшно от того, что на прошлой неделе я трижды ходила во сне за город. Если кто-то смог заставить меня сделать это, пройти во сне через весь город, мог ли он обманом вынудить меня убить отца?
