пытался вступить в половой акт с одной из своих, пациенток. В смысле с мертвой женщиной.
– Я знаю, что такое некрофилия. Боже. Этого не может быть.
– Мы тоже были в шоке. Дороти не хочет в это верить. Но вы же понимаете. Столько лет проработать со жмуриками. И жены у него никогда не было, даже просто любовницы какой-нибудь.
– Правильно и делает, что не верит. Я хорошо знал Шейна. Это чушь какая-то.
– Иногда мы все думаем, что кого-то знаем, а потом оказывается, что ни черта мы не знаем.
Какая глубокая философская мысль. Но она точно не о Шейне. Он конечно шутил, что после смерти женщина еще двадцать минут женщина.
– Вы были у него?
– Только Дороти и то один раз. Туда не так-то просто попасть.
Я не попрощался. Не поблагодарил. Просто махнул рукой сел в авто и уперся лбом в сидение. Мне нечего было сказать, никому из нас.
Солнце село. В гостиницу я приехал к полуночи. Керри хотелось поговорить. Он рассказывал мне забавные истории про него и Дипло из школьной жизни. Кончилась вторая бутылка. Я его не слышал.
– Это ложь. Это ложь. – повторял я.
– Даже если нет, Шейн все равно останется нашим другом. Надо попасть к нему в больницу.
– Лисовски, Скотт, теперь Шейн. Я следующий.
– Агент Маккинли, простите, вы, о чем? – Керри тряс меня за плечо.
– Отвали! Перебивать невежливо! – ответил Мак Керри.
Керри молча попятился назад.
– Боже. Я при нем разговаривал. Теперь он расскажет все Дипло. Что я сумасшедший.
– Я не боюсь показаться сумасшедшим! Пусть этот метрдотель кому-нибудь другом на уши приседает.
– Он расскажет все Дипло. Он расскажет Кордону.
– Надо закрыть ему рот. – Мак оскалился и принялся шарить по карманам пальто.
Мне стало страшно. Я не мог пошевелиться, словно прирос к стулу. Что он собирается делать? Убивать Керри? Я схватил стакан виски со стола и выплеснул себе в лицо. Порезы от бритья и глаза защипало. Я остался один в баре. Нельзя было терять не минуты. Пока он не вернулся. Я взбежал по лестнице на свой этаж, заперся в номере, ключ карту выбросил под дверь.
– А если это его не остановит?
Я вынул из плаща наручники, приковал свою левую руку к изголовью кровати, ключи бросил в дальний угол.
– Какого черта?
Мои мысли заполонила злоба. Жгучая, как виски, что попал мне в глаза. Я дергал наручники, стучал по стене, пытался сломать себе палец.
Злоба отступала. Я возвращался. Смотрел на свою руку. Дергая браслеты, Мак оставил на запястье кровавые борозды. Мак возвращался. Пинал прикроватные тумбочки, разбил вазу, пытался осколком стекла отрезать себе руку. Точнее мне.
– Сэр. У вас все в порядке? – за дверью послышался сонный голос горничной. – Вы уронили свою ключ карту, могу я войти?
– Нет! – рявкнул я. – Оставить! Не приближайтесь к двери.
– Идиот! Она сейчас вызовет охрану!
– Заткнитесь. – я ударился головой об изголовье, и упал на испачканные собственной кровью с порезанного запястья гостиничные подушки.
До самого утра они не приходили. Я лежал, не поднимая головы. Вдруг они стоят возле кровати.
В семь явились горничная, охранник и Керри. Я извинился перед ними за ночное происшествие. Сказал, что мне нельзя пить, а потом оплатил испорченное белье, вазу, светильник. Керри был рад такой щедрости и тут же забыл, обо всем случившемся. Горничная, все еще испуганно глядела на меня, прячась за спиной охранника.
– Передавайте привет Дипло.
– Обязательно.
Такси, вокзал. Душное купе. Я и сам не хотел вспоминать свой ночной срыв. Я сел за отчет по телевизору из гостиницы и писал его, пока за окнами не стемнело, а в поезде не приглушили свет. Мне хотелось выйти из купе. Пообщаться с попутчиками, выпить в вагоне ресторане. Но нельзя. Что если они опять придут? Что если они принесут кому-то вред. Я принесу.
Я лежал и пялился в грязное окно. Кроме ярких вспышек фонарей ничего не было видно. Днем там поля, одинокие дома. Стада коров. Услышав звонок телефона, я вздрогнул. Но это была Пенни. Ей лучше не знать, о случившемся в гостинице. Больше я такого не допущу.
– Как в Твин Фоллс? Ты украл мне шампунь из гостиницы? – настроение у нее было приподнятое. Мое тоже улучшилось.
– Прости нет. Ты не представляешь, что я узнал. Шейн в псих больнице. Его обвинили в домогательстве до своих пациентов.
– Ничего себе.
– Я не верю в это. Его подставили.
– Что ж. Тебе нужно увидеться с ним лично. У меня тоже кое-что есть.
– Ты купила новый стул?
– Лучше. Я следила за доктором додиком. Соседи сказали, что он тихий и примерный жилец. На сколько я знаю, прав у него нет, и он ездит на автобусе, но последние пару дней он ездил на работу на черном шевроле, новая модель, не позже шестнадцатого года. Номер восемьдесят двадцать восемь. Если бы ты не опаздывал на работу, тоже мог его увидеть. Вчера машина стояла у него под окнами всю ночь. Угадай чья машина? Профессора Синистера. Я к нему тоже заглянула. Наплела ему всякой чуши про цифры в искусстве, и что я пишу доклад. Он меня подвез до галереи. Выходил за сигаретами, в машине ничего не нашла. Да и не надеялась. Он не такой дурак, чтобы хранить улики. Но, навигатор в машине, был недавно сброшен до заводских настроек и карта памяти в видеорегистраторе новая.
– Синистер? Опять он. И чего ему надо от О`Райли?
– Не знаю. Он выходит из университета. Встречу тебя на вокзале, пока. Люблю тебя.
Пенни отключилась. Ну почему все случается враз. Теперь мысли о Синистере пытались занять всю мою голову, выталкивая Шейна.
В Сиэтле шел мокрый снег. Вокзал бы полон встречающих. Одни крепко обнимались, другие сдержанно жали друг другу руки. Пенни стояла, кутаясь в свое клетчатое пальто. Лицо у нее было красное. Видимо долго пробыла на улице. Манеры приходить заранее у нее не наблюдалось. Но и опаздывала она редко. Значит опять следила за О`Райли.
Несмотря на то, что в поезде я лежал, то все равно был уставшим. Я задремал в такси, но дома на всякий случай принял снотворного.
Глава 10
На утренней планерке Кордон объявил мне благодарность и взывал к другим равняться на меня.
Я должен попасть к Шейну. Он поможет мне выяснить все. Черт, когда я стал таким корыстным. Он мой друг. Его оболгали и поместили в психушку. Я должен спасти его. Но как, если даже родную сестру
