— Решено, завтра в семь.
Получается, что в среду у меня только вечер в кругу артистов и художников в семь. А до этого я совершенно свободен. Можно съездить в спецхран сделать задел на будущее с новинками для Межуева. А то потом начнутся гастроли по Подмосковью, может времени не хватить.
Галия поставила тесто для сдобного пирога на вечер. Начинку решила сделать из сметаны и клубники. Вылила в дуршлаг целую баночку варенья и оставила, чтобы стекал сироп. Сразу добавил себе клубничного сиропа в чай вместо сахара. Красота.
За завтраком поймал себя на мысли, что совершенно спокойно рассуждаю о планах на вечер, как будто я с однокурсниками собираюсь встретиться, а не с членами союза художников и с артистами театра. Да, это очень приятно! В прошлой жизни у меня таких знакомых не было. Всю жизнь прожил в одной квартире, и как-то в нашем доме никого из этой братии и не было, чтобы подружиться. А вне работы и дома как-то не получалось — всю жизнь вертелся как белка в колесе, какой тут отдых, чтобы такие знакомства заводить…
— Хочу поработать сегодня в библиотеке, — обнял я жену. — Тебе помощь нужна какая? А то я часов в пять только планирую вернуться…
— Вроде, ничего не надо, — ответила жена и я со спокойной совестью поехал в Ленинку.
Довольно быстро нарыл снегоход с движком от мотоцикла, подушку безопасности надувную, параплан, сюда же впишу дельтаплан, и костюм-крыло для планирования без парашюта. Ещё меня заинтересовал робот с техническим зрением, правда, обслуживающая его ЭВМ была настолько громоздкой, что находилась в отдельной комнате, а команды от неё роботу передавались по радио.
Ещё нашёл кассетный видеомагнитофон, калькулятор электронный карманный, кухонный комбайн.
Из IT-новинок: операционная система UNIX, дискета или флоппи-диск.
Когда мозги начали кипеть, а время еще осталось, решил почитать что-нибудь для души и взял книгу Роберта Хайнлайна на английском. Помогло то, что «Туннель в небо» я раньше несколько раз читал на русском в 90-е годы, книгу очень любил, так что английский проблем не создавал. Не заметил, как время пролетело. Только по чувству голода осознал, что зачитался. Записал себе в ежедневник книгу и номер страницы, продолжу при случае. А сейчас надо спешить, поход в гости уже скоро.
* * *
Москва. Дом Ивлевых, однокомнатная квартира на шестом этаже.
Лина вернулась домой чуть позднее обычного, пришлось пробежаться по магазинам. Продукты теперь быстро уходили, с тех пор как у нее появился свой мужчина.
Еле допёрла сумки, и, открыв дверь своим ключом, прошла в коридор. В квартире было темно и тихо. Наверное, Миша ещё с работы не пришёл, — подумала она и потащила сумки на кухню. Разложив покупки, она надела фартук и принялась готовить ужин.
Она теперь не спешила переодеваться, придя с работы. Мать, узнав, что Лина собралась замуж за артиста, очень переживала, чтобы он не потерял к дочке интерес со временем.
— У них там одни красавицы в театре, ещё поклонницы всякие сами на шею вешаются, — учила мать Лину. — Смотри, будь всегда красивая и причёсанная, чтоб муж не видел тебя лохудрой в старом халате. Пришла с работы и не спеши переодеваться, чтоб он тоже тебя видел красивой и нарядной, как тебя другие видят на работе.
Лина думала о том, что за мужем, конечно, хорошо, но есть нюансы. Денег стало не хватать и хлопот по хозяйству сильно прибавилось. Попробовала пожаловаться матери, так та только зафыркала на неё, мол, совсем разбаловалась одна жить. Терпи и не жалуйся, все так живут. Это детей ещё нет.
Что правда, то правда. Вспоминая своё детство, Лина не могла вспомнить, чтобы мать просто сидела, она всё время что-то делала. Покой и отдых ей только снился. Вёдрами воду в дом таскала, помои из дома. А стирать зимой в бане? А тут, всё-таки, все удобства, горячая вода, канализация и мусоропровод.
Кстати, о мусоре. Лина открыла шкафчик под раковиной и не увидела ведра за переполнявшим его мусором.
Ну как же так? — чуть не расплакалась она. — Только одну-единственную работу ему поручила, и ту не делает. Мы же оба работаем, значит, и помогать он должен. И в конце концов, мы же договорились. Он же обещал… Эх!
Картофельные очистки некуда было выбросить. Пришлось сначала два раза вынести мусор: сначала то, что было в ведре, а потом то, что было вокруг него. Печёнка на сковороде начала подгорать. Лина поспешно переставила сковороду на конфорку поменьше, а на её место поставила вариться картошку.
Заправила печень луком и сметаной, вскоре по квартире поплыли аппетитные ароматы. Лина спешила, скоро муж придёт с работы. А то, что они ещё не расписаны, так это дело техники. Меньше чем через три недели они уже будут законными мужем и женой.
Лина поставила на стол две тарелки, нарезала хлеб, потянулась за ещё одной тарелкой и закричала от неожиданности и испуга.
В дверном проёме стоял заспанный Михаил и одной рукой чесал башку, а вторую протянул к Лине, пытаясь обнять.
— Ты уже пришла, дорогая? А я и не слышал!
* * *
Галия накормила меня, чтобы я в гостях не смолотил с голодухи всё печенье, что хозяева выставят к чаю. Вручила мне пирог прямо с противнем, накрыв его белым вафельным полотенцем и мы пошли на первый этаж.
Данченки были уже там, только знакомились. Елена Яковлевна показывала Михаилу Андреевичу, какую вазу достать под тот чудесный букет, что преподнесли ей артисты. Наконец, цветы и вазу водрузили на стол. Две контрамарки на июль Яков вручал им, в знак дружбы, уже при нас.
— Как клубникой запахло, — заметила Ида, принюхиваясь и оглядываясь.
— Это у нас пирог с клубникой, — заулыбалась Галия.
— Давай, Паш, неси его на кухню, — велела хозяйка. — Сначала ужин, потом сладкое.
— Я что, зря пообедал? — деланно возмутился я, оглядываясь на жену.
Все рассмеялись, обстановка, немного напряжённая, сразу разрядилась.
Дальше сидели очень душевно, и художникам, и артистам было, что рассказать. Обе пары много поездили по миру, по советским меркам, конечно, многое повидали. Правда, я-то больше их поездил, как удивленно выяснил, пока они беседовали. Но об этом я никак не мог говорить, конечно.
— Елена Яковлевна, вы как-то обмолвились, что мечтаете цыганку танцующую нарисовать, — улучив момент, все же нашел, как поддержать разговор я. — Вот, сходите в театр, там натуры будет…
— В театре я возьму позы, движения, — мечтательно проговорила художница, — а вот с нарядом как быть? В театре же он не натуральный. — вопросительно взглянула она на Иду.
— Ну, конечно, концертный наряд, — кивнула та и улыбнулась. — За натуральным в табор надо.
— Да можно в колхоз к Мишке в гости съездить, — подхватился Яков. — У них там натуральный табор, даром, что в домах живут.
— Что за Мишка? — постарался скрыть я свой интерес. Неужто тот самый?
— Племянник мой двоюродный, — ответила Ида. — Они с Линой, соседкой нашей с шестого этажа, заявление в ЗАГС подали на двадцать второе июля. Свадьбу планируют у Миши дома справлять.
— Да-да, свадьба будет по всем цыганским обычаям, — подмигнул Яков.
— Как интересно! — восторженно воскликнула Елена Яковлевна.
— Ну, не по всем, — поправила мужа Ида. — Какие им все обычаи, когда у них уже повторный брак у обоих. И выкупа за невесту не будет и ещё много чего.
— Ну, это понятно, — согласился Яков. — Но всё равно, зрелище будет очень весёлое и занятное.
— Вы так расписываете, как будто приглашаете, — улыбнулся я.
— По цыганским обычаям, гостей на свадьбу не приглашают, они сами приходят, — уверенно заявил Яков. — Так что, если есть желание, поехали!
— Есть, есть, — закивала Елена Яковлевна. — Миша фотоаппарат возьмет, — сразу начала планировать она.
— Даже два! — тут же подхватил идею Михаил Андреевич. — Леночка, дорогая, такого пленэра у нас ещё не было! — возбуждённо проговорил он.
Господи! Куда они собрались⁈ В табор? С двумя фотоаппаратами? — схватился мысленно я за голову и случайно взглянул на жену.
