– Но я уже сказала ему, что он не будет в это вовлечен. Если он хочет замять это дело, я не буду возражать. Я не та, перед кем вы должны махать чековой книжкой! Это не янастаиваю на том, чтобы мы играли в счастливую семью, а он! – сердито я указала на Карсона. Конечно, я могла понять, что выставляла сына в ее глазах в плохом свете, но в своем случае я всегда старалась оградить его от этого. Это не было моей виной, что вдруг узнали газеты. Если что, то виноват был Карсон, за подаренное мне ожерелье, когда это все увидел репортер.
Ее твердый взор упал на Карсона.
– Вижу, она готова отпустить это все. Почему этого не можешь сделать ты? – сурово спросила она.
– И быть как отец? – препарировал он. – Ты хочешь, чтобы я был похожим на него и смотреть, как мой ребенок и ее мать борются, когда я просто наслаждаюсь своей жизнью? Я не думал, что ты пожелаешь кому-то то, через что, однажды прошла ты.
Ее жесткая оболочка дрогнула, глаза дернулись, а губы разомкнулись.
– Конечно, нет. Я не хочу ни для кого такой жизни, какая была у нас, но ты не должен делать этого. Тебе следует сделать тест на отцовство. Если маленькая девочка действительно твоя, то ты можешь обеспечивать их деньгами. Но это не должно разрушить твою жизнь, – сказала она, сейчас ее голос звучал мягче и спокойнее.
Я подняла глаза на Карсона, ожидая, что он на самом деле выслушает ее. Он не хотел меня слушать, когда я говорила то же самое, но может быть, ее злость поможет ему услышать голос рассудка.
Карсон обвил рукой мою талию и я была притянута к нему ближе, прижавшись к его боку.
– Они не рушат мою жизнь. Саша моя. Эмма и я собираемся пожениться. Все остальные и их мнения могут идти на хер, мне все равно.
Джиллиан раздраженно вскинула руки.
– Я не могу в это поверить. Честно, это смешно. Яотказываюсь стоять в стороне и смотреть, как ты через это губишь свою жизнь! – Заявила она, обвиняющее тыча в меня пальцем на слове ‘это’.
– Тогда не смотри, – спокойно ответил Карсон, когда он уверенно подняла подбородок.
Вмучительные пару секунд они сердито смотрели друг на друга, при этом выглядя, будто играли в какую-то битву взглядов, прежде чем Джиллиан вздохнула и отвела взгляд. – Давай, Кимберли, мы уезжаем. Пускай твой брат сам исправляет свои собственные ошибки, – заявила она, повернувшись на каблуках и маршируя из комнаты.
Кимберли немедленно встала и грустно улыбнулась.
– Я позвоню тебе позже, Карсон. Приятно было, наконец, познакомиться с тобой, Эмма.
Я ахнула и покачала головой, когда она тоже вышла за дверь. Я не хочу разбивать его семью. Я не хочу, чтобы он ссорился из-за меня.
– Карсон, следуй за ней! Не оставляй такие вещи, это не правильно, – умоляла я.
Он заскрежетал зубами, глядя на дверь с переполняющей яростью в его глазах.
– Я не собираюсь идти за ней. Если, конечно, она не захочет вернуться и извиниться перед тобой. Если нет, то забей на нее тоже.
– Это твоя мать! Она любит и просто хочет лучшего для тебя, вот и все, – убеждала я.
– Если она меня любит, то она поддержит меня и мой выбор.
Я закрыла глаза, когда ощущение пустоты поселилось в моем сердце. Я никогда не хотела обидеть Карсона или забрать что-то у него, а теперь казалось, что из-за меня он был близок к тому, чтобы потерять семью. Я ненавидела себя за это.
– Я не стою того, чтобы ты потерял свою семью, – прохрипела я, когда эмоции переполнились и, наконец, упали слезы.
Он глубоко вздохнул, притягивая меня к своей груди и крепче обнимая меня. Я уткнулась лицом в его плечо и молча плакала от безнадежности во всей этой ситуации.
– Сейчас ты – моя семья, Эмма. И я не потеряю тебя, не потому, что люди слишком недалеки, и осуждают тебя прежде, чем даже узнают тебя. Если бы она не торопилась, а поговорила с тобой, она б увидела, какая ты сладкая и очаровательна, добрая и заботливая. Это ее проблемы, что она не хочет узнать тебя.
Пока он говорил, его рука скользнула вверх по моей спине, удерживая мой затылок, и запутывая пальцы в моих волосах.
– К сожалению, я забыла свою сумку.
Я быстро дернулась назад, увидев его мать, стоящую в дверном проеме, и неуклюженаблюдающую за нами. Через свои размытые, полные слез глаза, я увидела, как она тоже плакала. Не говоря ни слова, она придвинулась к нам, и наклонилась, чтобы подобрать с пола свою сумку, где ее оставила. Я молча умоляла Карсона сказать хоть что-то, чтобы это исправить, сохранить его семью, пока не поздно, но видимо он не собиралсяуступать. Его глаза были в гневе сужены, и каждый мускул в его теле был натянут от стресса.
Я прочистила горло, чтобы подготовить свой голос к работе.
– Миссис Мэтьюс, не оставляйте все как есть, пожалуйста. Вы что, не можете просто поговорить?
Она вздохнула и повернулась ко мне.
– Какая тебе разница? Конечно, это для тебя лучше, если он будет отрезан от своей семьи. Это будет даже проще для тебя: прибрать к рукам его деньги, – ответила она.
Я оттолкнулась от Карсона, шагая ближе к ней, и решила рассказать ей правду.
– Я поссорилась со своими родителями несколько лет назад. Я потеряла какие-либо отношения, которые у меня были с ними. Они теперь смотрят на меня именно так, как смотрите Вы, и хотя я притворяюсь, что это не так, но на самом деле мне больно думать, что у меня уже нет поддержки. Я не хочу, чтобы Карсон прошел через это, особенно из-за меня. Пожалуйста! – умоляла я.
Ее глаза встретились смоими, и я увидела в них нерешительность, когда она размышляла над тем, что я сказала.
Когда она оторвалась от моих, она уставились на Карсона, и ее подбородок задрожал, когда жесткий внешний вид начал давать трещины.
– Может быть, я была слишком быстра в осуждении, – прошептала она. Ее внимание снова вернулось ко мне. – Может быть, я должна лучше узнать тебя, прежде чем сделать предположения о твоей морали и намерениях.
Я кивнула в знак согласия, чувствуя, как улыбка дергаться в углу моего рта. Я не настолько глупа, чтобы подумать, что я когда-нибудь получу ее одобрение, но это не имело значения, пока Карсон не потеряет от этого свою семью.
Карсон шагнул вперед, стискивая рукой мое плечо.
– Послушай, оставь это пока, ладно? У всех нас был шок и нам понадобится время, чтобы это принять. Позвони мне завтра или когда получится, – дискомфортно предложил он. Я все еще могла слышать в его тоне ярость, но он пытался скрыть это.
