Светояр задумчиво посмотрел на Олега и проговорил со странной интонацией, с которой обычно говорят о вещах сокровенных:
– Князь, наше с тобой время заканчивается. Нашему привычному и любимому миру приходит конец – пророчество не изменить. Но древняя тьма, встающая над миром, еще страшней. Пророчество не изменить. Но много крови прольется, пока будут пытаться сделать это.
5– Это лучший воин племени древлян, – проговорил Белогуб, указывая на Лада, – и я привел его в твою дружину, князь.
Они находились во дворе княжеского терема. Здесь же присутствовали двенадцать самых близких гридней князя, тех, что были с ним на драккаре. Еще дозволено было прийти Авосю и посланнику греческого базилевса Велизарию.
– Намерение твое похвально, волхв, – вежливо ответил Олег, – положить конец старой распре между мной и древлянами. И скрепить нашу дружбу и союз. – Князь оценивающе посмотрел на Лада. – Вижу, могуч твой воин. Но, волхв, не по знатности рода беру я дружину! Они, – князь широким жестом указал на гридней, – мои верные друзья, и в битве бьется наше общее сердце.
– Ой-хоо! – весело вскричал Фарлаф и поднял над головой топор.
– Могуч твой воин. Но пусть покажет свое искусство. Решать им! – И Олег снова указал на своих гридней, которым очень понравилась речь их вождя.
Глаза Белогуба на миг сузились. Он усмехнулся и словно невзначай сорвал с ветки росшей рядом яблони небольшое яблочко.
– Я уйду туда. – Человек в сером указал на одинокое дерево, склонившееся над обрывом реки там, где заканчивался княжеский двор. – Ни одна стрела, даже хазарская, не покроет и половины этого расстояния.
Все с сосредоточенным интересом наблюдали за удаляющейся фигурой волхва.
– Древляне всегда славились умением стрелять из засады, – недовольно пробурчал Фарлаф.
Лад этого не услышал. Или сделал вид, что не услышал.
Волхв достиг цели и повернулся лицом к Ладу. Затем спокойно водрузил себе на голову яблоко. С такого расстояния оно казалось лишь желтой точкой.
Лад вскинул черный арбалет. В глазах посланника Велизария мелькнуло жадное любопытство. Лад прижал арбалет к плечу. Спокойно прицелился и, задержав дыхание, спустил затвор тетивы. Короткая черная стрела-болт покинула свое ложе и, рассекая воздух, понеслась в сторону Белогуба. Лицо волхва не дрогнуло – он лишь быстрым и точным движением поднял руку с раскрытой ладонью. Длинный и острый наконечник стрелы вошел в яблоко с такой силой, что даже не причинил ему вреда, лишь рассек пополам. Одна из половинок упала в раскрытую ладонь Белогуба. И в тот момент, когда стрела вошла в ствол дерева, волхв, пристально глядя на княжеских гридней, поднес яблоко ко рту и с наслаждением откусил большой кусок.
Посланник Велизарий восхищенно присвистнул:
– Знатный выстрел! Такого стрелка с почетом принял бы к себе сам базилевс! – Он посмотрел на Лада, затем перевел взгляд на Олега. – Также мой хозяин, Лев Мудрый, был бы рад такому диковинному оружию. Мы и не знали, что в стране руссов есть такое.
Даже княжеские гридни, впечатленные этой демонстрацией, молчали. И опять Авось почувствовал, что на людей словно пал какой-то темный морок, как будто он скрывает солнышко, как будто он морочит людям голову пеленой страха.
– Твой хозяин, наверное, самый могущественный человек в мире, – с хорошо скрытой усмешкой произнес Олег, поглядывая на посланника базилевса. На князя эта демонстрация не произвела особого впечатления, – но на земле руссов это оружие считают подлым. И отдают предпочтение мечу и честному поединку.
– Так подари его мне, – быстро проговорил посланник. – Этот чудо-стреломет.
– Не я ему хозяин. – Теперь Олег усмехнулся шире и кивнул на Лада.
– Олег, дозволь говорить, – вмешался Фарлаф. – Пусть древлянский воин метнет секиру. Или боевой топор.
– Я тоже готов предложить ему свои услуги, – вежливо предложил утонченный Свенельд, – в поединке на мечах.
Гридни князя дружно закивали. Морок рассеялся. Лад выглядел растерянным. Он смотрел на гридней князя, не зная, как поступить с их предложениями. А человек в сером уже спешил обратно.
– Если мудрый князь Олег, – снова напомнил о себе греческий посланник, – откажет древлянскому воину, я могу похлопотать о местечке в охране базилевса. – И он испытующе взглянул на Лада.
– Нет, – сказал подоспевший Белогуб, – я надеюсь еще доказать мудрому князю нашу полезность.
– Пусть будет так, – согласился Олег и взглянул на солнце. – На закате приглашаю всех в гридню на княжеский пир.
6Столы были обильно накрыты на пиру в княжеской гридне. Авосю досталось место рядом с Карифой. Ольга сидела чуть наискосок рядом с Олегом и княжичем Игорем, но молодые люди могли видеть друг друга. Ольга смущенно отводила взор; Авось был растерян – две страсти кипели в нем, и юноше было трудно разобраться в своем неокрепшем сердце. Ольга поймала его растерянный взгляд, улыбнулась и отвела глаза. И незаметно чуть прижалась к Игорю. Для князя Олега это не осталось незамеченным, хотя он в этот момент и поднимал чарку за греческого посланника Велизария и за необходимость торгового договора с Византией.
Видел, что происходит, и мудрый Светояр, и его эти неоформившиеся, но бурные чувства молодых, этот вызревающий как кокон странный любовный треугольник пугал. Княжич Игорь вел себя все более надменно, демонстративно не замечая Авося. Любая неосторожная шутка могла вылиться в открытый конфликт. Светояр видел, что происходит: Игорь ревновал, Ольга была в смятении, как перед самым важным в своей жизни выбором, но удивительным образом и Авось был в замешательстве, словно он свой выбор уже сделал и теперь очень сожалел, что не в пользу Ольги. Светояр усмехнулся и тут же посуровел: дела молодые, сами бы разобрались, если бы… это не были дела державные и дела судьбоносные. Свадьба Игоря и Ольги – вопрос решенный. Но и появление этого необычного юноши Авося действительно неспроста, и его роль еще впереди. Да, пугал волхва этот неожиданный любовный треугольник. Как бы не было большой беды – видимо, и здесь тьма приложила свою руку.
Авось склонился к Карифе и жалостливо произнес:
– Не смогу я теперь жениться на своей суженой, потому что мое сердце принадлежит другой.
Карифа чуть не поперхнулся:
– Ты не сможешь на ней жениться по другой причине. – Он с сожалением поглядел на баранью ногу, от которой вынужден был оторваться, и посмотрел в лицо Авосю.
– По какой? – не понял юноша.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
