Зоров сделал по инерции десять шагов, как вдруг подумал, что это первые слова Гора, сказанные им в Фиолетовом мире. Он еще шагнул раза три и резко остановился, условным свистом остановив Рангара и Ладу. В двух словах обрисовав ситуацию, он сказал:
– Я схожу за ним, а вы ждите. На всякий случай – готовность номер один.
– Мы пойдем все вместе, – запротестовал Рангар.
– Ну еще чего, – хмыкнул Зоров. – Ладу одну бросать нельзя, а вдруг он там не малую, а большую нужду справляет? Больно неловко получится…
– Ладно уж. – Рангар тоже не удержался и усмехнулся. – Только учти: я начинаю медленно считать до шестидесяти. Если ты не появишься… сам понимаешь.
Зоров пожал плечами, кивнул, соглашаясь, сорвал с плеча гранатомет и длинным скользящим шагом направился к углу дома; за которым исчез Гор. И, очутившись за ним, сразу увидел трепещущий на ветру листок тонкого, предназначенного для записей пластика, придавленный сверху каким-то миниатюрным прибором.
Стремительно оглядевшись, Зоров схватил листок и приборчик. Приборчик оказался вполне земным головизором в микроминиатюрном исполнении с заряженным кристаллом магнитной памяти, а листок – от руки написанной запиской. Написанной по-русски. Зоров пробежал ее глазами.
“Вам грозит скорая и очень серьезная опасность. Масштаб ее таков, что перекрывает все предыдущие опасности, вместе взятые. Спасти вас всех, поверьте, могу только я. Поэтому доверьтесь мне и точно следуйте моим инструкциям. Идите к Двери втроем, про меня скажете, что я необъяснимо исчез, записку и КМП спрячьте. Ни в коем случае не пытайтесь включить визор! Содержащаяся там информация временно заблокирована. Разблокировать ее смогу либо я сам, когда все кончится, либо блок-программа автоматически уничтожится в случае моей смерти. Все, не теряйте времени, и да благословит нас всех удача.
Чтобы вы, Александр Георгиевич, безоговорочно поверили мне, подписываюсь паролем, до недавнего времени известного только вам и Гордону Чалмерсу: АА-777”.
Зоров сунул записку и визор в карман. В голове царил гулкий горячий хаос, но он просто не мог не поверить человеку, которому сам шеф СКЗ сообщил пароль. Хотя было непонятно, алогично, не лезло ни в какие ворота и не укладывалось ни какие рамки все, все, ВСЕ происшедшее! И уже совсем невозможно было предсказать реакцию Зорова, знай он о загадочной смерти Гордона Чалмерса как раз в ночь его старта на Коарм…
Из-за угла выбежали Рангар и Лада с автоматами на изготовку. Видно, выражение лица брата очень не понравилось Рангару, потому что он цепким, быстрым взглядом схватил панораму местности, готовый в любое мгновение открыть огонь.
Зоров тем временем героическим усилием воли взял себя в руки и почти спокойно произнес:
– Гор исчез, причем бесследно. Надо трезво обсудить ситуацию и принять решение. Я предлагаю двигаться дальше.
– А если его похитили?! – вскричала Лада. – И сейчас где-нибудь рядом пытают?!
Да, подумал Зоров с известной долей горечи, женщины склонны к преувеличениям…
Однако, как ни странно, Рангар фактически поддержал жену и предложил заняться поисками Гора.
И тогда Зоров сделал единственное, что мог в данной ситуации: собрав воедино всю силу своего духа, он, как недавно в Оранжевом мире, вошел в контакт с сознанием Рангара.
“Брат, произошло нечто чрезвычайное, но даже тебе я пока не могу открыть всего, да и времени нет… Поверь мне: надо идти, и немедленно! Надеюсь, мне ты веришь?”
Несколько секунд Рангар расширенными глазами смотрел прямо в затопившие всю радужку черные провалы зрачков Зорова. Потом мысленно отозвался:
“Тебе верю. Но давай хоть для проформы пробежимся вокруг двух-трех кварталов! Это надо не мне – Ладе!”
“Добро, пробежимся. Но только в темпе”.
После десятиминутной пробежки, когда ни подозрительных следов не было обнаружено и ни подозрительных звуков не услышано, Лада нехотя, поддавшись-таки уговорам Рангара и Зорова, согласилась продолжить путь.
Хорошо хоть так, думал Зоров, на ходу закидывая гранатомет за спину, десять минут – не три часа… Но как объяснить, черт побери, появление здесь (здесь!) землянина?! Ни одна из рождающихся в мозгу гипотез даже отдаленно не походила на правду, и это изрядно мучило аналитический ум Зорова на всем пути к Двери.
А потом стало просто не до этого.
Если в Голубом мире Дверь располагалась в Храме Любви, в Синем – в специальном здании едва ли не в центре города, то здесь по каким-то неведомым причинам она оказалась за чертой города – правда, к ней вела вполне приличная дорога, обрывавшаяся прямо у входа в полусферическое сооружение темно-фиолетового цвета. Высокие сводчатые двери были распахнуты, и Рангар первым, настороженно поводя стволом автомата, пересек порог. За ним вошла Лада. Зоров, оглядев пустой горизонт (солнце клонилось к закату, но было еще светло), шагнул следом.
Дверь, как обычно, высилась точно в центре помещения, освещенного приятным сиреневым светом. А рядом…
Рядом стояла ошеломительно знакомая фигура, и Лада первой не выдержала, с визгом бросившись вперед:
– Дальвира!
– Да, девочка моя, это я, – улыбнулась Дальвира, но даже обрадованным до смущения Рангару и Зорову ее улыбка показалась настороженной и слегка неестественной.
– Рада видеть и вас, друзья мои. – Она пожала руки братьям, когда те приблизились, и еще раз напряженно-внимательно огляделась вокруг, задержав глаза на выходе.
– Как тебе удалось вырваться из плена и попасть сразу сюда? – изумленно спросил Рангар.
– Потом, потом, – отмахнулась от вопроса Дальвира, – удалось, раз я здесь…
И вдруг резко спросила:
– А где четвертый, что был с вами?
– Он исчез, – быстро ответил Зоров, – еще в городе. В Оранжевом мире он спас нам жизнь. Кто он?
– Но я чую его… – не ответив на последний вопрос Зорова, пробормотала она с явной злобой в голосе. Затем словно спохватилась: – Ах да, Саша… Это оборотень. Ваше спасение в Оранжевом мире – часть их дьявольского плана. И у них я столько времени провела в плену. И они убили Ольгерна Орнета.
– А может, все несколько иначе, Дальвира? А может, и не Дальвира вовсе? И оборотень отнюдь не я, и не я убил мага? А плена и вовсе никакого не было, а?
Дальвира при этих словах застыла с выражением лица, совершенно неописуемым. А из-за дальней колонны, одной из девяти; поддерживавших купол, появился Гор. Только теперь на нем была не военная форма Оранжевого мира, а белым перламутром переливающаяся тога, и глаза отсвечивали не мягким золотистым блеском, а вся нестерпимая яркость расплавленного металла плескалась в них. И сейчас это был настоящий великан ростом далеко за три метра.
– Именем Вседержителя я жду ответов и объяснений! – прогремел Гор.
Что-то темное вдруг проступило под белой кожей и голубыми глазами Дальвиры. За неуловимый миг – даже Рангар не смог отследить его – она тоже выросла и стала вровень с Гором.
– Здесь не действует власть Вседержителя! – выкрикнула она, бешено сверкая внезапно потемневшими глазами. – Здесь – Преддверие!
– Да, здесь Преддверие, – спокойно произнес Гор, но в голосе его нет-нет да и проскальзывали грозовые раскаты. – Но если ты попал сюда хитростью и коварством, используя таинственную мощь Ядра Демиурга… тоже, кстати, никому из твоей своры не принадлежащего – я не имею в виду вас, друзья мои, скоро вы все поймете (он мельком, с легкой улыбкой взглянул на разинувших рты от изумления Ладу, Рангара и Зорова), то я здесь на вполне законных основаниях… с разрешения сам знаешь кого.
Как ни был ошарашен Зоров происходящим, он все же отметил, что Гор дважды обратился к Дальвире в мужском роде, что лишь добавило загадочности происходящему.
Дальвира смертельно побледнела, отчего то темное, что таилось в ней, стало заметнее.
– Я не верю тебе!
– Это твое право. – Гор пожал плечами. – А мое – призвать тебя к ответу за бесчисленные злодеяния. И кстати, назвать одно из твоих настоящих имен. Например, ты, Александр Зоров, знал его в свое время под именем Фосс!
То, что произошло потом, Рангар и Зоров вспоминали как дикий, рваный, пестрый и жуткий кошмар. Лада в этот момент, к счастью, потеряла сознание и мягко осела на пол.
Лицо Дальвиры лопнуло, как надувная резиновая маска, и из-под нее проступила ненавистная Зорову физиономия Фосса. Но и она тут же лопнула, и черная голова кошмарного монстра закачалась на пока еще женских плечах… две темные молнии вырвались из черным огнем полыхающих глаз чудовища и вонзились Гору в грудь… он покачнулся с глухим стоном, но тут же слепящий белый луч ударил из перстня на его руке, нестерпимый для барабанных перепонок визг взорвал тишину… На месте того, что было вначале Дальвирой, а затем превратилось в жуткую тварь, возник бешено вертящийся черный смерч. Все убыстряя вращение, он двинулся на Гора, и тот в мгновение ока обернулся вихрем белым, ни скоростью, ни мощью не уступавшем черному.
