— Фт'о'ы 'ыуфить урок.
— Очень хорошо.
— Де'уфки и штрах. Они с'яжаны.
Том не знал, откуда пришла эта мысль, но понял, что вышел на правильный след. Девушки и страх. Он вдруг почувствовал себя отличником, только что решившим трудную задачку.
— О да, Том. Некоторые девушки знают о страхе все. Они знают о страхе больше, чем пчелы о меде.
— 'челы, — повторил Том. Одно лишь слово заставило пульс стучать вдвое быстрее.
Незнакомец вдруг вышел из-за деревьев. Его лицо снова закрывал мотоциклетный шлем. На сей раз он тащил за собой какой-то мешок, по-видимому, очень тяжелый, потому что иногда мужчина брался за него обеими руками.
— Фто это? — спросил Том, с опаской поглядывая на мешок, как будто из него в любую секунду мог выпрыгнуть барс или медведь-гризли.
Мужчина не ответил. Оставив мешок на земле, он снова исчез в лесу, а через минуту вернулся, волоча еще один. Подтащив второй мешок к первому, незнакомец шагнул к ограждению и перебросил через него бутылку с водой. Том отпрыгнул в сторону и даже не попытался ее поймать.
Он посмотрел на бутылку, потом перевел взгляд на мешки и снова посмотрел на бутылку.
— Фто этих 'ефках?
Голос его дрогнул и сорвался.
— В этих мешках? — Голос незнакомца, напротив, звучал ровно и немного глухо. — Боишься, Том? Понемногу становишься параноиком, а? В этих мешках ничего особенного. Только то, что нужно для урока. Для урока страха.
— Для урока штраха? — Том сделал шаг назад. Оглянулся через плечо и, убедившись, что до ограждения еще далеко, сделал второй шаг. — Я 'се жнаю о штрахе. Не надо 'ольше уроко'. 'ожалуйста.
— Попей, Том. В бутылке только вода. Я тебя не обманываю. А если не хочешь пить, верни бутылку. Не хочется, чтобы вода зря пропадала.
Том поднял бутылку, внимательно осмотрел ее со всех сторон и не обнаружил ничего подозрительного.
Мужчина по ту сторону ограждения поцокал языком.
— Будешь пить или отправишь на лабораторный анализ?
Том отвернул пробку. Принюхался. И лишь затем поднес бутылку к губам. Он выпил все, но хотел еще.
— Сасио.
Мужчина перебросил через ограждение запечатанный пакетик. Том осмотрел его, не поднимая с земли, но так и не понял, что в нем может быть. Потом снова взглянул на мешки.
— Это высокоэнергетическая пища, Том. Совершенно новая штука. Называется «энергетический гель». Большое содержание углеводов и протеинов. Надорви уголок и просто соси. Не беспокойся, никаких побочных эффектов.
Том прочитал надпись на задней стороне пакета и сделал так, как сказал незнакомец.
— Я не хочу, чтобы ты голодал, — объяснил тюремщик. — Уроки еще не закончены. Тебе еще нужно многое узнать о страхе.
— Деу'фки, — сказал Том.
— Да, девушки. Особенно одна девушка.
И вот тогда Том, как ему показалось, начал понимать.
— 'от дерь'о, — сказал он.
Железы встрепенулись, выбросили в кровь то, что в них еще оставалось, и Тому хватило нескольких секунд, чтобы увязать девушку и страх.
— Это Джоан? — едва не плача, прошептал он.
Вопрос громом прогремел в его голове, но с распухших губ слетело лишь слабое эхо.
— Что? — спросил незнакомец. — Я не слышу тебя, Том.
Глава 38
Кельда открыла рот с такой неохотой, что я почувствовал себя не психотерапевтом, а дантистом, размахивающим перед пациентом шприцем с новокаином.
— Дневник Джонс. Помните, я упоминала о нем? Он был среди ее вещей, которые мы нашли на Мауи.
— Да, помню, — сказал я.
— Несколько лет назад мне представилась возможность прочитать его.
— Да, — сказал я.
«Держу пари, чтение не самое веселое».
— Ее кто-то преследовал. Потому-то Джонс и улетела на Гавайи. Чтобы спастись от него.
«Психически больная женщина пишет в дневнике, что ее преследуют, — подумал я. — И что тут удивительного?»
Голод и усталость лишь усиливали раздражение. Подождав секунд десять, я не выдержал.
— Вот что, Кельда, сокращенный вариант не пройдет. Прежде чем решать, чем вам можно помочь, я должен знать, что происходит.
Она отвела глаза в сторону, потом снова посмотрела на меня:
— Хорошо, я расскажу. Тот парень, с которым она познакомилась и начала встречаться после моего отъезда в Австралию, угрожал ей. В дневнике Джонс назвала его имя — Том Клун.
Вот оно что!..
— Едва Джонс стала встречаться с ним, как в газетах появились сообщения о его причастности к убийству Айви Кэмпбелл.
«Вот когда она испугалась, — подумал я. — Испугалась по-настоящему».
— Не знаю, что случилось дальше, — продолжала Кельда, — но Джонс убедила себя в том, что он выбрал ее на роль следующей жертвы. Она чувствовала, что попала в ловушку. Через неделю или около того ей предложили улететь на Гавайи и вступить в кооператив художников. То, что Джонс согласилась сесть в самолет и отправиться на край света, доказывает, до какой степени она была напугана.
— Однако он нашел ее и там?
— Да. Неизвестно как, но нашел. И последовал за ней на Мауи.
— Это все было в ее дневнике?
— Да. И он сказал, что, когда смотрит на нее, ему хочется танцевать. — Кельда вздохнула.
Я уже слышал эту фразу. Слышал от Тома, когда он рассказывал об Айви Кэмпбелл. Или от самой Кельды? Я не помнил точно, но был уверен, что она употребила это выражение не случайно.
— Он так сказал? Это важно?
— Для меня — да.
— Продолжайте.
— Что?
Я ждал. Годо[16] не приходил.
— И вы думаете, что это он убил вашу подругу? Что именно Том Клун столкнул Джонс со скалы?
— Я постоянно думаю о том, как это случилось. Иногда мне кажется, что он столкнул ее. В прямом смысле. Иногда — что прилетел туда и напугал ее до смерти. То есть столкнул ее фигурально. В любом случае…
Самое время устроить проверку на реальность.
— Почему, Кельда? — мягко спросил я. — Почему он это сделал?
— Ну, это же ясно. Она порвала с ним. Сбежала от него. Бросила его. Примерно то же самое случилось и с Айви Кэмпбелл.
Не совсем. Если мне не изменяла память, то как раз Том порвал с Айви, а не она с ним. Но я знал, что оспаривать факты, не соглашаться с Кельдой было бы неправильно. Дело ведь не в фактах.
— Вот, значит, как? Она порвала с ним?
Я хотел, чтобы Кельда услышала сомнение и сама поняла, насколько слаб предполагаемый ею мотив для убийства.
— Да.
— И вы полагаете, что он отправился на Гавайи… — Я не закончил предложение, заменив слова выразительным жестом здоровой руки. — И… вы считаете его виновным в ее смерти?
— Это не важно.
«Не важно? Что она хочет этим сказать?» Но я все же кивнул.
— Любопытное совпадение.
— Какое?
— Мне кажется странным, что спустя много лет именно вы помогли ему выйти из тюрьмы и спасли от наказания за первое убийство. Спасли того самого человека, который угрожал вашей подруге и стал причиной ее гибели.
— Да, — согласилась Кельда, твердо глядя мне в глаза. — Любопытное совпадение.
— И какова же моя роль?
Сам я уже ответил на этот вопрос. Вероятно, мне отвели роль благодушного и на все готового дурачка. Что мне нравилось в моем друге Сэме Парди, так это то, что он никогда не лапал меня за задницу, когда нацеливался на мой бумажник. Он сразу лез за бумажником.
Кельда действовала не столь откровенно. Она соблазняла меня историей о Томе Клуне и дневнике своей подруги Джонс. Она жарко дышала мне в ухо. Но на самом деле хотела всего лишь влезть в мои файлы.
— О чем вы говорите?
— Это ведь вы, Кельда, направили Тома ко мне. Почему? Если он, по-вашему, виновен в смерти вашей подруги, зачем вам понадобилось направлять его ко мне?
— Я плохо помню, как это произошло. Он спросил, знаю ли я какого-нибудь психотерапевта, и я просто назвала первое пришедшее на ум имя. Мне очень жаль, что так получилось. Поверьте, очень жаль.
— Думаете, все так просто? Думаете, меня устраивает такое объяснение? Вы назвали первое пришедшее на ум имя?
— Да, — с вызовом ответила она. — Так все и было.
Мне показалось, что ей не очень хочется рассматривать альтернативные версии того, как это было, хотя я мог бы, не напрягаясь, предложить по крайней мере парочку.
— А мне кажется, что вы хотели впутать меня в это дело.
Я решил, что легкая конфронтация в данном случае не помешает.
— С какой стати? Зачем мне это нужно?
Сказать мне было нечего, поэтому я промолчал. Иногда, когда своего ума не хватает, приходится рассчитывать на чужой.
— Хотите знать, в чем ваша роль, Алан? Вы можете сказать, где я могу найти его. Вот в чем ваша роль.
— Ему грозит опасность? — спросил я.
Если бы она сказала, что да, и если бы я счел эту опасность достаточно серьезной, ситуация изменилась бы коренным образом. Правила, требующие соблюдения конфиденциальности, перестали бы действовать. Несомненно, Кельда, агент ФБР, тоже знала об этом. Мне нужен был ее ответ, но я постарался не проявлять свой интерес.
