Она обводила взглядом безмолвный Дакариар и гадала, будет ли и он завтра лежать в черных руинах. Ее рука еще крепче обхватила рукоятку меча. Так будет, если она не сможет предотвратить грядущей беды.
Способна ли она?
Не было ни малейшей надежды на то, чтобы собрать силы, способные сразиться с Келом. Ясно, что Дакариар — город крестьян и торговцев, но не воинов. Сооружать баррикады бесполезно. Мятежников слишком много. Кроме того, подумалось ей, в Соушейне никакая баррикада не смогла бы противостоять мистической огненной руке.
— Здесь жила молодая женщина, — сообщила она жрецам, — дочь Дромена Невезучего. Не знаю, как ее зовут и где ее дом.
Лико, Перикант и Орик переглянулись и покачали головами.
— Не знаешь имени? — сдвинул брови Лико.
— Это не так уж и важно, — продолжила Стужа. — Ее отец просил меня позаботиться о ней. Возможно, она уже покинула город. У нее есть муж, чтобы приглядывать за ней. — Она говорила, а сама разглядывала закрытые ставнями окна и думала о том, что, возможно, за одним из них прячется наследница Невезучего. Ее бывший сержант прожил в Келед-Зареме восемнадцать лет; его дочери должно быть шестнадцать.
Две свиньи появились из-за угла, опустив рыла, они обнюхивали землю. Заметив людей, они остановились, посмотрели на них своими маленькими, блеснувшими на солнце глазками и убежали туда, откуда пришли.
— Первые, кого мы увидели, — заметил Перикант. — Даже животные чуют недоброе.
Стужа округлила глаза, но попридержала язык. Еще бы им не чуять! Уже середина дня, а улицы, обычно оживленные, совершенно пусты.
Они вернулись в Храм Колодца молча, без дальнейших разговоров. Орик вытянул ведро с водой, и каждый из жрецов извлек чашку из кармана своего платья. Лико поделился своей чашкой с ней. Магическая или нет, вода была прохладной, она смыла пыль, попавшую ей в горло. Она попросила еще, взяла чашку и осушила ее.
Джемейн вышел им навстречу.
— У нас гости, — тихо предупредил он. — Две семьи. Они верят, что боги колодца защитят их, если придет Кел на'Акьян.
Стужа взглянула на Лико. У нее были причины верить в богов — больше, чем у многих людей, и она верила в их могущество. Но она научилась никогда не полагаться на их готовность помочь. Впрочем, возможно, у этих жрецов были другие отношения с божественными силами. Однако выражение лица Лико не вселяло мужества.
— Где они? — спросил Лико у Джемейна.
— Клеомен кормит их. Они пришли совсем недавно.
Орик вздохнул:
— Мы должны помочь им, чем возможно.
Перикант уже открыл дверь, когда Стужа дотронулась до руки Лико:
— Может, вам тоже стоит уйти? — Она говорила тихо, чтобы другие не услышали. — Никто в этом городе не сможет драться с Келом. Вам, жрецам, следует подумать о своих собственных жизнях.
Лико нежно погладил ее по щеке, кротко улыбнулся и вошел внутрь. Она последовала за ним и снова схватила его за локоть. За длинным столом сидела группа из двенадцати человек, Клеомен наполнял их чаши, пока они ели из полных тарелок. Орик стал помогать разливать воду. Стужа повернулась к ним спиной и зашептала:
— Я не знаю, удастся ли мне остановить сына. Возможно, он даже не станет меня слушать! Оставшись здесь, вы подвергнетесь огромному риску.
Молодой жрец мягко положил руку ей на плечо, но глаза его были устремлены мимо нее — на семьи и на своих братьев-жрецов.
— Это наш храм, — ответил он серьезно. — Мы поклялись заботиться о нем и заботиться о людях Дакариара, о тех, кто приходит к колодцу. Может, раньше ты могла бы убедить нас уйти. — Он кивнул в сторону беженцев: — Но теперь пришли они. Мы не можем их прогнать.
— Возьмите их с собой, — убеждала она. — Здесь они не в большей безопасности, чем у себя дома.
Лико покачал головой:
— Посмотри на них, Самидар. На того мужчину и на ту женщину, сказать про них «старые» — значит польстить им. Те две женщины — с грудными детьми. Остальные вообще дети. — Он поднес руку к ее подбородку и заставил посмотреть ему в глаза. — Как далеко они смогут убежать?
Она убрала его руку со своего лица и крепко сжала ее.
— Идите в поля, — молвила она. — Спрячьтесь в пшенице. Идите куда-нибудь, только как можно дальше. Я видела Соушейн, Лико. Говорю тебе, там ничего не осталось!
Лико был непреклонен.
— Мы служим богам колодца, — ответил он, мягко освобождаясь от ее хватки. — Мы нужны здесь.
Он оставил ее и отправился помогать своим братьям. Стужа в отчаянии вскинула руки и в конце концов вернулась в свою комнату ждать наступления ночи и наступления Кела.
* * *
В Соушейн он пришел с востока, под покровом сгущающейся тьмы. Поэтому, когда последние лучи солнца остыли на ее плечах, Стужа, собрав волосы назад, ждала его за городом.
Сначала она увидела факелы, колыхание мерцающего света. На юге в небо взвились густые клубы дыма — заполыхали поля.
Отряд мятежников приблизился так, что она различала лица всадников, ехавших впереди. Ряды масок из черепов скалились на нее. Она обнажила свой длинный меч и взяла его двумя руками, затем повернула острием вниз и оперлась на него. Жди, — велела она себе. — Наберись терпения и смотри, что произойдет.
Поля на севере тоже стали гореть. Дым поднимался ввысь, как жертвоприношение. Как, недоумевала она, они обошли ее? Затем ее пронзила другая мысль: «Человеческой ли рукой был зажжен этот огонь? Или это колдовство?»
Наступавшие мятежники остановились, и она поняла, что они заметили ее. Ей было видно, как один из них, в самой середине передней линии, жестом направил двух людей вперед. Она смотрела во все глаза; несмотря на маску из черепа, она сразу узнала своего сына.
Двое всадников выдвинулись из рядов, затем вдруг пришпорили своих лошадей и поскакали прямо в ее сторону. Их оружие вспыхивало красным, отражая блики огня. Земля дрожала под копытами их лошадей.
Со спокойным хладнокровием она отметила, что для Лико было бы бесполезно прятаться в полях. Наверное, ей следовало разыскать его, прежде чем уйти из храма, но в главном зале был только Клеомен вместе с семьями беженцев, и она ему ничего не сказала. Но, оказывается, она все еще помнит нежные объятия Лико. В самом деле, им не потребовалась любовь, чтобы заниматься любовью.
Она подняла свой меч, удерживая обеими руками, и, заняв устойчивое положение, приготовилась встретить всадников. Они летели на нее бок о бок. Мужчина справа размахивал обоюдоострым, как у нее, мечом, свирепый крик застыл на его устах. Тот, что слева, держал наперевес внушительное копье. Она возблагодарила богов и свою удачу за то, что он держал его под левой рукой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
