Император французов предвидел такой оборот дел и потому не особенно торопился с выводом своей армии из немецких земель по окончании кампании 1805 года. В момент конфликта в августе 1806 года у него там было 6 корпусов.
Сосредоточив в Шварцвальде 80000, он выждал подхода двух прусских армий Гогенлоэ и герцога Брауншвейгского – общей силой 120000 (поровну) и 14-го октября[175] нанес им сокрушительное поражение под Иеной (сам Наполеон против Гогенлоэ) и Ауэрштедтом (корпус Даву против Брауншвейгского). Остатки прусских армий, бежав за Эльбу, положили оружие – Гогенлоэ у Пренцлау[176] (28-го октября), Блюхер, заменивший смертельно раненого герцога – в Любеке (9-го ноября). Сильнейшая крепость Германии – Магдебург с 23-тысячным гарнизоном и 450 орудиями сдалась без выстрела двум эскадронам французских гусар-Берлин поднес ключи победителю, и Наполеон в три недели покорил всю Пруссию. Пруссаков охватил ужас и они не думали о продолжении борьбы: сильные крепости сдавались французским разъездам по первому их требованию. Из 186000 прусских войск около 25000 было убито и ранено, свыше 100000 сдалось в плен, до 45000 дезертировало и рассеялось, осталось лишь 14000 ген. Лестока, искавших спасения в привислинских крепостях. Король бежал под защиту русских штыков. Прусская армия перестала существовать… Иена – это доведенный до конца Кунерсдорф. Самое поражение пруссаков в бою 14-го октября было, пожалуй, не так сильно[177], как во Франфорскую баталию – все довершило преследование, могущее считаться образцовым в военной истории.
Упоенные победой французы подошли к Висле, где их триумфальное шествие и закончилось. Тут они встретились с другой армией, с солдатами иного закала!
* * *
В начале осени 1806 года предназначенные к действию совместно с пруссаками русские войска медленно стали собираться в Польше. Во всей действующей армии положено иметь 122000 бойцов с 624-мя орудиями. Главнокомандующим назначен фельдмаршал граф Каменский – ветеран Семилетней войны и Задунайского похода. Быстрое продвижение французов нарушило все расчеты нашего командования, и в ноябре на Висле находилось лишь около половины всех войск – 60000 генерала Беннигсена, растянутых в кордонную линию от Плоцка до австрийской границы на протяжении 350 верст. Корпус Лестока, подчиненный Беннигсену, находился на нижней Висле.
Французы – 160000 – подходили к Висле двумя равными массами, одна в двух переходах от другой. 19-го ноября они овладели Варшавой и Прагой. Держаться на Висле было немыслимо, и Беннигсен отвел свой корпус на соединение с корпусом Буксгевдена к Остроленке. Нуждаясь в отдыхе, французы не преследовали, а стали устраиваться на линии Вислы. Видя это, Беннигсен повернул назад и стал стягивать войска в районе Пултуска.
7-го декабря в русскую армию прибыл Каменский, во французскую – Наполеон. Полагая главные силы русских еще отдаленными от пултусской переправы. Наполеон решил уничтожить русскую армию смелым обходным маневром наподобие ульмского.
План Императора был следующий: усилив левый свой фланг, создать на нижней Висле у Торна маневренную массу, широким и быстрым заходом левым плечом вперед поймать в мешок русскую армию на правом берегу Нарева и припереть ее к реке. В то же время корпусу Ланна надлежало, выдвинувшись на Пултуск, овладеть переправой в тылу русских, русская армия подвергалась сперва стратегическому, затем тактическому окружению подобно австрийской при Ульме – и Пултуск должен был явиться конечным звеном славной цепи Ульм-Аустерлиц-Иена-Ауэрштедт.
Этот грандиозный замысел не удался: Каменский предписал русской армии продвинуться на линию реки Вкры – и район, где Наполеон надеялся окружить русских, оказался почти что свободным от русских войск. Удар французов пришелся впустую.
Вся операция свелась к ряду жестоких арьергардных боев 14-го декабря в успешной и упорной борьбе геройских русских арьергардов с силами во много раз их превосходившими. Под Чарновым 5000 русских Остермана весь день удерживают на Вкре до 20000 французов, под Голыминым Голицын и Дохтуров держатся 10 часов, имея против 4-х пехотных дивизий французов – 4 пехотных полка, а против всей конницы Мюрата (4 кавалерийских дивизии) – 4 полка конницы…
Тем временем Беннигсен, сосредоточив быстро 45000 в Пултуске, разбил корпус Ланна (28000), двинутый Наполеоном, как мы знаем, для захвата переправ через На рев – который и не подозревал о присутствии там таких крупных сил. Наш урон под Пултуском 3500 человек, французы лишились свыше 4000. При Голымине почти вся французская артиллерия (в частности, Мюрата) завязла в грязи и отстала, что облегчило нам борьбу и дало повод Наполеону выразиться, что в Польше грязь – пятая стихия.
Во время этих славных боев Буксгевден с 2-мя дивизиями стоял в Макове – на равном расстоянии (всего 15 верст) от Голымина и Пултуска, но не оказал содействия ни Голицыну с Дохтуровым, ни Беннигсену.
В тот же день 14-го декабря больной и дряхлый Каменский сложил с себя звание главнокомандующего и передал командование Буксгевдену. Главнокомандование Каменского длилось всего неделю, и за этот короткий промежуток он успел дезорганизовать все управление армией. Совершенно не считаясь со своими корпусными командирами, он распоряжался дивизиями помимо них – и даже бригадами помимо начальников дивизий. Если прибавить к этому сбивчивость и запутанность всех, его приказаний, а также открытую вражду друг другу обоих корпусных командиров, Буксгевдена и Беннигсена, и вспомнить, что противником был сам Наполеон – и у него было полуторное превосходство в силах – то нельзя не признать, что декабрьская операция на Нареве окончилось для нас более чем благополучно.
15-го декабря наша армия спокойно отошла за Нарев, 18-го Наполеон отступил за Вислу, расположив свои войска на зимние квартиры вдоль реки. 31-го в русскую главную квартиру прибыл высочайший указ о назначении главнокомандующим генерала Беннигсена (его соперник Буксгевден отозван).
* * *
Вступив в командование армией, Беннигсен решил немедленно атаковать врасплох ставшего на зимние квартиры противника и разбить его по частям. Своим первым объектом он избрал два левофланговых корпуса Нея и Бернадотта, находившихся в южной части Восточной Пруссии как бы на отлете от главных сил Наполеона. С разгромом этих сил освобождалась бы немедленно линия Вислы. План этот показывает большие стратегические дарования и военное чутье Беннигсена и никогда не мог бы прийти в голову заурядному полководцу. Для своего выполнения он требовал лишь скрытности и быстроты. Внезапное выступление русской армии (95000) с зимних квартир произошло 4-го января 1807 года, а Наполеон узнал об этом лишь 14-го – через 10 дней. Скрытность не оставляла желать ничего лучшего, выполнение же оказалось плачевным.
За 10 дней русская армия успела пройти всего 120 верст, что не может быть всецело отнесено за счет бездорожья и морозов[178]. Корпус Нея, беспечно стоявший у Бишофштейна[179], сам напрашивался на разгром (самовольно выдвинулся на 80 верст за общую линию), но Беннигсен, вместо немедленной атаки, два дня (9-го и 10-го января) бездействовал, и Ней, заметив опасность, быстро отошел на соединение с армией. 14-го января, пять дней спустя, упущен случай разбить Бернадотта – наш авангард уже отрезал ему отступление на Остероде, когда был оттянут назад Беннигсеном под влиянием ложного слуха о приближении Наполеона. Отлично задуманный план был донельзя скверно выполнен.
Узнав о зимнем походе Беннигсена, Наполеон немедленно принял меры. Продвигаясь к нижней Висле в западном направлении, русские подставляли свой левый фланг под удар главных сил французской армии у Модлина-Плоцка. Император повелел Бернадотту (12000) завлекать русских к западу, играя роль приманки. Главные же силы (74000), собранные в кулак, должны были обрушиться на левый фланг и тыл русских, прижать их к нижней Висле и уничтожить. Схема этого маневра аналогична таковой же пултусского и типична для Наполеона – это его классический ульмский маневр на сообщения. С 15-го по 20-е января французские корпуса быстро стягивались со своих квартир в район Плоцка.
Тем временем Беннигсен, упустив Бернадотта у Остероде, отказался от дальнейшего продвижения и повернул фронт с запада на юг, откуда чувствовался противник. Наступил перелом операции, инициатива перешла к французам. Вместе с тем парировался наполеоновский маневр: французы вместо фланга выходили на фронт нашей армии.
Счастье сопутствовало Беннигсену, как сто лет спустя – и в тех же местах должно было сопутствовать Гинденбургу: ему удалось перехватить курьера с бумагами от Наполеона к Бернадотту. Весь французский план стал ему ясен – и он немедленно собрал свою армию, разбросанную на широком фронте, в кулак у Янкова[180]. 22-го января к янковской позиции подступил Наполеон с авангардом, отложивший атаку до прибытия главных сил. Беннигсен не стал их дожидаться и отступил под покровом темноты в кенигсбергском направлении.
