– Мик, это самый чудесный комплимент из всех, слышанных мной сегодня, – призналась Дайана, посылая ему воздушный поцелуй. – Но все же я прошу джентльменов не уделять мне столько внимания. Здесь немало красавиц, и, кроме того, не могу же я танцевать со всеми вами сразу, не так ли? Кто же будет первым?
Ответом были полные надежды пламенные взгляды.
– Думаю, вы, кузен, – решила Дайана и, услышав дружный стон, утешила: – Я никого из вас не выделяю, милорды. По крайней мере пока.
И, подарив им еще одну победоносную улыбку, отошла вместе с графом Олстером.
– Вы ведь не думаете, что она выйдет за него? – встревожился барон Мейхью.
– Он ее кузен, Гейдж, – напомнил Нед Чарлтон.
– Кузены тоже вступают в брак, а ее семья, как известно, неохотно расстается с деньгами, – заметил тот.
– Она пойдет к алтарю только с тем, кого полюбит, – предсказал Мик, хитро улыбаясь.
– Откуда тебе знать? – удивился Руперт.
– Потому что она из кельтов, парни. Вы все считаете ее англичанкой, но это не так. Она рождена в восточном Шотландском нагорье и прожила там до одиннадцати лет. Слабые отголоски шотландского наречия еще звучат в ее правильной речи. А лицо? Настоящая ирландка. В ее жилах течет кровь наших диких племен. И не забывайте ее бабку, вдову Жасмин, проведшую детство при дворе отца, правителя Индии. Сладостная Сирена, восхитительная Син и таинственная Фэнси выйдут замуж исключительно по любви, милорды, и ни по какой иной причине. Вопрос в том, могут ли они полюбить кого-то из нас.
– Видишь ли, – начал Найлз Брендон, граф Данли, – Сирена и колючая Син – дочери герцогов. Вряд ли папаши позволят им броситься на шею абы кому. Любовь – это, конечно, хорошо и прекрасно, но дочь герцога нуждается в подобающем титуле, а у меня есть не только титул, но и богатый дом.
– И целая гора карточных долгов, – пробормотал Мик Скэнлон со смешком.
– Джентльменам полагается иметь карточные долги, – отмахнулся граф Данли. – Мой титул восходит к Вильгельму Завоевателю. Насколько древний ваш, сэр Мик?
– Совсем молод, – засмеялся тот, – но я по крайней мере не имею долгов.
– Потому что не имеешь денег, – поддел Руперт.
– Верно, – кивнул Мик. – Но у меня хороший дом, который при самых небольших расходах можно превратить в процветающее поместье, ибо, Господу известно, у меня имеется земля, правда, каменистая и не слишком плодородная, но зато моя.
– И ты, как мы все, охотишься за богатой женой, – заключил лорд Чарлтон. – Что же, таковы обычаи света, и удачи нам всем. Здесь, похоже, немало хорошеньких девушек.
– Но ни одной с таким приданым, как у прелестных внучек вдовы Жасмин, – возразил граф Данли. – А когда король натешится своей новой игрушкой и Фэнси снова будет свободна выбирать себе мужа, приданое у нее окажется более чем богатым. Король всегда щедр с любовницами. И уж если она понесет, тогда мистрис Деверс станет самой завидной невестой из всех троих!
– Ты расчетливый дьявол, Найлз Брендон! – упрекнул Мик.
– Просто практичный человек и не романтик, – дружелюбно пояснил граф, – впрочем, как все остальные, как бы вы там ни отнекивались. В конце концов, хорошенькие наследницы обожают выслушивать цветистые комплименты. Не так уж много требуют милые девушки, не так уж много требуется от мужчины.
– И пока мы обсуждаем тонкости ухаживания, – фыркнул Мик, – Нед, Гейдж и Руперт поспешили прочь, без сомнения, затем, чтобы добиться танца от Сирены. Пойдем, Брен, иначе о нас окончательно забудут. Не мы одни посматриваем на эту прелестницу. – И он поспешил в противоположный угол зала. Граф последовал за ним.
– Герцог Роксли! Маркиз Роксли! – объявил мажордом о прибытии двух джентльменов, стоявших на верхней площадке.
Дайана Лесли, все еще окруженная претендентами на свою руку, с любопытством подняла глаза, и сердце на мгновение замерло при виде двух совершенно одинаковых джентльменов. Овальные лица с безупречными чертами. Высокие скулы, прямые носы, рыжевато-каштановые локоны. Настоящие великаны: длинные ноги, широкие плечи, грациозная походка. Вот только цвета глаз не различить, как ни старайся. Оба одеты арлекинами в черно-белые трико с красными туфлями на высоких каблуках, по самой последней моде.
– Кто они? – шепнула Дайана Джейми.
– Дэмиен и Дариус Эсмонды, более известные при дворе, где они редко удосуживаются появиться, как Дэмн и Дарлинг.
– Представь меня! – прошипела Дайана. – Невероятно красивы! Поразительно, ослепительно красивы!
– Я недостаточно хорошо их знаю, – отказался Джеймс.
– Если немедленно не представишь меня, – пригрозила Дайана, – я сама подойду к ним и представлюсь.
– Ты невозможна, – покачал он головой. – Неужели тебе недостаточно покорить сердца всех молодых придворных? Чарлтон, Скэнлон, Мейхью, Данли – ты можешь получить любого!
– Но мне они не нужны. Это просто твои друзья. Наши друзья. Дэмиен и Дариус Эсмонды – первые, кто заинтересовал меня! При условии, разумеется, что они не лишены ума и остроумия.
– Хорошо, кузина, – вздохнул он. – А, вижу, Мик уже там. Он их кузен, и это даст мне возможность представить тебя.
Они направились к веселому трио, и, завидев их, сэр Майкл Скэнлон пояснил:
– Вон идет Олстер со своей красавицей кузиной, леди Дайаной Лесли. Но мы зовем ее Сиреной.
– Какое изумительное платье! – воскликнул герцог Роксли. – И она умеет носить рубины.
– Вернее, ей идут рубины, – поправил маркиз.
– Джейми, – окликнул Мик, – ты, кажется, уже знаком с Дэмном и Дарлингом.
Граф Олстер поклонился.
– Знаком и рад снова видеть вас при дворе, джентльмены. Позвольте представить вам мою кузину, леди Дайану Лесли, дочь герцога Гленкирка.
Дайана присела. Джентльмены поклонились.
– Я не видел вас раньше при дворе, леди Дайана, – заметил герцог, и от его глубокого бархатистого голоса по ее спине прошла дрожь. Но тут он улыбнулся, и Дайана подумала, что сейчас наверняка растает. Но все же ответила, так тихо, что ему пришлось податься вперед, чтобы ее услышать:
– Это мой первый сезон при дворе, милорд. Я здесь со своими кузинами, теткой, дядей и.бабушкой.
– Вы близко знакомы с Линмутом? – поинтересовался маркиз голосом, столь же звучным, как у брата.
– Мы кузены, – объяснила она, хотя колени под пышной юбкой подгибались. – И происходим от общей прародительницы, которая жила во времена великой Елизаветы.
– А я тоже кузен, – вставил граф Олстер, решив прояснить свою роль в жизни Дайаны.
Музыка неожиданно смолкла, и в зале громовым раскатом пронеслось восклицание мажордома:
– Его величество король Карл Второй и ее величество королева Екатерина.
