девушка от души порадовалась, что имеет здоровые крепкие зубы. А сверло для лечения и вовсе выглядело пугающе.
Перед последним ящиком лекарь немного помедлил. То, что хранилось там, не стоило показывать даже мужчинам, не говоря уже о юной леди. С другой стороны, эта леди явно не склонна к предрассудкам, и быть может, сумеет оценить то, что увидит.
– Сразу говорю, содержимое этого ящика может вас шокировать. – осторожно предупредил Авель-джар, прежде чем поднять крышку.
Он не смог бы подобрать более подходящих слов, чтобы возбудить любопытство Эйрики. Теперь все внимание девушки было сосредоточено на последнем из ящиков. Даже Рикард, до этого момента занятый делом, и не проявлявший интереса к беседе, поднял голову.
– Если там что-то опасное или пугающее… – начал он, но Эйрика торопливо перебила его, опасаясь, что лекарь передумает.
– Рик, если боишься, подожди за дверью.
Не удержавшись, Авель-джар издал короткий смешок, уткнувшись в рукав. Северянин только покачал головой. Он догадывался, что им сейчас продемонстрируют, и не был уверен, что эти вещи стоит видеть Эйрике.
Первой была извлечена банка с некой жидкостью. Девушке показалось, что внутри что-то плавает. Так и есть! Она поморщилась, но не отвернулась. Судя по всему, лекарь сумел оценить ее реакцию.
– Думаю, это околоводное животное вам знакомо?
Эйрика сдавленно кивнула.
– Не слишком ли жестоко вы обошлись с лягушкой? – произнесла она, не в силах отвести взгляда.
– Ради науки. – голос мужчины звучал серьезно, – Разве можно лечить внутренние болезни, не зная, как все устроено?
– Хотите сказать, что я внутри такой же, как эта лягушка?
– Различия, несомненно есть, но многие органы похожи на человеческие.
Рикард с шумом задвинул один из ящиков, он предполагал, какой вопрос сейчас может задать Эйрика. Уж точно не из-за разрезанных лягушек Авель-джар вынужден скрываться под личиной корабельного лекаря. Но северянин ошибся, внимание девушки уже переключилось на следующую банку. Крупная мышь изнутри была очень похожа на лягушку. В этот раз обошлось почти без пояснений. А вот птица и рыба уже имели гораздо больше отличий. Постепенно, брезгливость на лице Эйрики сменил неприкрытый интерес, она увлеченно слушала про внутренние органы, и то, как они работают.
– Кроме органов, мы так же состоим из костей и крови. – Авель-джар извлек продолговатую отбеленную кость. – Ребра, словно прутья клетки удерживают внутри все наши почки-селезенки.
– Интересно сделано, думаете, она похожа на настоящую? – серьезно спросила Эйрика, взяв в руки ребро.
Лекарь запнулся, увлекшись, он совершенно забыл, что половина его препаратов получена не самыми законными путями.
– Надеюсь, что похожа. И пожалуй хватит на сегодня, моя коллекция должна находиться в темноте… чтобы не испортиться. Рикард, благодарю за помощь. – и Авель-джар бережно, и в то же время с поспешностью, начал складывать предметы в ящики, которые вернулись на прежние места.
Вздохнув про себя, Эйрика поднялась на ноги. Замешательство мужчины не укрылось от ее внимания, но девушка истолковала его по-своему. Наверное, любому надоест, отвечать на бесконечные вопросы, да и Рикарду, судя по всему было не особенно интересно, неужели для них, это скучные и обыденные вещи, не стоящие внимания?
Покинув каюту лекаря, Эйрика в задумчивости направилась к лестнице, но северянин немного придержал ее.
– Будет лучше, если ты никому не расскажешь о том, что видела. Некоторые ребята у нас суеверны, и вряд ли обрадуются соседству с костями или тушками животных. Не стоит создавать Авель-джару лишние неприятности, а то еще пойдут разные слухи… Ни к чему это все.
Эйрика серьезно кивнула.
Рикард рассеянно взъерошил ее волосы.
– Уже поздно, возвращайся в каюту.
– А ты?
– Мне нужно обсудить с капитаном завтрашний день, и перекинуться парой слов с Джедом.
И снова девушка не стала спорить. Ее мысли были надежно заняты содержимым банок, устройством мышей и птиц. Жаль, что нельзя об этом поговорить, но быть может, выбрать как-нибудь удачное время, и попробовать еще раз расспросить Авель-джара? Хотя тот под конец выглядел не слишком довольным. И все же… Сколько в мире существует интересных вещей, о которых она даже не слышала. Почему знать, как правильно кланяться, или говорить – необходимо, а вот устройство лягушки в обязательные знания не входит?
***
Посидев некоторое время в каюте, Эйрика поняла, что просто не в состоянии уснуть. Она приложила руку к груди, прислушиваясь к мерному стуку. По словам Авель-джара, сердце это что-то вроде куска мяса, как оно тогда может любить? Вопрос был сложным, и требовал детального размышления. Девушка заходила из стороны в сторону. Почему любовь зарождается в сердце, а например не в локте? А гнев берет начало в печени, а не в кончике носа? Может все это ерунда, вроде тех сказок, которыми зачитывалась Селина?
Лекарь сказал, что каждое чувство зарождается в отдельном органе, и только потом расползается по телу. Но как оно там зарождается? От размышлений стало жарко. Эйрика стряхнула волосы с лица, и решила подняться на палубу.
Ночная свежесть приятно охладила лицо, на некоторое время отвлекая от посторонних мыслей. В самом деле, даже если она придумает ответы на свои вопросы, ей никогда не узнать насколько они будут близки к истине. Так стоит ли много об этом думать?
Вон, Джерри, один из новых матросов, путает даже правую руку с левой, и это нисколько ему не мешает. Вряд ли ему хоть раз пришло в голову задуматься, как он устроен. Или Нотт… Кстати, куда он делся?
Девушка отвлеклась, вспоминая. Вроде в каюту он пошел вместе с ними, но когда Рик крепил ящики, племянника капитана уже не было. Наверное, опять решил, что его происхождение не позволяет снизойти до простой работы. Чего и следовало ожидать. Раз на палубе юноши нет, значит он давно уже спит в капитанской каюте.
Подставив лицо морской прохладе, Эйрика закрыла глаза, вслушиваясь в шум воды. Можно представить, что она осталась одна во всем существующем мире… Увы, благодатная тишина длилась недолго. До чуткого уха донесся скрип сходен, и приглушенные ругательства. Пришлось открыть глаза.
На корабль вернулся кто-то из матросов. Двигаясь плавающей неуверенной походкой, он старался удержаться на сходнях, и одному из дежурных матросов пришлось поспешить на помощь.
– Какого, морского черта, ты так набрался, Нотт? – пропыхтел Барри, придерживая юношу под локоть, – Не мог что ли заночевать там, где пил?
Племянник капитана отрицательно мотнул головой. Он не выглядел слишком пьяным, но
