Ответ пришел незамедлительно. Ко мне скакали воины, облаченные в разномастные доспехи, но щиты имели одинаковый окрас — цвет конунга. Мне стало очень любопытно, а что они делают так далеко от города? Однако задать вопрос мне не удалось, потому что среди десятка всадников я опознал Уля-найденыша. Он тоже узнал меня и злобно оскалившись, обнажил меч.
Глава 25
Когда-то давно в одной из рукописей я читал о герое, мчавшемся на горячем жеребце и размахивающим двуручным мечом. Честное слово, я бы с удовольствием посмотрел на это действо. Клеймор штука тяжелая. Вот попробуйте помахать ломом одной рукой. Вас надолго хватит? Да, в Западной Европе в период средневековья имелись двуручные мечи, такие как цвайхандер, эспадон, волнистый фламберг, но они были относительно тонкими и имели вес килограмма два-три. Мой клеймор выглядел как оружие раннего средневековья и имел широкий клинок, соответственно меч получился тяжелым. Раньше он мне казался неподъемным, но со временем я привык к его балансу и весу.
К чему я это рассказываю: оказывается, вся система тренировок ведуна была построена на работе длинным мечом, то есть я должен сойти с коня и сражаться пешим. Естественно я совершенно забыл взять с собой меч-каролинг, каким пользуются ванны, а клеймор сидя в седле, я мог использовать только как копье. У турнирных копий есть специальный противовес на конце, чтобы наконечник не опускался к земле, а тут такой опции не предусмотрено и я буду выглядеть полным идиотом, если зажму рукоять подмышкой.
Ко всему прочему клеймор приторочен к седлу, и обнажить его я не успевал. А Уль-найденыш радостно скалился и, размахивая мечом-каролинг, мчался на меня во весь опор. Он так спешил отыграться за прошлое поражение, что сильно оторвался от спутников.
Видимо это и послужило подсказкой. Раз ванны считают, что я улепетываю от врагов, то не будем их разочаровывать. К тому же для конного боя надо пересаживаться на вороного дестирэ, потому что гнедой совершенно не обучен переть буром на строй противника. Но мне это сейчас и не нужно. Резвость гнедого может сыграть мне на руку. Я пришпорил жеребца и понесся на противника, так и не обнажив клинка. При этом направление было выбрано так, чтобы промчаться с левой стороны от Уля. Когда он начал рубить правой рукой, ему пришлось держать меч горизонтально приблизительно на уровне моей головы. Казаки в этом плане более мобильны и могут быстро перекинуть шашку из правой в левую руку. Но они профессиональные наездники, а ванны на лошадях, как корова на льду. К тому же меч-каролинг имеет на конце рукояти так называемое «яблоко» и быстро перекинуть клинок из одной руки в другую не получится.
Не доезжая до Уля пару метров, я выпрыгнул из седла и пробежался за гнедым, держась за уздечку. Найденыш ударил, но промахнулся, а я вновь запрыгнув в седло, промчался по дуге мимо остальных противников и выскочил на лесную тропу. Те пришпорили коней и устремились в погоню. Учитывая то, что навыки верховой езды у них ниже среднего, всадники растянулись в цепь, и расстояние между наездниками получилось весьма существенным. За деревьями они потеряли друг друга из виду. Я снова спрыгнул с жеребца и, вынув клеймор, побежал навстречу первому противнику.
Если бы мне предстоял бой с паладином, чьей кольчугой я без зазрения совести пользовался, то я бы пошел на любую подлость, только бы ссадить его на землю. Умелый рыцарь на коне, это натуральный танк, а в пешем поединке наши шансы бы уравнялись. В данной ситуации ваннов желательно держать верхом, так как кроме рубящего удара правой рукой они ничего не умели. Им и в голову не могло прийти, что можно направить коня на пехотинца и сбив того с ног, затоптать копытами.
Я бежал, а ванн мчался на коне навстречу мне. Вот он замахнулся мечом и я, выставив клеймор острием, слегка сместился в момент удара и побежал дальше. Длинный клинок вспорол доспехи в области печени и, продолжив движение, вышел из глубокой раны.
Следующего противника я обманул и, сместившись вправо, ударил его под щитом по левому бедру, начисто перерубив ногу. Конь продолжил скакать дальше, унося вдаль умирающего ванна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Третий всадник попытался остановить жеребца, но острие клеймора скользнуло под щит и вошло в тело в области селезенки. С ним пришлось задержаться, вынимая клинок из раны, и поэтому четвертый воин увидел гибель товарища. Он тоже попытался осадить коня, но я громко зарычал и сделал угрожающий жест, в сторону морды животного. Жеребец встал на дыбы и выкинул ванна на землю. Я побежал навстречу остальным отставшим, по пути срубая голову барахтающемуся на земле воину.
На пятого противника я налетел, оттолкнувшись от ствола дерева и широко размахивая клеймором. Длинный клинок скользнул над щитом и разрубил лицо в области левого глаза.
Столкновение на встречных курсах имеет нехорошую особенность — скорости движущихся навстречу друг другу предметов удваиваются и разрушения бывают колоссальными. Я просто не ожидал, что шестой противник почти не отстал от пятого, поэтому не успел точно прицелиться и меч попал по щиту. Меня развернуло на сто восемьдесят градусов, но я совершил перекат через правое плечо и сразу вскочил на ноги. А вот противнику не повезло, и его щит оказался расколот на части. Туловище тоже не выдержало удара и вылетело из седла. Может шестой ванн по жизни такой неудачник, я не знаю, но при падении он свернул себе шею.
С седьмым противником пришлось повозиться. Он успел придержать коня и нанес рубящий удар, который я легко парировал и пронзил его уколом в грудь. Выдергивая клеймор из раны, я заметил, как восьмой и девятый остановились и, дождавшись Уля-найденыша, медленно спешились. Они прикрылись щитами и начали наступать. Надо сказать, что ванны действовали грамотно и друг от друга не отходили, предпочитая отжимать меня к дереву.
— А Фая говорила, что ты бегал от демона, — процедил Уль.
— В тактике такой маневр называется ложное отступление, — усмехнулся я. — Это ты разнес весть об улепетывающем колдуне?
— Не только.
— Королева приказала? — поитересовался я.
— Нет, сам постарался, — ответил найденыш. — Она со смехом рассказывала, как ты бежал к реке, а за тобой гнался крылатый демон.
— Он не за мной летел, а за нужной ему вещью, которую я грозил выбросить в реку, — пояснил я. — Хотя сейчас это неважно. А что тут ты делаешь? Опять на Эйтелину позарился?
— Это кто такая?
— Весной ты мою невольницу хотел изнасиловать, а Мида тебе ножик к горлу приставила, — напомнил я.
— Ее так зовут? Буду знать. У нас сегодня другая задача — вернуть королеву Эргалину и ее дочку Мирьяну.
— Это кто такие? — удивился я. Таких имен я пока не слышал.
— Жена и дочь конунга Бар-дьйора, — ответил Уль. — Аль-йорд решил, что они должны задержаться в нашем городе, а рыжий с этим не согласен.
— Какой рыжий? Цуц-йорд? — поинтересовался я.
— Рыжий Бар-дьйор, — ответил найденыш и нанес удар.
Я отклонил его меч и, сместившись в правую сторону, ударил под щит зазевавшемуся ванну, стоявшему слева от Уля. Клинок разрубил голень, и воин рухнул на землю. Я воспользовался замешательством и толкнул найденыша плечом в щит. Он завалился на соседа и тот потерял равновесие. Очередной взмах и голова отделилась от тела. Раненый в ногу ванн стонал и сидя на земле, пытался зажать рану руками. Чтобы не оставлять врага за спиной, я пронзил его острием в шею и махнув клинком, очистил клеймор от крови.
Уль-найденыш посмотрел по сторонам и осознал, что остался в одиночестве. Он прикрылся щитом и начал медленно пятиться к коню.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— И куда это ты собрался? — полюбопытствовал я. — Мы пока не закончили.
— Отпусти меня.
— Зачем?
— Я никому не скажу, что это ты убил свободных ваннов, — предложил Уль.
Я замер, пытаясь осознать, что сие может означать? Разве если я отрублю ему голову, он сможет рассказать о том, кто его убил? По-моему нет. Так в чем же подвох? Может, я должен знать что-нибудь особенное? Ничего не понимаю. А если чего-то не понимаешь, нужно сначала бить, а там видно будет. Но с другой стороны, где я найду такой ценный источник информации? Он же вхож во дворец, и постоянно там крутится. Вполне логично что может знать нечто особенное.
