Терри стонала, ее тело беспокойно извивалось в мужских руках. Он не понимал: ей все равно, что впереди целая ночь. Она хотела его сейчас. Прямо сейчас.
При этой мысли она прикусила его подбородок зубами, а ногтями, через ткань свитера, впилась ему в плечи. Но этим поступком Терри не хотела причинить ему боль, а всего лишь привлечь к себе внимание. И это сработало. Бастьен отодвинулся и посмотрел на нее: его выражение лица поразило женщину.
— Терри, милая? — спросил он.
— Ты мне нужен, — жалобно проговорила она. — Пожалуйста.
К ее большому облегчению, в ответ на это неопытное признание в глазах Бастьена вспыхнуло еще большее желание. Удерживая Терри за затылок одной рукой, он потянул ее на себя для поцелуя. И внезапно все изменилось. Вместо нежности появилась требовательность. Его язык с большим нажимом врывался к ней в рот, а губы стали такими властными, что ее голова запрокинулась назад. Только тогда Терри поняла, что его страсть походит на ее собственную, но он старался сдерживаться, возможно, не желая пугать ее.
Однако теперь Бастьен не владел собой. Удовлетворенная улыбка появилась на губах Терри оттого, что наконец-то смогла возбудить его так же сильно, как и он ее. Потом Терри перестала думать вообще и просто отдалась тому, что происходило — тому, как он тщательно изучал каждый уголок ее рта.
Как только Терри подумала, что может утонуть в его поцелуях и счастливо умереть, Бастьен оторвался от ее губ и направился на поиски неизведанного. Женщина ахнула и вздохнула, вздрогнула и задрожала, когда его губы и язык начали свой путь: сначала к уху, шее, затем в ямочку ее горла. Он слегка укусил ее за ключицу, и Терри затрепетала от волнения. Ее руки снова играли с его волосами. Когда, наконец-то, Бастьен подобрался к ее груди, Терри и не думала протестовать. Он ласкал, посасывая, то одну, то другую грудь. Женщина выгнулась ему навстречу, простонав его имя.
Теплая сильная рука скользнула вниз, к ее животу, и тут же мышцы Терри напряглись и сжались. Она почувствовала рывок на своих джинсах: Бастьен добрался до них и пытался расстегнуть пуговицу. Занимаясь застежкой, он двигался вниз по ее телу и скоро мог оказаться вне ее досягаемости. Поэтому женщина отпустила волосы и схватилась за его свитер, решительно дернув на себя.
Поняв, что она хочет от него, Бастьен выпрямился для того, чтобы ухватиться за край джемпера и стянуть его через голову. Терри потянулась к нему, когда одежда приземлилась недалеко от ее рубашки. Положив ладони на его обнаженную, красивую, широкую грудь, Терри счастливо вздохнула, когда ее пальцы прикоснулись к мягким завиткам волос. Она легко ласкала его кожу, останавливаясь только для того, чтобы подушечками пальцев пробежаться по маленьким твердым соскам.
Какое-то мгновение Бастьен позволял ей это, но затем схватил ее за руки. Поднеся ко рту сначала одну, потом вторую, он поцеловал обе ладони, а потом погладил ее плечи. Он устроил Терри поудобней на диване, затем лег сверху, положив одно колено между ее ног. Она чувствовала давление его бедра, поэтому слегка подвинулась под ним, устраиваясь поудобнее и тем доставляя ему непреднамеренное удовольствие. Когда Бастьен сменил положение, так, что его бедро скользнуло между ее ног, она сразу же почувствовала восставшую плоть, которая была такой же твердой, как земля под ногами, служа доказательством его отчаянного желания. И атака языка Бастьена у нее во рту подтверждала это. Терри не поняла, что Бастьен добрался до ее джинсов, пока не почувствовала холодок, касающийся ее живота. Молния поехала вниз, а рука Бастьена заскользила по коже в ее трусики.
Терри ахнула и попыталась немного сдержать натиск его языка, но потом поймала себя на мысли, что сама начала целовать мужчину еще более отчаянно. Когда его рука скользнула еще ниже, по всему телу женщины пробежала дрожь, а сердце стало биться сильнее. Но как только рука Бастьена пробралась внутрь белых кружевных трусиков до ее сокровенного местечка, Терри резко содрогнулась и развела ноги шире, чтобы ему было удобнее.
Бастьен прервал поцелуй, слегка прикусил и втянул в себя ее нижнюю губку, а затем оторвался от нее. Но за этим не последовало ни исследования ее горла и груди, ни нежной дрязнящей ласки живота. Он сел на краешек дивана, посмотрел на Терри, взялся за ее джинсы и стянул их вниз.
Внезапно осознав, что ее верхняя часть тела обнажена, Терри смутилась и подняла руки, скрестив их на груди. Бастьен улыбнулся при виде этой робости, но не остановился. Ее джинсы вскоре оказались рядом со всей остальной одеждой. За ними последовали трусики.
Сейчас Терри была полностью обнажена: незащищенная и ранимая, как казалось Бастьену, а он смотрел на нее, долгое время просто сидел и изучал то, чего только что касался и, в некоторых случаях, пробовал. Терри, прикусив свою губу, старалась спокойно лежать, желая, чтобы он перестал смотреть. Она хотела, чтобы он ее поцеловал. Хотела, чтобы он тоже снял свое белье. И думала, что будет неплохо, если она не одна будет лежать обнаженной. Терри едва подумала об этом, как Бастьен потянулся к ее руке. Женщина заколебалась на мгновение, но потом подала ему правую руку.
Бастьен притянул Терри к себе и посадил, а сам встал на колени между ее ног, как это делал раньше. На ней больше не было кусочков бисквитного пирожного, и не ее животик теперь его интересовал. Глаза Терри в ужасе расширились, когда Батьен развел ее ноги еще шире и опустил голову.
— Бас… — Ее протест внезапно угас, как только он погрузил лицо меж ее бедер. Терри дернулась и застыла, ее тело начало выгибаться. Разрываясь между смущением, шоком и первой волной накатывающего на нее удовольствия, она хотела попросить его остановиться… но, казалось, ее голос куда-то исчез. Она даже не была уверена, что язык остался на месте. Или голова. Но была уверена, что единственная часть ее тела, которая все еще существовала — это та, которую в данный момент ласкал Бастьен. Каждая ее клеточка была сосредоточена на этом, каждая мысль в голове была о том, что вытворял с ней этот мужчина.
Терри поняла, что боль, появившаяся у нее в груди, возникла из-за того, что ее дыхание прервалось на некоторое время. Выдохнув, она вдохнула снова, осознавая, что дышит с трудом. Но ее это не волновало. Сейчас ее вообще ничего не заботило. Даже если бы мир вне пентхауса перестал существовать, она бы просто не заметила. Терри полностью сосредоточилась на том, что делал Бастьен, и на возбуждении, которое каждую секунду усиливалось.
Ощущения становились практически невыносимыми. Ласки Бастьена вызывали разрушающее, болезненное удовольствие, которое она не была уверена, что выдержит. Терри хотела, чтобы он остановился, и, в то же время, ей было нужно, чтобы он продолжал. Ее движения стали отражать мучающие ее противоречия. Она пыталась вырваться из хватки Бастьена, и, в тоже время, начала выгибаться, привлекая своего партнера еще ближе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
