но он ещё маленький.
Вот так за разговорами мы и добрели до вожделенного тракта. И тут удача решила повернуться к нам, если не лицом, то боком уж точно. Вдалеке виднелся экипаж. Это оказалась почтовая карета. Конечно, удобств для путешественников там не было, но одно то, что можно было ехать, перекрывало всё. Кое-как устроившись в тёмном нутре среди коробок и пачек бумаг, я прислонилась к горячему боку дракона, наплевав на своё отношение к навязанному браку, пригрелась и задремала.
Проснулась от лёгкого толчка.
– Приехали, господа! – возвестил возница. – Тут неплохой постоялый двор, его моя свояченица держит. Кухня тут хорошая, и комнаты чистые.
Я стояла около кареты и ёжилась от прохладного ветерка, пока Рэй рассчитывался за проезд. Лушка крутилась рядом.
– Я отойду, отдам долг природе, – предупредила она и скрылась в ближайших кустиках.
Я тоже природе задолжала, но для двуногих в населённых пунктах касс для погашения долгов в кустах не предусмотрено. Придётся пользоваться тем, что есть на постоялом дворе. И я очень надеюсь, что это не ночной горшок.
Сам постоялый двор представлял собой крепкое двухэтажное здание, на первом этаже которого располагалось что-то вроде кафе, и, собственно, стойка администратора, или как у нас говорят – ресепшен. Оттуда дракону улыбалась плотненькая дамочка лет сорока в форменном платье. Приятно порадовало отсутствие декольте. Почему-то оно вызывало у меня стойкую неприязнь. Однако, отсутствие оного на дамочке с лихвой компенсировалось присутствием на форменных платьицах официанток. Пока я любовалась на местный туалет под названием клозет со странным наполнителем, одна из таких демонстрировала моему дракону своё природное богатство. И почему-то эта картинка привела меня в тихое бешенство. Во-первых, это МОЙ дракон, а во-вторых – смотри во-первых!
Я уверенно прошагала к столу, села на лавку, – Рэй выбрал дальний стол с двумя лавками вместо стульев, – и нежно проворковала:
– Не скучал, дорогой?
Дракон поперхнулся, а у Лушки со стуком отвалилась челюсть. Зато девица вспыхнула, но потом, оглядев мою тощенькую тушку, воспрянула духом и томно прогундосила:
– Что будете заказывать, господин?
И на протяжении всего времени, что Рэй делал заказ, колыхала перед его носом своими арбузиками.
– А я тебе говорила, – зашептала в ухо такса, – жрать надо больше!
– Ты мне говорила, что излишняя полнота прилична только кошельку! – зашипела я в ответ.
– Когда это? – удивилась она. – И ключевое слово тут «излишняя»! А у тебя вообще никакой не наблюдается.
Я пригорюнилась. Действительно, толщина подкожного жирового слоя у меня близится к нулю. Надо наверстывать упущенное. И я принялась навёрстывать яичницей с беконом, пирожками с мясом и горячим взваром. Дракон тоже махал ложкой, словно его неделю не кормили.
– Я снял номер, – сказал он, закончив набивать живот. – Сегодня ночуем здесь. На ночь выдвигаться не будем. А пока разузнаю, где можно купить лошадей и одежду. И денег надо снять. Надеюсь, тут есть что-нибудь наподобие банка. В крайнем случае, заложу перстень. Ломбард тут точно есть.
Обо мне впервые заботились ТАК. То есть, мне не надо было самой ломать голову, где взять денег на покупку одежды, не надо было искать ночлег и пропитание. Всем озаботился дракон. В груди разливалось что-то тёплое и до одури приятное.
Правда, до тех пор, пока не вошли в номер. Глядя на большую двуспальную кровать, я явно услышала, как со звоном рухнула моя репутация в этом мире.
– Это что? – я ткнула пальцем в деревянное ложе с двумя большими подушками.
– А что? – невинно поднял брови. – Камень на твоём кольце голубой, наш союз боги одобрили, по факту ты – моя жена. Я и записал нас как супружескую пару.
– Ой, да ладно тебе, Сашка, – фыркнула Лушка, запрыгивая с разбегу на кровать. – Тут мягко! –потопталась, умащиваясь, затем скрутилась клубочком, зевнула и уже сонно пробормотала: – ежели чего, то я тут.
И засопела. Кажется, она заснула уже на последнем слове. А этот брюнетистый гад подошёл со спины и промурчал в ухо:
– Ванна там, тебе спинку помыть? – удар локтем в рёбра немного скорректировал его планы: – Ну, не хочешь, так давай хоть платье помогу снять. Горничных тут нет.
А с этим и впрямь была засада: шнуровка сзади! Пришлось, стиснув зубы, терпеть, пока недомуж медленно, словно растягивая удовольствие и мои нервы, ослаблял её.
– Душа моя, – тёплое дыхание дракона около шеи вызывало марш-бросок мурашек вдоль спины и обратно, – прими ванну и с покорностью жди мужа.
Придерживая платье на груди одной рукой, второй я запустила подушкой вслед улепётывающему гаду. Он ещё и ржал, как застоявшийся конь! Может, у него и впрямь жидкости кое-какие застоялись в организме? Так там внизу полно тех, кто запустит биологические процессы. Хотя бы сегодняшняя официантка. При мысли о том, что Рэй будет щупать её арбузики, у меня зачесались руки повырывать этой фифе патлы. Опять стиснула зубы и пошла в ванную.
Когда вернулся Рэй, я уже спала сном праведника, а именно – завернулась в одеяло, как в кокон.
Проснулась тоже в одиночестве, если не считать Лушки, что выводила носом тихие сопелки. На столике стояла кружка с молоком, а на салфетке исходил яблочным запахом кусочек штруделя. На сердце опять потеплело. Всё-таки не такой уж он и гад, мой дракон. Вон и платье дорожное на спинке стула висит, и сапожки внизу стоят. Ладно, прощу ему эту ночёвку.
Позавтракав половиной кусочка яблочного печева, – вторую отжала Лушка, – быстренько оделась и спустилась вниз. Рэя нашла на улице. Он стоял и проверял снаряжение вороного жеребца. Рядом грустила аккуратная кобылка. Мда. Чую, обитателям двора предстоит бесплатное шоу «Саша и кобыла».
– Ты верхом умеешь? – улыбнулся дракон, увидев меня на крыльце.
– Конечно! – отзеркалила я улыбку. – Преподавателем был мешок с картошкой!
Рэй нахмурился, но прежде, чем что-то сказать, землю ощутимо тряхнуло.
Я позорно свалилась со ступенек прямо под ноги взбесившейся кобыле. Секунда – и я прижата к горячему телу дракона, а кобыла, задрав хвост, ускакала. Рэй негромко выругался.
– Цела?
Неожиданно, в объятиях мужчины почувствовала себя уютно, словно меня окружили мягким тёплым коконом. И глаза у него такие завораживающие. Я смотрела, как зрачок у него становится по-кошачьи вертикальным, затем расширяется, занимая всю радужку, потом снова – узкая вертикальная полоска, и…
– Смотрите! – заорал вихрастый
