Она качает головой, слезы не собирают заканчиваться.
— Дело не в этом, Мэди.
— Что случилось? — спрашиваю я, придвигаясь ближе к ней, но мой палец все еще наготове.
— Мой отец. Ну, эм…
— Твои синяки? — Шепчу больше для себя, чем для нее, складывая два и два вместе, она расстроена, а потом первое, что она говорит, это ее отец.
Она кивает.
— Он пьяница. Моя мама ушла, когда мне было два года, и он всегда напоминал мне о том, что я в долгу перед ним, потому что он остался рядом, а она бросила нас. — Тилли снова смахивает слезы со щек. — Он становится грубым почти каждую ночь.
— Ты не должна говорить об этом, если не хочешь, Тилли. Все в порядке.
Она улыбается, откидывая с лица волосы.
— В любом случае, я просто хотела объяснить, почему слишком остро отреагировала на это.
Шаги приближаются, хруст их близости вибрирует, и я быстро встаю, прикрывая Тилли и поднимая пистолет на того, кто идет.
— Ого! — Бишоп улыбается, подняв руки. — Только я, детка.
Сужаю глаза.
— Да? Насколько я помню, ты сказал, что мне нельзя приходить и играть. Так что... — Смотрю вниз на Тилли, и она улыбается мне со знающим блеском в глазах. Я подмигиваю ей, а затем снова смотрю на Бишопа. — Значит, мы против вас. — Его ухмылка исчезает, и в тот момент, когда он собирается нажать на курок, я сжимаю свой, и ярко-розовая краска разбрызгивается по всей передней части его твердой груди, затем поворачиваю пистолет к Нейту, делая два уверенных выстрела в его грудь. Ухмыляясь, опускаю пистолет. — Видишь... — Черная краска ударяет меня в грудь, и тут же в меня вонзается острое жало. — О, боже!
Бишоп продолжает ухмыляться, а затем опускает пистолет. Я собираюсь ударить его тыльной стороной пистолета, но он отталкивает его с дороги, его рука приближается к моему горлу. Он бросает меня на землю, его хватка все еще на моей шее, как ошейник. Бишоп проводит кончиком носа по моей переносице, его талия прижимает меня к земле, а улыбка щекочет уголки его губ.
— Видишь, детка? Не становись чертовски самоуверенной.
Нейт закатывает глаза, когда Брэнтли и Эйс обходят один из стволов дерева.
— Чертова сука, — ворчит Брэнтли, вытирая розовую краску с челюсти.
Бишоп дьявольски ухмыляется, прежде чем поправить его. Он легонько целует меня в губы, очень нежно, прежде чем встает и поворачивается лицом к Брэнтли.
— Второй удар, щенок. Не допусти, чтобы дошло до трех, потому что мне будет слишком приятно испортить твое хорошенькое личико.
Я встаю с земли, отряхивая грязь со штанов. Взяв руку Бишопа в свою, притягиваю его ближе к себе.
— Все в порядке. — Какие бы проблемы не были у Брэнтли со мной, он, очевидно, считает их обоснованными.
Перекинув пистолет через плечо, Нейт наклоняется, чтобы поднять Тилли, прижимая ее к груди. Я пристально наблюдаю за ними, слегка сбитая с толку, пока Бишоп не ловит меня.
— Да, я думаю, можно с уверенностью сказать, что плейбой нашел свою цыпочку.
— Ты думаешь? — спрашиваю я, наклонив голову.
Бишоп усмехается.
— Да, в основном.
***
Бишоп разговаривает по телефону, когда я выхожу из душа, сжимая полотенце. Он смотрит, как я вхожу, но продолжает отвечать на вопросы по телефону, внимательно наблюдая за мной.
— Да, — говорит он. — Нет, с ней все в порядке.
Останавливаюсь, вытаскивая одежду из сумки.
— Да, я чертовски уверен, папа. Отмени это.
Надежда вспыхивает в моей груди, но я наклоняюсь и надеваю трусы под полотенце, стараясь вести себя как можно тише.
— Хорошо, — пробормотал он. — Да, договорились.
Договорились? Что за сделка?
Он вешает трубку, встает и идет ко мне. Заходящее послеполуденное солнце светит в окна, освещая его загорелую кожу.
— Дело сделано. Он знает. Я должен поговорить с ним, когда вернусь домой, но думаю, что убедил его не преследовать тебя.
Я роняю полотенце.
— Тогда отпразднуем?
Он ухмыляется, идёт ко мне и снимает рубашку.
— Абсо-бл*дь-лютно.
ГЛАВА 29
Я ПЬЯНА, и как бы ни пыталась подбодрить себя, этого нельзя отрицать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Нет, Мэдисон, земля не должна так вращаться. И, нет, Мэдисон, нет двух Бишопов. Но я счастлива и нахожусь в хорошей компании. С тех пор как Бишоп поговорил по телефону с отцом, все значительно успокоилось. Напряжение, которое Брэнтли выплескивал на меня, спало настолько, что я почти уверена, что пару раз застала его улыбающимся мне.
Мы все решили провести здесь еще одну ночь и завтра вернуться в Хэмптон, а на следующий день пойти в школу. Если честно, мне нужно наверстать упущенное, когда вернусь, так что сказать, что я не могу дождаться, когда окажусь дома в своей постели, — это преуменьшение. Не то, чтобы мне не нравилось быть здесь с Бишопом и, признаться, с другими парнями, но дом есть дом, и моя кровать слишком потрясающая, чтобы менять ее на что-то в лесу.
— Привет. — Тилли толкает меня локтем, садясь на бревно рядом со мной.
— Привет, — улыбаюсь я ей, убирая волосы с лица и глубоко вздыхая. Пламя костра нагревает мою плоть, и я закрываю глаза, на моем лице расплывается улыбка. Открываю глаза и подношу стакан к губам.
— Так вы с Бишопом вместе? — спрашивает она, изогнув бровь, делая маленький глоток своего напитка.
— Ну, я имею в виду… ты и Нейт? — парирую я.
Она улыбается.
— Туше.
— Просто будь осторожна, — шепчу я ей. — Я знаю. Он Нейт, и он очень обаятелен… и у него это чертово кольцо в языке.
Она разражается смехом, а затем прикрывает рот рукой, чтобы не выплюнуть свой напиток.
— Извини, но фраза «это кольцо в языке», — поддразнивает она. Хотя мы обе знаем, что это неправда. Она смотрит вперед, и я прослеживаю линию ее взгляда… мой взгляд падает на Бишопа, который смотрит на меня так пристально, что я ерзаю на своем месте. — Серьезно? — Тилли недоверчиво качает головой. — Это должно быть незаконно для любого мужчины быть таким красивым.
— Кто, Нейт? — спрашиваю я, потому что да, Нейт очень симпатичный.
— Нет. — Тилли качает головой, глотая свой напиток. — Бишоп. Я вижу привлекательность и почему все — я имею в виду, все — хотят его. Я имею в виду, — она закатывает глаза, — посмотри на него. Кто бы его ни хотел?
— Я надеюсь на тебя, — саркастически смеюсь, прежде чем стать серьезной. — Серьезно, у меня достаточно девушек, чтобы беспокоиться о том, чтобы преследовать его. Я не хочу беспокоиться еще и о своих друзьях.
Она смеется, наклонив голову назад.
— Нет, тебе не нужно беспокоиться обо мне. — Снова оглядываюсь на Бишопа и вижу, что он все еще смотрит на меня. Оранжевые оттенки пламени освещают его щеки, добавляя румянец к его загорелой коже. Тилли наклоняется ко мне. — И я бы тоже не волновалась за него. Он никогда не был шлюхой, всегда был избирательным и скрытным. У него всегда была репутация недосягаемого. Но с тобой? — шепчет она, почти про себя. — Я не знаю. Все по-другому. Ты отличаешься от него.
— Ну, я надеюсь на это! — я смеюсь над ней, отводя глаза от Бишопа и его пристального взгляда. — Учитывая все обстоятельства.
Она улыбается.
— Так ты что-нибудь слышала от Татум?
— Да. — Я наклоняюсь вперед. — Она написала мне сообщение той ночью. Она в порядке... просто все та же старая Татум. Я напишу ей и скажу, что мы вернемся завтра. — Тилли встает с бревна, и я протягиваю ей руку. — Серьезно, Тилли, просто будь осторожна, хорошо? Я люблю его, не пойми меня неправильно. Мы с ним... мы довольно быстро сблизились, и хотя он делал со мной некоторые сомнительные вещи, я знаю, что он не намеренно причинил бы мне боль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я знаю, Мэди. Со мной все будет хорошо. Обещаю.
Рука обхватывает мою талию, и я ухмыляюсь, зная, кому она принадлежит. Тилли тоже ухмыляется, а затем подмигивает мне.
— Похоже, мы обе будем немного заняты сегодня вечером. — Затем она возвращается к Нейту, который ждет ее с распростертыми объятиями. Они такие милые, но разные. Нейт... Я не знаю. У него никогда не было отношений раньше, по словам всех, с кем я разговаривала, так что это меня беспокоит. Переживаю от чувства, что однажды он сделает что-то плохое, чтобы испортить отношения с этой девушкой, но точно знаю, что буду рядом с ними обоими.
