Солнце еще было высоко в небе, когда взвод с собаками стал с маслобойного завода спускаться в долину.
Работы на мосту были прекращены. Машины, наполненные солдатами, вышли из укрытий и направились на гидростанцию.
Подъехав к плотине, они остановились, солдаты скрылись в лесу на восточном берегу, и мы их потеряли из виду.
– Будем отходить, – решил Доминго.
Оставив на базе в хорошо замаскированных тайниках все, что нельзя было взять с собой, отряд тронулся в путь, поднимаясь в гору, петляя так, что, сделав около полукилометра по склону горы в одну сторону, мы вновь шли почти обратно. Сзади остался Маркес с одним из своих помощников для установки мин натяжного действия с очень тонкой ниточкой, подкрашенной под цвет травы.
Мы продолжали отходить, поднимаясь в гору и удаляясь от гидростанции. Остановились, выйдя под огромные густолистые деревья, которые надежно скрывали нас от наблюдения с воздуха. Внизу на востоке от нас виднелось вытянутое гладкое искусственное озеро, через которое лежал наш путь в расположение республиканских войск.
Небо заволакивали все более плотные облака.
– Собаки и солдаты на переправе, – доложил дежурный.
В бинокль они были хорошо видны на восточном берегу водохранилища.
Доминго посмотрел на небо, потом на часы.
– До наступления темноты еще почти шесть часов! Очень плохо! – заключил он.
Шедшие по берегу озера мятежники вдруг остановились. Возможно, нашли место нашей переправы и дальше не пошли. Отделение с собакой направилось в сторону гидростанции, а остальные скрылись в лесу.
Через час на водохранилище появились два быстроходных катера. Оставляя за собой разбегающиеся в разные стороны волны, они прошли мимо места нашей переправы, развернулись и пристали к восточному берегу в том месте, где мы видели раньше солдат.
– Нашли, гады! – сказал Доминго, передавая мне бинокль.
И действительно, один катер пересек озеро и пристал к западному берегу.
Мы были ближе километра от катеров и видели, как жестикулировал, очевидно, командир. Завели мотор и на втором катере, и он направился к западному берегу. Высадились пять человек с собакой, и она явно взяла наш след. А солнце, казалось, так и повисло в зените.
Солдаты не рискнули подниматься в горы. Катера прошли на наших глазах километра два по водохранилищу и возвратились на электростанцию.
Мы ждали появления карателей, но их не было.
– Скоро обед! Теперь они раньше 16 часов не появятся. Давайте и мы подкрепим свои силы, – предложил Маркес.
Несмотря на опасность, Маркес был в приподнятом настроении.
– Пусть пообедают и идут по свежим следам, чтобы другой раз не ходили! Чтобы я не зря старался, не зря готовил им «гостинцы»! – сказал он, лукаво поглядывая на своих помощников.
– Хотя время еще не наступило, но будем кушать! – сказал Доминго, и все, кроме боевого охранения, приступили к обеду. После него все убрали, замаскировали, а Педро, Маркес, Тихий и другие из консервных банок наделали гранат замедленного действия. Через некоторое время все внезапно услыхали сильный взрыв. Он был настолько силен, что, казалось, поблизости упала и взорвалась авиабомба, как это было в Хаене.
– Луиза! Иди сюда скорее! – звал меня радостно взволнованный Доминго.
Подойдя, я увидела на склоне горы, там, где Маркес устанавливал мину, черно-бурое пятно, а вдоль склона ветерок уносил огромное облако пыли. Справа от пятна, в непосредственной близости от него, лежали останки тех, кто недавно был еще мятежниками, дальше валялись тела других убитых, ползли раненые, а еще дальше, в оцепенении или недоумении, стояли те, кто уцелел.
– Замечательно! Уничтожили, наверное, десятка полтора, – слышала я одобрения, обращенные Маркесу и его помощникам.
– Там еще «гостинцы» остались, но дальше они уже не пойдут, а жалко, – сетовал Маркес.
– Прекрасно! Очень хорошо! – хвалил Доминго.
– Товарищ капитан! Разрешите ликвидировать остальных! – обратился Маркес к Доминго, но тот погрозил ему кулаком.
– Ни одного выстрела! Ничем не обнаруживать своего присутствия! – сурово сказал он.
– Но, смотрите, сзади стоит тот высокий, сухопарый, – заметил Маркес.
– Далековато, гад, стоит, – сказал Доминго.
– Попробовать из ручного? – не унимался Маркес.
– Нет. Не будем выдавать себя из-за этой дылды!
Оставшиеся в живых мятежники залегли, видимо, ожидая нападения.
– Можно полностью уничтожить весь взвод, но те, кто остался на электростанции, могли услышать выстрелы, и через час враг может направить на нас целый батальон, а из Кордовы второй, затем и самолеты, и до наступления темноты нас окружили бы плотным кольцом так, что и ночью не уйти бы восвояси, – толковал Доминго своим командирам, предлагавшим атаковать остатки вражеского взвода после взрыва камнемета.
– Вон, смотрите, они еще ворочаются, – показывал мне Доминго. – Пока разберутся, наступит ночь, а наш и след простынет, – добавил он.
Мятежники, наконец, осмелели и, перестав бояться нападения партизан, оказывали помощь раненым, а двое, видимо, посланные кем-то из командиров, побежали вниз.
– Солнце пошло на закат! – заметил довольный Доминго.
– Хорошо! Очень хорошо! Пора уходить на задание! – сказал Тихий.
– Подождите! Какое тут задание! – сказал Доминго.
– Какое вы нам поставили! Вы отходите на Адамус, а мы пойдем на железную дорогу! И все! – поддержал Маркес Тихого.
– Подождите! – подтвердил свое решение Доминго. – Пока не пришло подкрепление, будем отходить, чтобы врагу не удалось нас обнаружить, – и приказал готовиться к походу.
– Поставьте пару хороших «сюрпризов», чтобы было слышно, когда они придут сюда, и пойдем! – приказал капитан Маркесу.
Минут через десять отряд начал отход на север. И вовремя. Вскоре на водохранилище появились опять оба катера, а еще немного позже над нами на малой высоте пролетели два самолета, но – то ли они нас не заметили, то ли только вели разведку – бомб не бросали и не обстреливали, круто развернулись и уже пролетели немного западнее.
– Не заметили. Возможно, нам их снизу виднее, чем им сверху, – сказал Маркес.
С трудом пробираясь по горам, прошли километра два. Солнце все ниже клонилось к горизонту.
– Отдохнуть! – скомандовал Доминго.
Расположились под деревьями, бросавшими длинные тени.
– Пора! А то потеряем ночь! – сказал капитану рослый Буйтраго, который до того как-то оставался незаметным.
– Ладно! Идите! А послезавтра возвращайтесь южнее Овехо через линию фронта сразу на маяк, – согласился Доминго.
Группы Тихого и Буйтраго, распрощавшись, пошли прямо на запад. Я хорошо знала их, и все они – и Тихий, и Буйтраго – мне были дороги как братья.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
