и просто спросила я, как будто спрашивала, какой день недели сегодня.
— Четыре месяца, ни разу не поссорились, а ещё влюбились друг в друга с первого взгляда.
— Так не бывает.
— Конечно, бывает, я сразу понял, что ты и есть та самая, — тут он посмотрел на меня так серьезно, в его голубых глазах я увидела своё отражение. В этих глазах я не боялась утонуть.
После ужина он заварил нам чай. Как я люблю «с лимоном и двумя ложками сахара».
Потом мы пошли в спальню, за шкафом, оказывается, стояла его гитара, он стал играть песни. Никогда не слышала живое исполнение песен под гитару, почему никто не рассказывал мне, как это классно? Если бы я знала, сама бы научилась играть. Каждая его последующая песня становилась все лиричнее и лиричнее.
«Я скучаю по тебе, как апостол по святым мукам» мне особенно понравилась.
Последняя песня была «Засыпай, на руках у меня засыпай». Я уже готова была исполнить это пожелание. Но вдруг он отложил гитару и сказал:
— У меня для тебя подарок.
Из кармана он достал серебряный кулон в форме сердца. Я откуда-то сразу узнала, что он открывается. И что, когда я открою его, увижу две фотографии, две половинки одного сердца — его и мою. Всегда смеялась над этим определением «моя половина». Я целая! Мне не нужна половина. А вот сейчас почему-то не смешно. Мне дорог Артур и этот кулон. И хочется быть чьей-то половиной.
Он надел мне его на шею, я вспомнила про мой подарок. Нашла его внизу под диваном и отдала Артуру. Листок был помятый, написано с зачеркиваниями, наверное, это черновик, и я планировала его красиво переписать. Но Артур как будто этого не заметил, читал и улыбался. А потом бросил листок на кровать и без слов просто поцеловал меня. Так легко и просто. Нежно.
Оказывается, поцелуй — это не условность, а все так, как показывают в фильмах. Нет слов, ничего в мире больше нет. Только его губы и мои, только мы.
Вот так за один день я поняла, что такое любовь и почему у меня ничего не получилось ни с Кириллом, ни с Глебом. Кирилла выбрала я. А Глеб выбрал меня. Кирилл — романтическая влюблённость, Глеб — надежная опора. И там, и там не хватало второй части. Половины.
Любовь — это выбор, ведь мы решаем, какому чувству можно поселиться у нас в сердце, какому чувству дать шанс вырасти во что-то большее… Но любовь становится судьбой, когда ее выбирают двое. Когда эти двое делают все, чтобы любовь жила. И когда есть две половины одного сердца.
Первый раз мне не хотелось вернуться. Первый раз было неинтересно смотреть, что будет дальше. Хотелось, чтобы этот день длился вечно. Как будто я обрела себя и свою семью, как будто я наконец собрала себя до конца.
Глава 25
Меня разбудил лай собаки. Первым делом потрогала кулон на шее — на месте, почему-то я переживала, что могу проснуться без него. Я открыла глаза, кто-то лизал мне лицо. Сонный голос Артура где-то близко от меня сказал:
— Сэм, перестань, слезь с кровати.
Я приподнялась. Собака — маленький щенок, белая в черных точках, эту породу ни с чем не перепутаешь. Значит, сбылась ещё одна детская мечта, я уже успела о ней забыть.
Рядом лежал Артур. Это первый раз так — я просыпаюсь с кем-то в одной постели. Но вместо страха и смущения у меня совсем другие чувства, как будто это родной человек, близкий и…как будто мой. Чего тут стесняться? Как будто саму себя бояться. Не знала, что так бывает. Я ещё позавчера не знала его, бросила, бедного, на улице, а сегодня не представляю жизни без Артура.
Он повернулся ко мне и обнял:
— Доброе утро, поздравляю с праздником!
— Доброе утро, Артур! Кто купил далматинца?
— Снова играешь в игру «у меня пропала память»?
— Да, типа того.
— Хотел ведь к 14 февраля, но привезли раньше. Разве можно было подарить другое, после того как услышал ту трогательную историю про девочку, которая посмотрела фильм «101 далматинец», а потом неделю плакала и просила у мамы собаку. Но купить смог только твой любимый, — он подмигнул мне.
А я примерила это слово к нему «любимый» — сладкое на вкус, такое хорошее слово, как я раньше без него обходилась? Некого было раньше называть таким словом.
Полдня мы не выходили из дома, смотрели фильмы, танцевали, пели, целовались, обнимались. Я убедилась, чтобы быть счастливой необязательно выходить на улицу, даже необязательно жить в каком-то определённом месте. Любовь всегда была рядом — во мне. Только вот Артур помог мне это понять в полной мере.
За обедом я спросила:
— Скажи, а я тебе писала еще стихотворения?
Артур с ухмылкой посмотрел на меня, поднялся и взял из шкафа какую-то книгу.
— Вот целый альбом посвятила, а я потом переложу их на музыку. Отличный дуэт, правда?
Я начал листать альбом, там были наши совместные фотографии, а рядом стихотворения. Сначала я внимательно рассматривала фото — большинство сделаны в Санкт-Петербурге. Одна, я узнала, из моей квартиры в родном городе (значит, я познакомила его с мамой?), несколько — на природе. Везде мы улыбающиеся, обнимающиеся. Правду кто-то сказал, что все счастливые пары похожи друг на друга. Точь-в-точь как тот Ритин альбом, который я помогала ей выбирать. Как давно это было.
Потом я начала читать стихотворения. И не поверила, что это написала я. Нет, это было написано негениально, простенько, с самыми простыми рифмами, но это все было о счастье, мечтах и любви. Я-то думала, что могу выдать стихи только на грустный повод. Я думала, что могу писать только из состояния тоски.
А тут сплошное «ми-ми-ми»:
Проснёшься утром, вот уже рассвет.
На кухне твой любимый кофе.
И ничего прекрасней в мире нет.
Когда с тобой вдвоём мы.
Я тебя люблю.
И от любви моей светло,
И зажигает разом она свечи,
И третьего мне не дано:
Лишь ты единственный на сердце.
Ты самый чистый воздух,
Которым хочется всегда дышать.
Ты ласка волн, бегущих к морю,
Стремящихся его обнять.
Потом мне стало слишком
