– Мне кажется, что ты заблуждаешься на их счет, – ответил Михаил, нащупывая за пазухой рукоятку револьвера.
Тем временем снегоход, поднимая за собой снежный столб, подрулил к ним. На нем сидели два пограничника. Один в темных очках управлял снегоходом, а другой целился из‑за его плеча в нарушителей государственной границы из автомата Калашникова.
– Кого я вижу! – воскликнул водитель снегохода. – Мишаня! Наконец-то ты попался с поличными. Теперь не отвертишься. Я давно подозревал, что неспроста ты открыл свою вулканизацию на самой трассе. А сколько у тебя телок сегодня! А ну, кобылицы, давайте быстренько разворачивайте свои оглобли назад. Родина вас не отпускает на чужбину. Ишь чего захотели? К казахам удрать? Нет, мы вам, телочки, и здесь применение достойное найдем. Вы узнаете, что такое скупая мужская ласка сибирского пограничника, прежде чем вас пустят в расход.
Выстрелы из револьвера и автоматная очередь прогремели практически одновременно. Дядя Миша раскинув руки, пытался опереться на воздух, но рухнул в снег. Следом за ним со снегохода слетел автоматчик. Пули попали ему прямо в голову.
– Ах вы гады! Такого парня погубили! – закричал пограничник в темных очках. – Ну, держитесь теперь, сволочи!
Снегоход взревел, как недобитый зверь, и рванулся с места. Прямиком на тело еще дышавшего автомеханика. Пограничник с разгона проехал прямо по нему. Больше проводник не двигался. Затем он развернулся и направил свою машину на Наталью с Алешей. Глаза мальчишки наполнились ужасом. Он вжался в мать, словно хотел раствориться в ней. Наталья обхватила его голову руками и стояла ни жива ни мертва, глядя, как неминуемо надвигается гибель.
Но вдруг что-то хлопнуло. Из груди пограничника повалил желтый дым. Снегоход, хищно урча мотором, накренился и завалился на бок буквально в метре от матери и сына. Еще несколько мгновений Наталья стояла в оцепенении, глядя на умирающего железного зверя и его наездника, из-под распахнувшегося полушубка которого стекала кровь. До нее не сразу дошло, что она смотрит уже на мертвеца.
Валя и Света с криком бросились к ней и Алеше. И только дочь Крутоложина осталась стоять на месте как стояла. В руках она держала длинную хлопушку.
– Я и не знала, что это так просто – убить человека, – произнесла Людмила. – Эту сигнальную ракету дал мне папа. На крайний случай. А она пробила его насквозь, словно он был сделан из снега.
Наталья подошла к Михаилу, пощупала пульс у него на руке и сняла вязаную шапочку со своей головы. Дети молча последовали ее примеру.
Они вырыли в снегу неглубокую могилу, положили в нее дядю Мишу и засыпали его снегом. Пограничников они хоронить не стали, оставив их тела на съедение зверям.
Больше они не делали никаких привалов. Шли жестко, натужно и упрямо, не чувствуя ни усталости, ни холода. Даже Алеша, стиснув зубы, настырно волочил по глубокому снегу свои лыжи, проваливался, падал, но затем вставал и шел вперед.
Наконец в глубине ночи Люда первой заметила едва тлеющий огонек. Откуда-то появились, казалось, совсем уже иссякшие силы, и через полчаса они подъезжали к юрте.
– Стой! Кто идет? Стрелять буду! – скороговоркой, с сильным восточным акцентом окликнул их часовой.
– Не стреляйте! Пожалуйста, не стреляйте! Тут только женщины и дети. Мы – беженцы из России. Из Обска. Нас ждут в Павлодаре, в миссии Красного Креста, – прокричала Наталья.
Пограничник, молодой казах, держа пришельцев из степи на прицеле автоматической винтовки, вывел их на освещенный лучом мощного прожектора пятачок и, убедившись, что здесь действительно только представительницы слабого пола и мальчишка, опустил свое оружие. Он еще раз изучающим взглядом окинул их и примирительно сказал:
– Проходите в юрту. А то вы совсем замерзли. Чаю попейте. Автобус в Павлодар будет только утром. Он вас доставит в департамент иммиграции.
Слезы то ли радости, то ли благодарности подступили к глазам Натальи. И она не выдержала и поцеловала этого степного воина в щеку. Хотя прежде никогда за собой не замечала особой любви к восточным народностям.
Парень смутился и покраснел.
12. Царская милость
Гульнара умерла во сне. Еще вечером она шутила, улыбалась, подбадривала мужчин. А ночью ее не стало. Крутого разбудило рыдание Дмитрия. У командира было законное время отдыха. Но он, как космонавт, шурша серебристой тканью защитного костюма, вылез из спального мешка, подполз к Штайну. Они вместе оттащили ее тело к стенке круглого помещения, под которым находилось непосредственно хранилище с радиоактивными отходами, укрыли ее одеялом с головой. Лучшего саркофага для усопшей они предложить не могли.
Вчера подрывник и его помощница спускались туда, в «банку». Пока Дмитрий устанавливал взрывчатку, девушка снимала его работу на видеокамеру. Штайн подробно комментировал свои действия: где какой заряд и какой мощности он поставил. Чтобы у специалистов, которые потом будут смотреть эту запись, не осталось и тени сомнения в неминуемости катастрофы, в случае если требования партизан не будут выполнены властями. И чтобы саперам потом было легче разминировать эти адские машинки. В том, что правительство пойдет им навстречу, Дмитрий не сомневался. Непосредственно в «банке» они пробыли не более получаса, но и этого времени с лихвой хватило, чтобы каждый из них получил смертельную дозу радиации. Не спасли ни защитные халаты, ни шлемы, которыми их снабдил перед спуском в преисподнюю Харитоныч. Даже Тимофей с Крутым, хотя они и находились все время наверху, за те мгновения, когда открывали и закрывали люк, успели подхватить серьезную дозу облучения. Что уж говорить о смертниках.
Пока события развивались по плану. Ровно в восемь утра начальнику смены одного из объектов Обского химического комбината стало очень плохо. Похоже, случился сердечный приступ. Подчиненные вызвали «скорую помощь». Она приехала очень оперативно, через каких-то пять минут. Врача с чемоданчиком, санитара с носилками и медсестру с кислородной подушкой охрана провела в кабинет начальника смены в восемь часов девять минут. А в восемь десять была объявлена всеобщая тревога. Террористы общей численностью до ста человек атаковали контрольно-пропускной пункт в город, преодолели его и с боем продвигались в направлении соседнего объекта, где располагался склад готовой продукции. Поднятые по тревоге воинские части и подразделения спецназа не успевали к объекту раньше террористов. Поэтому командование решило для укрепления обороны склада использовать силы соседей. Рота, охранявшая хранилище с отходами, была сокращена до отделения. И даже солдат, присматривавший за врачебной бригадой, был перемещен в коридор, чтобы мог наблюдать большее пространство.
Оставшись наедине с медиками, Тимофей тут же пришел в себя. Вытащил из своего шкафа четыре противорадиационных скафандра, уложил их на носилки, а сам лег сверху. Так они и вышли в коридор. Крутой налегке с одним только чемоданчиком, а за ним санитар и медсестра, несущие на носилках больного. Ничего не подозревающий охранник подпустил мирную процессию к себе. Вскоре он уже лежал на полу, оглушенный, в наручниках и с кляпом во рту. Часовой, стоящий непосредственно у входа в хранилище, оказался более бдительным и не позволил приблизиться к себе, а, злобно передернув затвор автомата, крикнул:
– Стоять на месте!
Он даже попытался связаться по рации с командиром отделения, но нож, пущенный Крутым, вонзился ему прямо в шею, под кадык. Часовой упал замертво.
Его труп и другого связанного солдата обнаружили лишь через час. Когда Штайн с Гульнарой закончили свою работу в смертоносном подземелье, а Тимофей и Андрей успели соорудить из свинцовых плит что-то наподобие шалаша.
Первую попытку штурма они выдержали сравнительно легко. Спецназ не рискнул взрывать бронированную дверь, а попытался выкурить забаррикадировавшихся террористов слезоточивым газом. Крутой, глотнувший немного «черемухи», совсем взбеленился и принялся строчить из автомата по бронированным стенам. На атакующую сторону это произвело впечатление. По крайней мере, пускать газ они перестали. Убедившись, что уже можно дышать, командир приподнял защитное стекло шлема и громко крикнул:
– Эй вы там, за стеной! Слышите меня?
– Пока еще да, сукин сын. Но ничего, скоро вы зарина нюхнете и совсем окочуритесь, – послышался глухой голос.
– Это бесполезно. Все ваши попытки обречены на провал. У нас достаточно средств защиты и оружия, чтобы дать вам отпор. Более того, мы заминировали хранилище, и в случае чего последний из нас оставшийся в живых взорвет всю эту «банку» к е…ной матери, – ответил Крутоложин.
– Брось сказки рассказывать, Андерсен. Там столько рентген, что, если бы вы сунулись туда, давно бы сдохли. Лучше сдавайтесь по-хорошему, может быть, еще поживете немного.
