Но, уходя, Котляревский вдохнул в Кавказскую Армию свою огненную душу. Ее полкам он завещал свои традиции, свою славу. И Мигри дали Гуниб; Ахалкалаки Ахульго, Гимры, Ардаган. Асландуз сделал возможным Башкадыклар и Сарыкамыш. И Ленкорань повторилась под Карсом и Эрзерумом, подобно тому, как в защитниках Баязета забились сердца аскеранских егерей.
Вторая война с Францией 1805–1807 годов
Находясь с 1803 года снова в войне с Францией, Англия нуждалась в союзниках и нужда эта была тем более велика, что коварному Альбиону угрожало нашествие: уже осенью 1803 года Бонапарт собрал 150000 войск в Булонском лагере, где занялся их устройством и обучением к предстоящему походу, воспитывая их по-своему (Булонский лагерь явился колыбелью Великой Армии). Естественно, что Питт находился в большой тревоге и в поисках союзников не жалел ни средств, ни обещаний. Его старания увенчались успехом: за Швецией и Турцией ему удалось вовлечь в орбиту британской политики две главные державы континента – Россию и Австрию.
Беззаконная казнь герцога Ангьенского[169] восстановила Императора Александра против Первого Консула (через несколько месяцев ставшего Императором Французов) – и в августе 1804 года наш посол отозван из Парижа. Война России с Францией, до той поры лишь возможная, стараниями Питта сделалась неизбежной. Россия обязывалась выставить – 180000, Австрия – 300000. Англия ассигновывала по 1 125000 фунтов стерлингов на каждые 100000 союзных войск и принимала на себя сверх того четвертую часть расходов по мобилизации: расходы ее по сооружению громоотвода отнюдь нельзя назвать чрезмерными.
Гроза собиралась постепенно. В приготовлениях прошла вторая половина 1804 года и первая – 1805 года. Наполеон надеялся предупредить союзников вторжением в Англию с целью обезглавить коалицию, но с уничтожением французского флота при Трафальгаре Нельсоном, его план рушился. Географическое положение Англии делало ее неуязвимой и Наполеону пришлось все внимание обратить отныне на ее континентальных союзников.
Кампания 1805 года
Еще в августе австрийцы стали стягивать войска к баварской границе, а французы покидать Булонский лагерь и выступать на Рейн. Австрийской армией в Баварии (90000) командовал номинально юный эрцгерцог Фердинанд, фактически же приданный ему в помощники генерал Макк. Австрийцы наотрез отказались становиться в подчинение русским генералам. Эрцгерцог Карл, наиболее способный к военному делу из всех Габсбургов, не захотел принимать армии, предназначенной для действий против Наполеона, и предпочел получить более безопасный пост командующего итальянской армией.
В подкрепление австрийцам шла русская армия. 56000 Кутузова в августе были уже в Моравии, тогда как главные силы Буксгевдена (60000), при которых находился и Государь, собирались у границ Галиции. Кроме того экспедиционный корпус графа Толстого (20000) назначался для совместных действий со шведами в Померании и северной Германии, а средиземноморскому флоту адмирала Сенявина с посаженной на суда дивизией генерал Анрепа (12000) надлежало овладеть побережьем Адриатики – Далмацией, Иллирией и Истрией. С архипелажской экспедиции 1798 года Россия владела Ионическими островами, устроив здесь первоклассную базу для флота.
Гофкригсрат решил начать кампанию, не дожидаясь русских. 8-го сентября австрийцы вторглись в Баварию и беспрепятственно заняли всю страну до реки Лех (левый приток Дуная). Макк укрепился на Лехе, считая свою позицию неприступной. Он полагал, что Наполеон должен непременно выйти перед фронтом его армии и, по-видимому, не подозревал о существовании обходных движений в стратегии.
Война была формально объявлена 11-го сентября. С 13-го по 15-е французские корпуса перешли Рейн, и в девять переходов достигли Дуная. План Наполеона заключался в глубоком стратегическом охвате правого фланга Макка и перехвате его операционной линии по правому берегу Дуная – маневр на сообщения противника, ставший отныне классическим маневром наполеоновской стратегии (стратегический Лейтен), Отсутствие у Макка глазомера значительно облегчило операцию. 25-го и 26-го сентября французы, заходя левым плечом вперед – уже в глубоком тылу Макка – перешли Дунай и отрезали австрийцам отступление. В последующие дни стратегическое окружение австрийской армии превратилось в тактическое и она 3-го октября была отброшена в Ульм, где 8-го числа положила оружие в количестве 66000 человек[170].
Ульмская капитуляция привела в трепет австрийцев и в негодование русских. Армия Кутузова попадала в критическое положение: дойдя до реки Инн в Тироле, за 500 верст от ближайших русских подкреплений, она очутилась лицом к лицу с тройными силами неприятеля (200000, из коих 33000 конницы), предводимыми самим Наполеоном.
Узнав 13-го октября о капитуляции Макка, Кутузов быстро начал отступать из Тироля через Верхнюю и Нижнюю Австрию в Моравию: от Браунау – на Линц, Мельк и Вену, правым берегом Дуная. Эта трудная операция проведена блестяще: как ни старался Наполеон зацепить нашу маленькую армию, чтобы навалиться на нее всеми своими силами, это ему не удавалось. Кутузов всякий раз успешно избегал слишком неравного боя и наши арьергарды геройским сопротивлением задерживали во много раз сильнейшего врага (наиболее блестящее арьергардное дело было 25-го октября под Амштеттеном, где 5000 Багратиона задержали 25000 Удино). Наполеон вел все свои силы правым берегом Дуная – на левом берегу шел один лишь сводный корпус маршала Мортье.
28-го октября Кутузов достиг Кремса (на полудороге от Амштеттена к Вене) и переправился здесь на левый берег Дуная для сближения с Буксгевденом в Моравии. 29-го он атаковал изолированный корпус Мортье и разбил его при Дюрнштейне[171]. При Дюрнштейне 21000 Багратиона разбили по частям 25000 Мортье. Французы потеряли 4000 убитыми и ранеными, 1500 пленными, 1 знамя и 5 орудий. Наш урон неизвестен и должен быть от 2-х до 3-х тысяч.
Кутузов уничтожил за собою мост. Следующая мостовая переправа была лишь в Вене. Наполеон напряг все усилия для овладения ею с целью перехватить русской армии дорогу в Моравию. Форсируя марш, Мюрат с авангардом (Ланн, Сульт, Удино и конница) занял 1-го ноября Вену. Мюрату удалось беспрепятственно овладеть здесь переправой: он убедил австрийского офицера, приставленного взорвать мосты, в заключении перемирия – и перевел свой авангард на левый берег.
Переправившись таким образом через Дунай, Мюрат бросился на Цнайм, во фланг и в тыл тянувшейся туда же утомленной армии Кутузова – перерезывая русским линию отступления. Торопясь овладеть Цнаймом, Мюрат не желал терять время на бой с высланным туда спешно боковым арьергардом Багратиона и прибегнул еще раз к только что удавшейся ему хитрости: сообщил русским о перемирии, одним из условий которого являлось якобы пропуск его, Мюрата, на Цнайм. Вся беда для французов была в том, что русской армией командовал Кутузов – хитрейший из полководцев.
Кутузов сделал вид, что поверил Мюрату. Русский главнокомандующий отдавал себе отчет в отчаянном положении армии, которой в этот день 2-го ноября угрожала катастрофа, подобная ульмской. Продолжая игру, Кутузов сделал Мюрату ряд предложений, столь выгодных для французов, что Мюрат, незаметно для себя попавшись на собственную удочку, немедленно послал курьера с этими предложениями Наполеону.
Телеграф на счастье русских еще изобретен не был. Пока курьеры скакали по ноябрьскому бездорожью от Мюрата под Цнаймом к Наполеону в Вену и обратно, прошли сутки – 3-го ноября русская армия напрягла свои последние силы и благополучно миновала цнаймскую западню. Наполеон был разгневан, и Мюрат, слишком поздно понявший всю свою оплошность, бросился 4-го ноября в погоню за ускользнувшим Кутузовым. С ним было 30000 (его конница и гренадеры Удино), но под Шенграбеном они были остановлены геройским арьергардом Багратиона, в шесть раз слабейшим (всего 5000). Весь день 4-го шел неравный бой. Потеряв половину своего отряда, Багратион пробился штыками сквозь массы врагов. Шенграбенское дело окончательно спасло русскую армию.
7-го ноября Кутузов соединился с Буксгевденом. Союзная армия, 90000 (три четверти русских и четверть австрийцев) заняла крепкую позицию у Ольшан. С 8-го по 17-го ноября обе стороны простояли в бездействии. Союзники рассчитывали усилиться в скором времени прусской армией (Пруссия должна была со дня на день объявить войну Франции). У Наполеона оставалось 80000, он вынужден был выделить значительные силы на правый берег (для обеспечения себя от подходившей из Италии армии эрцгерцога Карла) и в сторону Венгрии. Атаковать крепкую ольшанскую позицию Наполеон не решился, а положил выманить противника в открытое поле, где и разбить.
С этой целью и он прибегнул к хитрости. Распустив слухи о своем отступлении к Вене и о плачевном состоянии своей армии. Наполеон притворился чрезвычайно встревоженным, укреплял свой лагерь, что и показал русским парламентерам, у которых сложилось совершенно ложное представление о положении французской армии.
