Однако социальное формирование личности протекает в одних и тех же возрастных рамках неравномерно: одни индивиды взрослеют раньше, чем другие. Кроме того, молодой человек усваивает систему “взрослых” ролей разновременно, в разной последовательности. Он может видеть себя в одних отношениях уже взрослым, а в других – еще нет. Отсюда неодинаковая степень серьезности и ответственности за разные аспекты своего поведения и его последствия. Нас удивляет, когда серьезный молодой рабочий или студент, оказавшись в компании сверстников, вдруг начинает вести себя как шаловливый подросток. Но в производственной обстановке он чувствует себя взрослым, а вне ее – мальчишкой.
Выбор профессии предполагает наличие информации как о мире профессий в целом, о возможностях и требованиях каждой из них, так и о себе самом, своих способностях и интересах. Такой информации старшеклассникам наших школ часто не хватает. Как писал, обобщая результаты многолетних исследований, социолог В.Н.Шубкин, в 17 лет в основе отношения к миру профессий лежит заимствованный опыт сведения, полученные от родителей, знакомых, друзей, сверстников, из книг, кинофильмов, телепередач. Опыт этот обычно абстрактен, не пережит, не выстрадан [34].
Не случайно стержневой идеей реформы общеобразовательной и профессиональной школы, к осуществлению которой приступила наша страна, является коренное улучшение трудового воспитания и профессиональной ориентации учащихся, такое соединение обучения с производительным трудом, при котором участие в посильном общественно полезном труде наряду с учебой станет систематическим и обязательным для каждого школьника, своеобразной пробой сил. Это будет способствовать не только выявлению его наклонностей, интересов и пристрастий, но и накоплению некоторого собственного трудового опыта. Затягивание и откладывание профессионального самоопределения в связи с отсутствием у молодого человека сколько-нибудь выраженных и устойчивых интересов часто сочетается с общей незрелостью, инфантильностью поведения и социальных ориентаций. Но и раннее самоопределение имеет свои издержки. Подростковые увлечения нередко обусловлены случайными, ситуативными факторами. Подросток ориентируется только на содержание деятельности, не замечая других ее аспектов (например, что геолог должен полжизни проводить в экспедициях, что историю интересно изучать, но возможности работы по этой специальности, если ты не хочешь быть школьным учителем, довольно ограниченны и т.п.). К тому же мир профессий, как и все остальное, часто кажется ему черно-белым: в “хорошей” профессии все хорошо, в “плохой” – все плохо. Категоричность выбора и нежелание рассмотреть другие варианты и возможности часто служит своего рода эго защитным механизмом, средством уйти от мучительных сомнений и колебаний.
Недостаток жизненного опыта и завышенный уровень притязаний как в смысле оценки своих способностей овладеть сложной профессией, так и относительно предъявляемых к ней ожиданий (вроде того, чтобы работа была сплошным праздником) чреваты разочарованиями и травмами. Сравнительное международное исследование ценностных ориентаций и жизненного пути трудящейся молодежи НРБ, ВНР, ГДР, ПНР и СССР показало, что, чем выше уровень запросов, тем больше нереализованных жизненных планов. На вопрос: “Если бы вы выбирали профессию вторично, выбрали бы вы ту же самую профессию или другую?” – положительно, подтверждая ранее сделанный выбор, ответили в Чехословакии 61,4%, в Польше – 45,9, в Венгрии – 42,4, в СССР – 39,2, в Болгарии – 35,2% [35]. В исследовании советского студенчества на вопрос: “Если бы вы снова стали выбирать профессию, повторили бы вы свой выбор?” – отрицательный или неопределенный ответ дали как минимум треть опрошенных студентов (обследовались четыре ленинградских вуза и девять вузов РСФСР). Причем по мере перехода студентов на старшие курсы вузов число тех из них, кто не удовлетворен избранной специальностью, не сокращается, а растет [36].
Такая неудовлетворенность может объясняться разными причинами: низкий уровень преподавания, обнаружение теневых сторон будущей специальности, которые раньше не замечались. У многих это просто кризисная точка в развитии: сомнения пройдут, когда начнется практическая работа. Но там молодого специалиста подстерегают новые трудности: один не справляется с возложенный на него высокой ответственностью, другой, напротив, обнаруживает, что должностные требования значительно ниже его возможностей и полученного им образования.
Жизненные пути личности многоцветны. В юности человеку кажется, что он сам выбирает свой путь. Он действительно делает это, хотя на его выбор влияют и предшествующее воспитание, и среда, и многое другое. Но, как справедливо заметил В.Н.Шубкин, наряду с путями, которые мы себе выбираем, существуют пути, которые выбирают нас. Сопоставив жизненные планы десятиклассников 1968 г. с тем, как сложилась их жизнь восемь лет спустя, исследователь пришел к выводу, что у каждого из потоков (поступившие в вузы или на работу) вырабатывается свой специфический взгляд, который оправдывает и возвышает его реальную сегодняшнюю социальную позицию. Удовлетворенность сложившимся положением у тех, кто неудачно пытался поступить в вуз и пошел работать, не только не ниже, а даже выше, чем у тех, кто благополучно окончил вузы. Почему? Может быть, хорошее выполнение относительно простой работы дает большее моральное удовлетворение, чем посредственное исполнение сложного труда? Или тот, кто раньше начал работать, больше зарабатывает и чувствует себя уже вполне сложившимся человеком, в то время как студент или начинающий инженер еще не знает, что из него получится? А может быть, люди, не достигшие своей первой мечты, просто снизили уровень своих притязаний и черпают удовлетворенность жизнью не в содержании своего труда, а в чем-то другом – в материальном благополучии, в семейной жизни или в духовных интересах, не связанных с профессиональной деятельностью?
Жизнь человека многогранна, и разные виды деятельности могут иметь для него неодинаковое значение. Для одного главная сфера самореализации – профессиональный труд, для другого – семья, для третьего – общественно-политическая активность, для четвертого – какие-то непрофессиональные увлечения, “хобби”. Хотя разные мотивы, цели и виды деятельности иерархизированы, эта иерархия не всегда адекватно открывается сознанию. “Даже при наличии у человека отчетливой ведущей линии жизни она не может оставаться единственной. Служение избранной цели, идеалу вовсе не исключает и не поглощает других жизненных отношений человека, которые, в свою очередь, формируют смыслообразующие мотивы. Образно говоря, мотивационная сфера личности всегда является многовершинной…” [37].
В результате социологического обследования 1100 инженеров ленинградских проектно-конструкторских организаций (средний возраст – 35 лет) выяснилось, что примерно 30% из них – люди, главной сферой самореализации которых является профессиональная деятельность; досуг для них сравнительно второстепенен, хотя, если есть время, они “находят, чем заняться”. Противоположный полюс составляют те, кто главное удовлетворение находит в досуге, и те, для кого “жизнь только и начинается после работы” (таковых оказалось 16%). Оптимальный вариант, когда люди находят глубокое удовлетворение и в труде и в досуге, составил около 30% выборки. Наконец, часть опрошенных, в основном женщины, не нашли себя ни в труде, ни в досуге и одинаково неудовлетворены тем и другим [38].
При этом выявилось определенное соответствие между профессиональными характеристиками личности и особенностями ее интересов и поведения в сфере досуга. “Инженеры поневоле”, отличающиеся низкими деловыми качествами, в сфере досуга также характеризуются неустойчивостью занятий и низкой целенаправленностью. “Исполнительные работники”, имеющие хорошие деловые показатели, но не ориентированные на профессиональную самостоятельность, работающие по принципу “если надо, то надо”, те же свойства проявляют и в досуге: для них везде характерна высокая адаптивность, приспособляемость и слабая выраженность собственного “Я”. Напротив, “самопрограммируемые” люди, сочетающие высокие деловые качества с четко выраженной установкой на самостоятельность и творчество в труде, весьма активны и в сфере досуга, который у них отличается не столько разнообразием, сколько устойчивостью интересов.
Преодоление этих диспропорций предполагает создание таких социальных условий, при которых обеспечиваются равные возможности для развертывания потребностей и способностей всех людей как субъектов многообразной деятельности во всех сферах общественной жизни. Но индивидуальные различия при этом не исчезают. А от субъективной ценностной иерархии видов деятельности и степени успешности осуществления себя в них зависит и удовлетворенность личности своей жизнью.
