— Но теперь вы знаете, что это вовсе не ваша семья. Полагаю, этот выбор сделала ваша так называемая мать.
Прищурившись, Нелл окинула его взглядом. Она все еще болезненно реагировала на любые разговоры о Джейн Уитби. Решив, что Саймон все же не хотел ее обидеть этим замечанием, Нелл успокоилась.
— Она понятия не имела, что принесет ей это замужество.
Для Саймона это был очень значимый момент — она решилась довериться ему, хотя и по несущественному поводу. Как бы там ни было, он испытал огромное удовлетворение и… радость. Его губы расплылись в широкой улыбке, и он понял всю ее неуместность только когда Нелл недовольно на него посмотрела. Усилием воли заставив себя перестать улыбаться, он сказал:
— Расскажи мне, чем закончилось ее замужество.
Нелл снова пожала плечами:
— Джек Уитби был хорошим человеком, но умер спустя год после свадьбы. От него нам остался его скверный, ни на что не годный сын да квартира… то есть за нами осталось право арендовать эту квартиру после его смерти. В противном случае у мамы могли возникнуть проблемы с поиском новой, — она усмехнулась, — потому что никто не хочет сдавать жилье женщине. Говорят, они ненадежные плательщицы.
— Ну да, потому что женщинам платят гораздо меньше, чем мужчинам, — кивнул Саймон.
По ее взгляду он понял, что сказал банальность. Она взяла его бокал и без всякого разрешения отпила большой глоток виски.
— Когда настают тяжелые времена, первыми увольняют женщин. Или они беременеют и уходят сами. Что же удивительного в том, что их считают ненадежными арендаторами?
Нелл все это казалось привычным и понятным. Саймону же жизнь бедняков и зарабатывание денег честным трудом были едва знакомы.
— И когда же он начал поднимать на тебя руку? — спросил он, имея в виду Майкла.
На какое‑то мгновение Саймону показалось, что Нелл не станет отвечать на его вопрос. Но потом она вздохнула, допила остатки виски из его бокала и сказала:
— Ну, у него всегда был скверный характер, однако в большинстве случаев меня защищала мама. Майкл слушался ее, когда был поменьше. Он даже ее боялся, — она неожиданно засмеялась, — потому что она бывала страшна в гневе.
— Что же изменилось потом?
— Он попал в тюрьму.
С этими словами она отошла от стола, чтобы оглядеть расположение на нем шаров, потом снова подошла, наклонилась над столом и одним простым ударом сделала карамболь.
Саймон почувствовал некоторое волнение — удачный удар, что и говорить.
Повернувшись к нему, Нелл как ни в чем не бывало продолжила:
— Во время прошлогодних беспорядков в Гайд‑парке Майкл был арестован. После этого он стал совсем другим. Прежнего Майкла уже не существовало.
В ее голосе прозвучала нотка сочувствия, и это поразило Саймона. Она сопереживала человеку, который ударил ее по лицу, и, надо думать, не один раз.
— Хотелось бы надеяться, что ты не испытываешь к нему сестринских чувств, — сказал Саймон.
— Нет, — не сразу ответила она, — но он такой жалкий, несчастный…
В мозгу Саймона вспыхнуло воспоминание о покалеченной лошади, которую пришлось пристрелить. Несчастная…
— Не стоит о нем волноваться, — сказал он Нелл. — Он никогда больше и близко к тебе не подойдет.
Слова Саймона о Майкле заставили ее встревожиться. Упаси Боже, если они когда‑нибудь встретятся! Майклу в Саймоне не понравится абсолютно все — красивая одежда, беззаботный смех, широкие плечи, ухоженное мускулистое тело. Саймон был от рождения заносчив, а Майкла вскормила бешеная ярость. Если они встретятся, прольется чья‑то кровь.
По ее спине пробежала дрожь. Склоняясь над столом, Нелл постаралась отбросить все тревожные мысли в сторону. В следующее мгновение она сделала еще один карамболь и закатила шар в лузу, заставив хозяина дома застонать от огорчения.
Боже всемилостивый! Может, он действительно думал, что непременно выиграет? Эта мысль заставила ее улыбнуться. Она его предупреждала.
Разговор о семье напомнил ей о давнем, так и не высказанном желании.
— Я хочу увидеть свою сестру.
— Я заезжал к ней сегодня днем, — помедлив, ответил Саймон, задумчиво глядя на кончик своего кия, — но ее не оказалось дома. Я оставил ей письмо.
— Значит, теперь она знает о моем существовании.
— Полагаю, да.
Тяжелым вздохом заглушая внезапную дурноту, Нелл спросила:
— Как вы думаете, она захочет меня видеть?
Их взгляды встретились. Саймон смотрел на нее спокойно и открыто.
— Она еще тебя не видела, но как только увидит, ее мнение о моем сообщении изменится.
— А может, она не получила ваше письмо?
Нелл не могла поверить, что Кэтрин даже не любопытно взглянуть на ту, о которой Саймон говорил как о ее давно пропавшей сестре.
— Кому вы оставили письмо? Его мог кто‑нибудь взять? Ну, чтобы защитить ее… Если ее опекун считает меня мошенницей…
Губы Саймона искривила усмешка, говорившая о том, что такое вполне возможно.
— Если это так, то наверняка уже не в первый раз. Вы ведь пытались писать отцу?
Кий выскользнул из рук Нелл и ударился об пол, прежде чем она успела его подхватить.
— Так это Гримстон получал письма, адресованные Рашдену?
Саймон молча кивнул.
— Вот оно что. — Нелл облизнула пересохшие от волнения губы. — Гримстон. — Ей было крайне неприятно произносить это имя, оно было на вкус словно прокисшее молоко. — Теперь я знаю, кому должны были предназначаться мои пули. Это он злодей?
— Он очень любит деньги, — пожал плечами Саймон. — А у вашей сестры они есть и в очень большом количестве. Я думаю, он лелеет планы женитьбы на ней, и в этом случае вторая наследница ему не нужна, ты меня понимаешь? Вопрос в том, знает ли сама Кэтрин о его намерениях. Тут я ничего не могу сказать.
— Может, кто‑то должен рассказать ей обо мне?
— Китти не любит, когда ей дают советы.
— Я могла бы лично встретиться с ней.
— Разумеется, — криво усмехнулся Саймон, — только имей в виду, семья — это не всегда то, что ты понимаешь под этим словом. К тому же вы с ней росли и воспитывались в очень разных… условиях. Кэтрин Обен во всем удивительно похожа на своего отца.
Нелл стало не по себе.
— Неужели покойный Рашден был настолько ужасен?
— Наверное, Китти так не кажется.
— А вам?
— Со мной все было по‑другому. Но теперь это уже не важно. Слишком скучная тема для сегодняшнего прекрасного вечера.
— Ладно, не будем говорить об этом, если вы не хотите, — согласилась Нелл. — Признаться, мне все же любопытно было бы узнать о ваших отношениях с покойным Рашденом. — Она смущенно покашляла и добавила: — Понимаете, я выросла в полной уверенности в том, что мой отец — фермер из Лестершира. Впрочем, наверное, расспрашивать о графе Рашдене лучше не вас, а кого‑нибудь другого.
