Вайолет (с глубоким убеждением). Джек, вы дикарь.
Энн (любовно, с горделивым взглядом, поглаживая его руку). Ничего, ничего, дорогой. Продолжайте говорить.
Тэннер. Говорить!
Общий смех.
Комментарии
Написанная в 1901–1903 гг., комедия «Человек и сверхчеловек» не сразу попала на сцену. В таких случаях Шоу обычно печатал свои пьесы, но на этот раз даже не нашлось издателя, который согласился бы выпустить новое произведение драматурга. Тогда Шоу издал его сам (1903), а на театральных подмостках комедия появилась лишь два года спустя. Ее показал публике театр «Ройал Корт» (1905) в постановке Гренвилл-Баркера. В этом спектакле третье действие было опущено. В 1907 г. Гренвилл-Баркер поставил его отдельно под названием «Сон из „Человека и сверхчеловека“». За этим обширным эпизодом утвердилось название «Дон Жуан в аду».
Впервые пьеса была сыграна полностью в Эдинбурге в 1915 г. Еще десять лет спустя тот же режиссер Эсме Перси повторил ее в лондонском театре «Риджент» (1925). На русском языке «Человек и сверхчеловек» был поставлен в Петрограде в Государственном театре комической оперы (1920).
«Человек и сверхчеловек» — целый комплекс произведений Шоу. В него входят: предисловие в форме послания критику А. Б. Уокли; сама комедия «Человек и сверхчеловек», «Справочник революционера» и «Афоризмы для революционеров», якобы написанные персонажем комедии Джоном Тэннером. Сама пьеса состоит из двух частей — комедии о Джоне Тэннере и Энн Уайтфилд и интермедии «Дон Жуан в аду». В трактате «Справочник революционера» более подробно развиваются положения, изложенные в предисловии и в сцене «Дон Жуан в аду». Русский перевод трактата был опубликован в первом томе Полного собрания сочинений Бернарда Шоу (изд-во «Современные проблемы», М., 1910) под названием «Справочник разрушителя».
Сердцевину произведения составляет комедия о Тэннере и Энн Уайтфилд. Шоу не возражал против того, чтобы ее играли без интермедии «Дон Жуан в аду», так как исполнение обеих вместе требовало слишком длительного спектакля. Но он соглашался на это, имея в виду, что публику начала XX в. надо было приучать к сложным произведениям драматургии идей постепенно. Через двадцать лет после премьеры оказалось возможным сыграть пьесу с включением интермедии (при некоторых сокращениях в той и другой), и художественный замысел Шоу предстал во всей полноте.
«Человек и сверхчеловек» — одна из лучших пьес Шоу; более того, это вообще одна из лучших комедий XX в. Перед нами яркий образец драматургии идей. Художественная сила пьесы определяется тем, что носители идей автора — живо обрисованные характеры. Но обрисовка их лишена бытового правдоподобия, потому что, как обычно у Шоу, поведение действующих лиц определяется сложной диалектикой идейного замысла драматурга.
Как и в других пьесах, где Шоу заботился о театральности, в построении фабулы он применил приемы «хорошо сделанной пьесы» с ее эффектной театральностью.
В пьесе две параллельные сюжетные линии. Одну из них составляет история Тэннера и Энн, другую — история Вайолет и Гектора. Первая характерна для жанра так называемой высокой комедии, ибо суть конфликта здесь глубоко принципиальная, идейная, тогда как линия Вайолет и Гектора принадлежит к водевильной традиции и имеет бытовой характер. Если в истории Тэннера и Энн вопрос о взаимоотношении полов решается в общефилософском плане, то во второй истории речь идет о практическом, житейском вопросе: Гектору нужно, чтобы отец одобрил его брак с Вайолет и оказал им материальную поддержку — традиционный комедийный сюжет.
Шоу мистифицировал критиков, заявив, будто его пьеса — вариант сюжета о Дон Жуане. В действительности дальше сходства имен — Джон Тэннер и Жуан (по-испански — Хуан) Тенорио — ничего общего между прославленным героем испанской легенды и персонажем пьесы Шоу нет.
Если отвлечься от предисловия, в котором Шоу утверждал, что представил в новом свете знаменитую легенду, то сразу обнаружится, что изменен главный мотив этой легенды — донжуанство. Герой Тирсо де Молина, Мольера и других авторов, обрабатывавших легенду о севильском обольстителе, видел смысл своей жизни в том, чтобы добиться обладания каждой приглянувшейся ему женщиной. Ничто в пьесе Шоу не дает оснований видеть в Тэннере женолюба и тем более распутника. Другое дело, что сам он необычайно притягателен для женщин. Тэннер принадлежит к героям, типичным для Шоу, таким, как Дик Даджен («Ученик дьявола»), если брать ранние пьесы, а из более поздних — Хиггинс («Пигмалион»). Они — фанатики идей, избегающие любых уз, не только брачных, но даже любовных.
Тэннер — убежденный противник всех институтов буржуазного общества. Если он и увлекается, то не женщинами, а идеями. Дон Жуаном его можно считать только в том случае, если признать, что существует духовное донжуанство, состоящее в способности увлекаться новыми идеями. Такие люди есть, Шоу и сам был человеком такого склада. Определенная автобиографичность образа состоит в том, что как автор, так и его герой долго стремились сохранить свободу от личных уз, целиком посвящая себя борьбе за передовые идеи. Заметим, что Гренвилл-Баркер, играя Тэннера, загримировался под Бернарда Шоу, каким он был в те годы. Отсюда отнюдь не следует, конечно, что Тэннера обязательно надо уподоблять самому Шоу.
Хотя драматург называет своего героя революционером, Тэннер отнюдь не человек действия. Он яростно обличает лживость буржуазных установлений и морали. Но он не обнаруживает способности претворять свои идеи в жизнь. Более того, в вопросе, имеющем первостепенное значение для всей его личной жизни, он оказывается пассивным и неспособным сопротивляться.
Здесь надо сказать об одной особенности образа, созданного Шоу. Драматург изобразил Тэннера великим насмешником; но нельзя не заметить, что Тэннер сам подчас оказывается фигурой, вызывающей смех. Мечтая о сверхчеловеке и в чем-то действительно возвышаясь над окружающими, Тэннер вместе с тем отнюдь не ходульный герой-резонер, в житейском отношении он оказывается подчас простодушным. Комизм положения Тэннера больше всего проявляется в том, что насмешник и «ниспровергатель основ», человек смелой мысли, Тэннер пасует перед Энн и ведет себя как кролик перед удавом, не в силах противиться напору и обаянию влюбленной в него женщины.
Энн Уайтфилд непохожа на сентиментальных героинь викторианской драмы. Твердо решив, кто будет спутником ее жизни, она без стеснения добивается соединения с ним. Полная противоположность «женственной женщины», то есть типичной героини мещанских драм, Энн полна смелости, волевого напора. Она может притвориться послушной дочерью, скромной собеседницей старших, с искренней теплотой относиться к влюбленному в нее Октавиусу.
Шоу сделал Энн воплощением жизненной силы, в которой проявляется закон жизни и развития, но, как это ни странно на первый взгляд, Энн вовсе не эротична. Она самостоятельна и умна, и ум ее не уступает, пожалуй, уму Тэннера. Но главное в Энн — тот внутренний напор, который заставляет ее добиваться облюбованного ею отца для своих будущих детей любой ценой, не пренебрегая ни ложью, ни шантажом. С удивительной жизненной хваткой она управляет обстоятельствами, легко и свободно в них ориентируясь. В этом отношении она подобна Кандиде, леди Сесили («Обращение капитана Брасбаунда») и другим героиням Шоу.
В противоположность Тэннеру и Энн, которые оба могут быть названы реалистами в духе Шоу, Октавиус — «романтик», то есть, по Шоу, человек, лишенный реального понимания жизни. Он принадлежит к тем, кто цепляется за иллюзии, пока жизнь их не разобьет.
У Дон Жуана — Тэннера есть свой Лепорелло. Это — Генри Стрейкер, традиционная фигура умного и разбитного слуги. Шоу трансформировал этот образ из старинных комедий, представив спутника Тэннера «новым человеком». Он шофер, представитель машинного века, и в этом смысле человек будущего. Одновременно он сохраняет типичные черты демократической среды, из которой происходит. Стрейкер — лондонский кокни; рядом со светскими людьми особенно заметны его повадки и речь, характерные для людей из «низов».
Особый интерес представляет группа эпизодических персонажей, появляющихся в начале третьего акта. Благородные разбойники — традиционные образы драмы. Вводя их в свою комедию, Шоу не только снял с них всякий романтический ореол, но даже придал в значительной мере пародийный характер. В шайке Мендосы представлены популярные политические течения конца XIX — начала XX в. Мы видим здесь трех социал-демократов и одного анархиста; последний все время обличает социал-демократов за их склонность к компромиссу с буржуазией. В гротескном виде драматург представил те политические направления, против которых он боролся, как фабианец.
